Игра стихий - Эльвира Плотникова

Я не тронулась с места. Подошедший Камиль осторожно взял меня за руку.

– Дженни, пожалуйста. Нам надо поговорить.

Что ж, возможно, он прав. Выяснить все прямо сейчас – неплохое решение.

– Хорошо.

Я позволила Камилю вывести меня из кабинета и из здания. В парке он свернул в сторону от аллеи, и мы оказались на маленькой лужайке, со всех сторон окруженной стеной из кустарника.

– Ты отказываешься от сотрудничества из-за меня? – спросил Камиль, предлагая присесть.

– Я тебя совсем не знаю, но, согласись, нам будет трудно доверять друг другу, – честно ответила я, опускаясь на скамейку.

– Почему? Ты правильно сказала, ты не знаешь, какой я. А я не знаю, какая ты. Почему такое… отторжение?

– Камиль! – взорвалась я. – Ты же прекрасно понимаешь! Я свидетельствовала против твоего отца. Из-за меня ты лишился всего… дома, положения в обществе, семьи…

– А ты через какие трудности прошла из-за моего… отца? – тихо спросил Камиль. – Тебя чуть не казнили. Отобрали ребенка. Заставили работать учебным пособием. Что на тебе испытывали? Какое-то новое лекарство?

– Инфекционные болезни… – пробормотала я.

– Дженни, я напоминаю тебе отца?

– Нет, вовсе нет. Наоборот… Я не подумала бы даже, если б не имя. Вы не похожи. Только взгляд… он у тебя холодный, как у него, но иначе.

– Я приемный сын. Всегда гадал, что заставило отца взять на воспитание безродного младенца, подкинутого к воротам замка. Это не в его характере. Но он был хорошим отцом, и я любил его. – Камиль рванул воротник рубашки, как будто задыхался. – Мне жаль, что его больше нет, но я достаточно взрослый и разумный человек и понимаю – ты не виновата. Я пришел сюда не мстить, а учиться. Это поможет тебе изменить решение?

Лойи всемогущий! Камиль – подкидыш, как и я. Но не это сейчас главное. У меня было ощущение, что меня загнали в угол. Сначала Ларс сокрушался, потом Инвар давил, а теперь выходит, у меня нет причин для отказа. Веских – точно нет. И все равно я бы отказалась!

– Я могу вас подвести, Камиль, – выдавила я. – Агата полная, но физическую форму восстановить проще, чем научиться тому, чем вы все давно владеете.

– Ты самая младшая, – улыбнулся он, – но это не страшно. Мы же можем тебе помочь. Уверен, ты справишься. Драконы не принимают в горный университет слабаков и неучей.

– Хватит уговаривать, я и так все понимаю…

– Раз понимаешь, пойдем. – Он встал и протянул мне руку. – Ну же, Дженни. Пойдем, нас ждут.

– Знаешь, что самое противное? – тоскливо спросила я, поднимаясь. – На самом деле нет никакого выбора. Все предрешено.

– Ты знаешь наверняка?

– Я чувствую.

Глава 6

Посвящение

Побыть одному не удалось, и к лучшему. В первый день нового учебного года университет гудел, как растревоженный улей. И это несмотря на то что занятия уже начались. В парке то тут, то там раздавался веселый смех. Вскоре и я примкнул к знакомым ребятам, обменивающимся впечатлениями о летнем отдыхе. Еле-еле успел на занятия. А уж там и вовсе не было возможности размышлять о проблемах – системная магия требует полной концентрации внимания, особенно когда речь идет об алгоритмах многофункциональных структур.

Зато потом как плотину прорвало. Тревога за Дженни – я привык, что она все время рядом со мной. Тоска по сестре – в голове не укладывалось, как Мила может стать врагом. Неприятные предчувствия – после разговора с Инваром осталось ощущение недосказанности. Как будто было что-то еще, важное, чуть ли не главное. Впрочем, с Инваром всегда так.

После занятий мне удалось незаметно улизнуть от друзей. Дома никого – непривычно тихо и пусто. Уже успел привыкнуть к уютному щебетанию Дженни и Маризы. Перемыл грязную посуду и поднялся наверх.

Дженни была здесь днем, приходила за вещами. Она очень аккуратная девочка. Сборы явно не заняли много времени. Вещи Дженни хранила в сундучке, никогда не разбрасывая их по комнате. Теперь он исчез, а вместе с ним и книжки, которые она читала, и щетка для волос, и шкатулка с украшениями, и еще несколько мелочей.

До этого момента я даже не представлял себе, насколько пусто и одиноко будет без Дженни. И я готов отказаться от нее ради долга? Рейо побери, даже думать об этом невыносимо! И не буду! Разозлился на себя за то, что поддался унынию. Всегда есть третий путь. И я его найду. Никто не заставит меня играть по чужим правилам.

Скользнул взглядом по столу: Дженни наверняка оставила мне записку. Так и есть!

«Бес, милый, где же ты? Прости, что не дождалась, меня торопят. Боюсь, сегодня вырваться к тебе не удастся. После посвящения – отработка. Много новостей. Найди меня, хорошо? Дж.»

Новости – это понятно. Знакомство с однокурсниками, с руководителем курса, расселение, экскурсия по университету. Отработка в первый же день? Интересно. Это как же надо отличиться, чтобы получить наказание? Что ж, найду Дженни после посвящения.

Находиться в комнате было невыносимо, поэтому я спустился в гостиную. Только разложил учебники и конспекты, как в дом ворвались Роберт с Ташей.

– Я тебе говорила, он здесь! Бен, ты какого тут околачиваешься? – затараторила Таша, едва переступив порог.

– Добрый день, – вежливо ответил я драконице и вопросительно взглянул на Роберта.

– Лин сказал, ты не придешь на посвящение, и мы…

– Пришли за тобой! – Таша перебила Роберта и укоризненно на меня посмотрела.

Роберт закатил глаза и покачал головой.

– Не пойду.

Я старался говорить спокойно, хотя настойчивость друзей раздражала. Они собирались на праздник, я же ждал сегодняшнего посвящения с ужасом и совершенно точно не собирался на него глазеть.

– Не ожидала от тебя! – Таша вздернула нос. – Там же Мы́ша!

– Вот именно… – пробурчал я.

– Бен, чего ты боишься? – спросил Роберт.

Уверен, Таша тоже почувствовала мой страх. Но Роберт имел право задать мне такой вопрос, а она – нет. Ей я бы тоже ответил, однако, несмотря на невыносимый характер, Таша никогда не переходила границ дозволенного. А Роберту можно все – мы с ним теперь вроде как родственники. И ему я не стал лгать:

– Ее страха.

– Мыша… боится высоты?

Я кивнул.

– Бен, тем более! – вмешалась Таша. – Мыше нужна твоя поддержка. Если она будет чувствовать, что ты рядом…

– Таша, перестань, – оборвал ее Роберт. – Бен прав. У них обоих нестабильное эмпатическое поле, и они зеркалят друг друга. Если у Мыши начнется приступ паники, Бен только усилит его.

– Но он может…

– Не может! – отрезал Роберт. – Если он не уверен, лучше не рисковать.

Когда дело касалось действительно важных вещей, Таша пасовала перед Робертом.

Я проводил друзей и вернулся к учебникам, но заниматься не смог. Да, нам с Дженни уже довелось испытать на себе зеркальный эффект эмоций. Мы оба только учились контролировать новую силу. У Дженни эмпатия развивалась медленнее, чем у меня. Роберт объяснил это тем, что ее источник много лет был блокирован. Но ошибки совершали оба. Хуже всего приходилось, когда я усиливал негативный эффект эмоций Дженни, переживая за ее состояние.

Не нервничать, зная, через какое испытание ей предстоит пройти? Навряд ли. Но и оставаться вдали от Дженни в такой момент оказалось невыносимо трудно. Я смотрел на часы, пытаясь угадать, что сейчас происходит на площадке посвящений. Бездумно мерил шагами гостиную. И все сильнее чувствовал себя трусом.

«Бес, милый, где же ты?»

Слова из записки звучали в ушах, как будто Дженни звала меня, просила о помощи. А я прятался. Чтобы не навредить. Трус!

Плюнув на логику и здравый смысл, я переместился к площадке посвящений.

Как обычно, в первый день нового учебного года тут не протолкнуться. Студенты и преподаватели толпились по периметру утоптанной лужайки. В центре – первокурсники: одиннадцать драконов, среди них я с удивлением узнал Тима и Кати, близнецов из рода Сиреневого Аметрина, и пятеро людей. Рядом с Дженни и Маризой стояли два каких-то хлыща и толстушка.

Дженни делала вид, что слушает выступление главы совета университета, а сама украдкой поглядывала по сторонам. В этом году главой стал старейшина Баррисон, дракон из рода Василькового Сапфира. Да, тот самый, который год назад судил Дженни. Интересно, совпадение или нет? Я пришел к концу речи, главное действие еще впереди.

Остаться незамеченным не удалось. Дженни вдруг посмотрела прямо на меня и слегка улыбнулась. Почувствовала, а потом и увидела. Я теперь ощущал ее состояние: усталость, разочарование, нетерпение. Не предвкушение, а ожидание окончания церемонии. И радость, что я тут, рядом. Улыбнулся в ответ и решительно отбросил все дурные мысли. Таша права, Дженни нужна моя поддержка, а не переживания. Пусть чувствует спокойствие и уверенность, они помогут ей справиться с собственным страхом.

Не знаю, кто придумал этот обычай. Пожалуй, смысл в нем был, но непосвященные первокурсники редко могли оценить его по достоинству. Что привлекательного может быть в прыжке с длинного выступа над обрывом? Да еще с такой головокружительной высоты?