Поэма о солнце - Полина Борискина

Я услышал звук ключа, закрылась наша входная дверь. В комнату зашла мама, подбежала ко мне и упала головой мне на грудь.

– Аа, мама, встань пожалуйста, больно, – протянул я.

Мать села рядом.

– Где наша соседка с 7 этажа? – спросил я.

– С ними все хорошо. С ней и ребенком все хорошо. А вот… – на этом моменте мама закрыла рот рукой и резко вдохнула ртом, – Сергей Степанович, его увезли, – она встала с кровати, отвернулась и постояла так минуту.

– Отдыхай, – сказала мама, опустив голову в пол, – Завтра утром придут следователи, тебе нужно будет рассказать им, что именно произошло.

Я помолчал полминуты и обдумал слова мамы.

– Я видел, как деда убили, что еще мне рассказать им.

– Вот и расскажешь, – крикнула мама из-за плеча, – На кой черт тебя туда понесло! Твою ж… от тебя проблемы одни, сын. – Мама запахнулась в шерстяную кофту и вышла из комнаты.

Мне стало очень гадко. В памяти маячил этот ребенок, я хотел позвать маму и расспросить ее о нем. Но с ней мне говорить тоже расхотелось, – с проблемным сыном разве поговоришь нормально, – с обидой проговорил я себе по нос.

Уснул.

Шоколадная медаль

В комнату через дверную щель заполз запах жаренных сырников на сливочном масле. На кухне жужжала кофемашина, а мама с кем-то весело разговаривала по телефону. Скорее всего с бабушкой.

Понял, что очень хочу есть.

Ради сырничков-то со сгущеночкой можно и пораньше проснуться. В такие моменты забывается все плохое.

Завтрак – мой любимый прием пищи. Идешь по прохладному коридору в еще теплых от постели пижамных штанах, параллельно поправляешь майку, которая во сне съехала горизонтально вбок на ребра. Садишься на стул и головой облокачиваешься на стену, коленки поджимаешь, ждешь…

Стук тарелкой о стол – на старт. Приближающееся шипение масла со стороны плиты – внимание. Звук скользящих сырников с металлической лопатки на мою тарелку – марш!

– Спасибо, мамуль, – сонно проговорил я, уже откусывая первый горячий сырник.

– Сметанка!

Мама впопыхах поставила белую банку на стол.

– Сейчас придут следователи. Быстро кушай и одевайся, как себя чувствуешь?

Тут я вспомнил про неприятную боль в затылке.

– Пойдет, – прочавкал я.

Я посидел за столом еще немного. Фонари от торгового центра через дорогу светили в окна дома напротив. Боковым зрением могло показаться, будто утреннее солнце отсвечивает от стекол и запрыгивает прямо к нам в квартиру через балкон. Желтый свет отражался на моем лице. Я прикрыл веки и дожевал последний творожный кусочек.

– Мой солнечный зайчик, – тепло проговорила мама и вышла курить на балкон.

– Очень вкусно. Спасибо! – крикнул я вдогонку и слишком резко встал из-за стола. В глазах потемнело.

Я не стал пить обезболивающее. Отец всегда учил: «Нельзя маскировать боль. Всегда контролируй свои ощущения. Ты должен чувствовать реальную угрозу. А кто злится на боль, тот непременно ее победит».

Я поспешил в душ. Вспомнил, что вчера так и не помылся после улицы… В этом месяце счет и за воду пришлют неслабый. Эта пыль, дым, зола от заводов – повсюду –все прилипает к одежде, волосам, коже, как мухи к липучке. Я моюсь трижды в день, как самый настоящий пубертатник в свои 14. Легче на улицу совсем не выходить.

Я снял с себя грязную одежду и моментально покрылся мурашками от холода. В ванной не было сквозняка, просто дома было очень холодно. Потрогал батареи. Отопление не отключили. Май.

Я досушил волосы, вдел обратно рубиновые гвоздики в правое ухо и вышел к следователям.

Я рассказал двум мужчинам в форме все, как помню. На мои вопросы они отвечали односложно. Что-то мычали либо тут же перебивали.

– Что с женщиной и ребенком? – спросил я.

– Они в порядке. Говоришь, это ты позвонил в соседскую дверь? – повторил мужчина в форме.

– Да.

– Хотел, чтобы тебе кто-то помог в драке? Вы сговаривались с соседом заранее?

– Что…? Нет. Говорю ж, я… не знал, что происходит в их квартире.

– Запишем в твое дело.

– Что запишете?

– Участие в потасовке.

– Какой к черту потасовке. Человека убили, я видел! Ложкой для обуви!

– Малыш, тон! – перебила мама, – он, вероятно, хотел заступиться…

– Или «начать драку», – на выдохе проговорил пухлый справа и записал в протокол.

От происходящего начала ужасно трещать голова на месте удара. Внутри все закипало, но я плохо соображал. Периодически: то испугано, то возмущенно поглядывал на мать. Она в ответ разочаровано качала головой, постоянно запахивая свою шерстяную кофту белыми руками.

– Мам, я не устраивал драку, – сказал я исподлобья, – я помочь хотел.

– Да уж помог, пацан. Деда с пробитой башкой увезли, – усмехнулся мужчина с сальными волосами. Я моментально вспомнил ту картину, когда мужик замахнулся на старика. Дед даже не закричал. С кровавым месивом возле залысины он продолжал держать придурка за ворот своими сморщенными трясущимися руками. Позволил девушке убежать. И мне.

У меня брызнули слезы из глаз. Я быстро вытер их рукавом и почти бесшумно всосал соленые сопли обратно в носоглотку.

Мужчины в форме сидели за столом и дописывали что-то в свои бумажки. Перед ними стояли две чашки нетронутого уже холодного чая из нашего праздничного сервиза.

– Мы закончили. Если появятся вопросы – мы вам позвоним, – проговорил длинный в форме.

Они залпом выпили холодный чай вместе с заваркой, синхронно стукнули чашками по столу и вышли из квартиры.

«Они сидели на кухне в обуви? Как мать это допустила?» – про себя возмутился я.

Как я позже узнал от соседей – того ненормального увезли, должны будут посадить. Психических отклонений не обнаружили, хотя он очень старался прикинуться дурачком. А женщина с ребенком куда-то съехали, я их больше не видел.

Мать, видимо, решила, что для меня будет лучше не поднимать эту тему, не отвечать на мои вопросы, избегать любого разговора. Не думаю, что ее учили именно этому на факультете психологии. Красный диплом с отличием, золотая медаль… А толку? Лучше уж шоколадная.

Часть 2. Лето

Июнь

Последние новости

«Дорогой дневник, сегодня 2 июня, и я трезвый. Наконец-то! Погода на улице серая. Такая же, как и вчера. Лу заболела ветрянкой. Теперь она такая зеленая, что, я почти уверен – расписывает план похищения рождества у себя дома. Ладно, шучу. Я-то знаю, ей слабо.

Что еще…?

Третий месяц сидим в вакууме безлимитных развлечений. Пожалуй, расскажу тебе обо всех наискучнейших событиях нашей долины «одинаковых дней».

Нил нашел себе девчонку, поэтому долго с ним не виделись. Но они вроде уже разбежались. Либо она убежала – в чем я больше уверен. История, кстати, на миллион долларов, Лу рассказала по телефону. Такс…значит – дамочку зовут Кира. У нее была тусовка, на которую она позвала своих друзей и Нила, соответственно. По всем стаканам полились спиртное, дом Киры разрывался от песен группы Любэ. Надеюсь, включали «Течет река Волга»… Она моя любимая. Атмосфера была прямо-таки романтичная.

Вообще обожаю