Вредные игрушки - Валерий Гусев

Иллюминатор приоткрыт, через него вливается в каюту свежий речной воздух, слышатся крики вечно голодных чаек, шлепанье колес, пыхтение паровой машины и озабоченные гудки встречных теплоходов.

Прямо под окном стоит низенький журнальный столик. На нем, правда, никогда не было никаких журналов, а только всякие напитки и коробочка с табаком.

И вдруг – бряк! На столик откуда ни возьмись падает ключ. Капитан даже вздрагивает и тут же радуется: нашелся! Он вскакивает из-за письменного стола и нетерпеливо устремляется к ключу, торопливо протягивает к нему руку. Будто к кошельку, туго набитому чужими деньгами… Но не тут-то было. Ключ медленно поворачивается и ползет к окну. Капитан машинально за ним. Цоп! – опять мимо. Хвать! – и не получилось. А ключ, как живой, выпрыгивает из окна на палубу. И слышно, как он там весело брякается на доски.

Взбешенный и растерянный капитан сломя голову вылетает за дверь. И конечно, ее не запирает – он весь устремлен за своим любимым непослушным ключом. И гонится за ним, как голодный волк за добычей. А Лешка тем временем шмыгает в его (капитана) каюту. И пока капитан бегает по пароходу за хохочущими близнецами, Лешка успевает кое-что разглядеть и сделать…

Никто из пассажиров не может ничего понять. Все только с изумлением смотрят, как наш красавец капитан бегает по палубе, подскакивает и топает ногой, будто гоняется за вредной мышкой, укравшей у него кусочек сахара.

Наконец капитан ухитряется наступить на ключ. Леска рвется, близнецы предусмотрительно и благоразумно удирают на безопасное расстояние.

– Ребята! – кричит им капитан, засовывая ключ в нагрудный карман кителя. – Я не буду вас наказывать! Слово моряка! Только скажите: где вы его нашли?

Близнецы переглядываются. «Старший» Тедька деловито спрашивает:

– А что нам за это будет?

– Две шоколадки? – спрашивает и Женька. – Или еще как?

«Или еще как» капитана устроило бы больше. Он им такое «или как» задал бы! Но правила игры надо соблюдать. И капитан сдается:

– Две шоколадки.

– Каждому! – в один голос отвечают близнецы. Научились рыночной экономике.

– Согласен!

Близнецы опять переглядываются и, видимо, решают еще поторговаться.

– По три! – орут они дуэтом.

Капитан молча поворачивается и делает вид, что идет в свою каюту.

– Согласны! Согласны! – визжат ему вслед расчетливые детишки. И говорят, как подучил их Алешка:

– Мы его давно нашли. У вашей двери. Он в сапоге лежал. В правом.

У капитана в тамбурочке возле двери в каюту всегда стоят на случай непогоды высокие сапоги и висит длинный резиновый плащ с капюшоном. Вот только он нимало не задумывается: а что понадобилось близнецам в его правом сапоге? Впрочем, если они облазили весь пароход от носа до кормы, от борта до борта, от трюмов до мачты – вполне возможно, что и в сапоги залезали. И капитан, верный своему морскому слову, ведет близнецов в буфет за шоколадками. А потом возвращается к себе, к своим важным прерванным делам, но тут раздается голос рулевого:

– На горизонте – остров!

Успокоенные моим появлением «робинзоны» терпеливо ждали «Илью Муромца». У дяди Вовы нашлись в кармане карты, и вся компания скрашивала ожидание игрой в «дурачка».

И вот вдалеке появился долгожданный пароход. Похожий издалека своими колесами на таракана, шустро семенящего боковыми лапками.

Мы стали собираться. Но все сборы свелись к тому, чтобы разыскать на острове Даму с пальчиком – она так похудела за это время, что мы ее еле нашли.

Пароход подошел, сбавил ход, загремел якорной цепью. Она натянулась, пароход дернулся и, развернувшись по течению, застыл в ожидании. У всех бортов скопились пассажиры. Они махали островитянам, кричали им всякие приветствия, но, похоже, не очень-то завидовали. Больше сочувствовали.

Матросы спустили шлюпки и погнали к острову. На первой шлюпке стоял на носу наш капитан в белоснежном кителе и красивой фуражке с золотым орлом и якорем.

Он ловко и элегантно, едва нос лодки коснулся песка, спрыгнул на берег и принес свои горячие извинения:

– Милые дамы! Уважаемые господа! Чрезвычайное происшествие на борту! Пароход сел в тумане на мель. Прошу прощения за доставленные вам неудобства. И надеюсь достойно компенсировать их в самое ближайшее время. Пожалуйте на судно, где вас ждут горячие ванны и великолепный обед!

Обрадованные островитяне, толпясь и толкаясь, забрались в шлюпки. А на борту «Ильи Муромца» страшно загордились, потому что другие пассажиры стали их горячо приветствовать и восхищаться их мужеством.

Матросы собрали и забрали на борт палатки и все другое снаряжение, выбрали якорь, и пароход, дав свисток, отправился продолжать свой прерванный рейс.

Ладно, подумал я, островитян мы выручили – теперь надо тетю Гелю выручать.

Глава XII

КОЕ-ЧТО ПРОЯСНЯЕТСЯ…

Вечером, когда Алешка уложил близнецов и они дружно засопели носами, мы устроили секретное оперативное совещание. Обменялись, как говорится, информацией.

Мне-то рассказывать особо нечего было, а вот Алешка кое-что раздобыл.

– Смотри, Дим, – и он положил передо мной на стол какие-то странные записи. – Это я в каюте капитана нашел, у него на столе под стеклом лежало. Когда он за близнецами гонялся, я и стащил.

А бумажка была вот какая:

«Калязин – маг. «Веселый» – от двух до четырех пополуночи, сев. причал.

Углич – маг. «Игрушки» – от одного до трех пополуночи.

Кинешма – ф. «Незнайка» – от ноля до двух пополуночи, второй причал».

И так далее.

– Понял? – спросил меня Алешка.

– Не очень, – признался я.

– И я не очень, – вздохнул он. – Что такое «пополуночи» и что такое «фы» и «маг»? Магнитофон, что ли?

– Магнитофон «Игрушки»! Чушь собачья!

– А магнитофон «Веселый» – подходит.

«Маг. «Игрушки», – задумался я. – Маг. «Игрушки». – И тут дошло: – Магазин «Игрушки»! Вот что это такое! – выпалил я.

– А «фы»? Не догадался? – спросил Алешка с надеждой на старшего брата.

И я его надежды оправдал:

– Фирма!

– Теперь все ясно! – воскликнул Алешка так, что близнецы вздрогнули во сне. В эти «фы» и «маги» капитан сдает игрушки из трюма, понял? Смотри: во все эти города пароход приходит ночью! Чтобы потихоньку выгрузить товар. Вот тебе и «пополуночи». Молодец! И сразу стало ясно, почему иногда капитан среди бела дня причаливал куда-нибудь к берегу, куда и причаливать-то не стоило. «Дамы и господа! Взгляните, какой чудесный косогор! С него открывается великолепный вид на волжские просторы! Не угодно ли взобраться на него и с его высоты оглядеть окрестности?» Это могло означать только одно: капитан нарочно задерживал пароход, чтобы подойти к «причалу номер два от ноля до двух пополуночи». И чтобы пассажиры, уставшие от похода на косогор, крепче спали ночью и случайно не стали свидетелями выгрузки пищащего товара.

– И я думаю, Дим, – торопливо добавил Алешка, – что тетя Геля пыталась за ними следить, а они ее заметили и спрятали в трюм. Пошли ее выручать!

А как? Трюм заперт, взломать дверь нам не под силу. А если обратимся к кому-нибудь за помощью, есть вероятность напороться на сообщников капитана. И мы тогда вполне можем очутиться рядом с тетей Гелей, в холодном трюме.

Но для Лешки, когда у него появлялась цель, препятствий не существовало.

– Пистолет у нас есть? Есть. Идем к капитану: руки вверх, давай ключ! И все дела. А потом вызываем по рации спецназ, и они высадятся на пароход и всех бандитов арестуют.

Все прямо так просто! Как таблица умножения.

– А если капитан не отдаст ключ? А как пользоваться рацией, ты знаешь?

– Тетя Геля знает.

– Ну вот. Сначала надо ее вытащить. А для этого нужен ключ.

– Найдем! – уверенно сказал Алешка. – Он его где-нибудь прячет. Только не в кармане. – Он на секунду задумался. – Знаешь, что я придумал? Нужно разведать, где ключ. И похитить его.

– Пока разведаем, пока похитим, тетя Геля там с голоду умрет.

Алешка приблизил свою голову к моей и горячо зашептал:

– Завтра все разведаем. Завтра к нему собственноручно прибывает Илья Муромцев.

– Ага, – усмехнулся я. – Подслушки установим, да?

Теперь усмехнулся Алешка. Так снисходительно, что я себя совсем дураком почувствовал.

– Подслушки, – сказал он. И цап меня за уши. – Вот эти самые! Твои ухи!

Я отцепил его пальцы и прикрыл на всякий случай уши ладонями. И поэтому не все расслышал, что Алешка объяснил:

– …Рундук… У него в каюте… Под окном… В нем ничего нет, только пустые бутылки… Ты туда залезешь, и мы все разведаем…

– Собственной персоной, – поправил я.

– Ну да. Они станут в каюте секретничать, и мы все узнаем.

Здорово, конечно. Но малоприятно. И опасно. Но ведь надо же тетю Гелю выручать…

…А пароход все плыл себе и плыл, пыхтя своей машиной, шлепая по волжской воде своими неутомимыми плицами и посвистывая своим тоненьким гудком. Матросы стояли вахту, пассажиры отдыхали и развлекались.