Вдвоем все же лучше - Рита Рейнвилл

– Мы вернемся в машину и двинемся следом за моим братцем, чтобы он ненароком не сбился с дороги. А потом мы приедем в отель, и я вас накормлю.

– А нам нужно будет?.. – начала Кэти, пока он вел ее к дому по вымощенной плитами дорожке.

– Что именно?

– Ну, обрабатывать публику, убеждать людей делать пожертвования, – приостанавливаясь на крыльце, спросила Кэти.

– О, вы мастак в этих делах! – с улыбкой заметил Джад и во второй раз настойчиво нажал кнопку звонка.

– Конечно, работая с дядей, я кое-чему научилась.

– Сегодня вечером мы не будем работать, – решительно начиная стучать кулаком, ответил Джад. – Моя единственная обязанность – подписать чек, а ваша – получить максимум удовольствия.

– Это будет приятным разнообразием, – откликнулась Кэти и невольно вздрогнула, глядя на мужчину, внезапно появившегося в проеме с грохотом распахнувшейся двери.

Джейсон Джордан был так же высок и широкоплеч, как брат. С первого взгляда видно, что они близкие родственники, мелькнуло в голове Кэти. Главным отличием было, пожалуй, то, что волосы Джейсона ох как нуждались в стрижке, а над верхней губой красовались усы. Глаза, почти без прозелени синие, с некоторым удивлением смотрели на гостей.

– Привет, Джад, – сказал он брату и потом очень вежливо кивнул Кэти. – Как это вы здесь оказались?

– А мы за тобой, братишка.

Ничего не ответив, Джейсон шагнул в глубь дома, и Джад, пропустив вперед Кэти, вошел в прихожую и закрыл за собой дверь. Джейсон сделал еще шаг назад.

– Джей! Ты куда пятишься?

– Ммм? – Джейсон продолжать отступать, может быть даже не осознавая, что гости идут за ним следом.

– Джей, познакомься, пожалуйста. Кэти Донован.

– Ммм…

– Я говорю: познакомься, пожалуйста.

Голос брата дошел наконец до сознания Джейсона. Лицо его посуровело, и он серьезнейшим голосом произнес:

– Послушай, сейчас – закат.

– Закат – событие ежедневное, Джейсон.

– Не такой, как сегодня. Ты сам посмотри! – Он вывел Джада и Кэти через весь дом на террасу и выразительно махнул рукой.

Взгляд Кэти быстро забегал между ошеломляющей картиной на мольберте и красотой открывающегося перед ними пейзажа.

– Так, значит, ваш брат – тот самый Джордан? – шепотом обратилась она к Джаду.

– Да, тот самый, – ответил Джад, невольно усмехаясь восторженному почтению, прозвучавшему в вопросе. – И если оттащишь его от кистей и мольберта, он даже и разговаривает. Но послушайте, – Джад озабоченно сдвинул брови, – боюсь, вы уже проголодались, а пока мы доберемся до отеля, пройдет еще немало времени. Надо бы раздобыть чего-нибудь съестного, и, пока я буду приводить братца в приличный вид, вы заморите червячка. У тебя в кухне есть какая-нибудь еда? – обратился он к брату, снова уже ушедшему с головой в работу над картиной.

– Пшеничные крекеры, – откликнулся Джейсон, накладывая на полотно золотистый мазок.

– Еще что?

– Еще пшеничные крекеры.

Джад в отчаянии воздел руки.

– К счастью, я обожаю пшеничные крекеры. – Кэти притронулась к его локтю. – Разыскать их я тоже сумею. Так что не медлите и приступайте к своим обязанностям, – докончила она, покосившись на поглощенного работой художника, и, повернувшись на каблуках, пошла в дом.

Найти пшеничные крекеры было нетрудно. Коробка стояла посреди кухонного стола. Тихонько напевая, Кэти радостно подумала, что вечер уже превзошел самые смелые ожидания: живопись Джейсона Джордана она знала давно и очень ценила. Прихватив с собой крекеры, она не спеша прогулялась по комнатам. Взгляд внимательно скользил по развешанным на стенах картинам, ухо почти не улавливало долетавших издали команд Джада и слабых протестов его брата.

Во второй раз обходя одну за другой просторные комнаты, Кэти подумала, что то ли Джейсон очень плодовит и публика просто не успевает с соответствующей скоростью раскупать картины, то ли он готовит выставку. А ведь в доме есть еще спальни, кладовки. Бог весть сколько всего там хранится. Остановившись, она засмотрелась на полный экспрессии и драматизма морской пейзаж. Шхуна с черными парусами изображена была на фоне разгорающегося золотого заката.

– Я хочу, чтобы меня познакомили с дамой, – произнес у нее за спиной мужской голос.

Повернувшись, Кэти увидела свежего после душа, выбритого, пристойно причесанного Джейсона.

– Тебя уже с ней знакомили, – сухо ответил Джад, встав рядом с Кэти и выразительно глядя брату в глаза. – Ты, правда, этого не заметил.

Не обращая внимания на эти слова, Джейсон шагнул вперед и, взяв Кэти за руку, принялся восхищенно ее разглядывать.

– Откуда она взялась?

– Это моя находка, – заявил Джад, отбирая у него руку Кэти и продевая ее себе под локоть. – И не тронь. Это мое.

– Правда? – спросил Джейсон у Кэти.

Та рассмеялась. Диалог между братьями ей понравился. Веселый, легкий, он походил на непринужденность, всегда царившую в ее семье.

– Ну, Джад немножко опережает события, – в том же шутливом тоне пояснила она. – Дело в том, что мы только что познакомились.

– Вот как! – В голосе Джейсона заиграла надежда.

– Пора уже ехать, – прервал его Джад и первым направился к двери. Но потом обернулся и, выразительно приподняв бровь, добавил: – Каждый сам ищет себе пару, братишка. Я нашел, а тебе желаю удачи в поисках.

Старшие Джорданы чуть старомодны, но очень милы, подумала Кэти, подходя к приветствовавшей гостей чете. Отец, Джадсон Джордан Младший – что делало Джада Джадсоном Джорданом Третьим – был все еще прям и высок и лишь немного располнел в талии. Патриция, которую ничуть не портила седина в темных волосах, весила на пятнадцать-двадцать фунтов больше, чем надо бы, но все же смотрелась прекрасно в сдержанно элегантном черном вечернем платье.

Здороваясь с сыновьями, родители чем-то напоминали пару индюшек или уток, обнаруживших, что из их яиц вылупились павлины. Церемонность манер, похоже, служила им прежде всего для маскировки отсутствия естественности и легкости в отношениях. И как только такая пара справлялась с двумя упрямыми и своевольными мальчишками? – с оттенком сострадания подумала Кэти.

– Мама, папа, позвольте представить вам Кэти Донован, – официальным тоном произнес Джад, и Кэти вдруг сразу все поняла про эту семью. Родители воспитывали сыновей строго по правилам. И в материальном, и в духовном плане детям предоставлялось все. Но это все не включало, увы, ни раскованной радости, ни открытых навстречу друг другу объятий, ни домашних пирогов к праздникам. Когда Джад и Джейсон по очереди наклонились, чтобы слегка коснуться губами щеки матери, а потом, повинуясь этикету, обменялись рукопожатиями с отцом, у нее сердце заныло от боли за двух мальчуганов, год за годом растущих в тусклой, до мелочей размеренной обстановке, и за несчастных родителей, чувствующих, что они допустили какой-то просчет, но совершенно не понимающих, какой именно.