Заветный талисман - Патрисия Тэйер

— Я знаю, что его отец итальянец.

— Да, а его мать американка, но она не слишком интересовалась своими сыновьями, Алексом и Анджело. Всю юность братьям пришлось жить на улице, так что Алекс достаточно долго голодал, чтобы научиться ценить хорошую жизнь.

— Когда знаешь, ради кого работаешь, самый тяжелый труд в радость, — тихо сказал Эван, любуясь водопадом.

Дженни отвела взгляд, не зная, что ответить. Наверное, сейчас он говорил о Меган.

— Очень трудно терять того, с кем разделил все свои мечты и надежды, — промолвила она.

— Иногда общие мечты переоценивают, — прошептал Эван. — А вы с Перкинсом были очень близки? — неожиданно спросил он, внимательно глядя ей в глаза.

— С Брайаном? Мы встречались какое-то время, но все закончилось, когда я уехала в Сан-Антонио и начала преподавать английский в средней школе.

— Английский никогда не был моим любимым предметом, — усмехнулся Эван.

— Думаю, я смогла бы заставить вас передумать.

— Если бы вы были моей учительницей, я был бы куда более старательным учеником.

Казалось, взгляд его голубых глаз обжигал кожу. Дженни почувствовала, что краснеет.

— Почему вы уехали из Сан-Антонио? — спросил Эван.

— Я взяла отпуск на семестр.

— Что-то произошло?

— Одного из моих учеников несправедливо исключили из школы, и я встала на его защиту. У нас с директором вышла некрасивая ссора, после которой мы оба решили, что мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя.

— Почему-то это меня не удивляет, — улыбнулся Эван.

— Что именно? То, что у меня проблемы?

— Нет, то, что вы поставили на первое место интересы ребенка.

— Это ведь моя работа, я не могу поступать иначе. Кто-то должен всегда оставаться на стороне детей.

С мягкой улыбкой он прикоснулся кончиками пальцев к ее руке:

— А кто на вашей стороне, Дженни?

— Мои друзья. Брайан тоже теперь стал моим другом.

— Они все слепые, раз не видят, какая вы потрясающая женщина.

Дженни не знала, что и думать.

— Вы флиртуете со мной, Рефферти?

Эван резко отстранился, в его взгляде больше не было и намека на игривость.

— Нет, просто стараюсь поддержать разговор, — сухо ответил он.

Детский смех вернул их к реальности. К ним уже бежали Черри и Грейси, за которыми следовал улыбающийся Алекс с женой.

— Папочка, Черри хочет знать, можно ли мне у нее переночевать? — с надеждой спросила Грейси, умоляюще глядя на отца. — Ее мама и папа не против, и мне завтра не надо в школу… Пожалуйста, папочка!

— Ты уверена, что ее родители не против?

— Конечно, — вмешалась Эллисон. — Девочки примерно одного роста, так что Грейси сможет одолжить одежду Черри, а завтра утром я привезу ее домой.

Обе малышки повернулись к Эвану и уставились на него умоляющими глазами. Как он мог им отказать?

— Хорошо, ты можешь остаться на ночь, — с тяжелым вздохом кивнул он.

— Спасибо, папочка! — радостно воскликнула Грейси, бросаясь отцу на шею.

— Тогда нам пора возвращаться! — решительно сказала Черри. — Я хочу показать Грейси свою комнату.

— Соберите вещи, и можем отправляться, — согласился Алекс.

Девочки под руководством Эллисон начали убирать остатки еды и тарелки обратно в корзинки, а Алекс присел рядом с Эваном.

— Первый раз самый сложный, — заметил он. — Мы всегда хотим защитить наших маленьких девочек, а они стремятся к самостоятельности. Я знаю, что последние годы были для вас с Грейси непростыми. Я рад, что вы разрешили ей побыть с Черри.

— Просто раньше она не просила меня ни о чем подобном. А теперь она просит меня о том, что я не могу ей дать.

— Женщины! — рассмеялся Алекс. — Иногда их так сложно понять. Но зато они делают нашу жизнь очень интересной. — Он улыбнулся жене. — Очень, очень интересной.

Эван, в свою очередь, не мог не посмотреть на Дженни, помогающую девочкам упаковать корзины. Почувствовав его взгляд, она обернулась. Когда она улыбнулась ему, Эвану показалось, что его ударило током.

Он отвел глаза и заметил, что Алекс внимательно наблюдает за ним.

— Дженни — особенная девушка с большим, добрым сердцем. Я не хочу, чтобы ее кто-то обидел, — сказал он.

Эван прекрасно понял, что он имел в виду.

— Я уверен, что этого не произойдет, — ответил он.

Вечером того же дня Эван сидел за столиком в баре «У Рори», наблюдая, как его отец работает за стойкой, разливая посетителям пиво и смешивая коктейли. С тех пор как Грейси осталась на ранчо Касалли, он не мог найти себе места.

— Тебе надо почаще приезжать сюда, сынок, — сказал Син, подсаживаясь к нему.

— Я даже в юности не слишком любил проводить время в барах, а уж теперь и подавно, когда у меня есть Грейси.

— Просто ты женился слишком рано. И почти сразу обзавелся ребенком. Но теперь ты повзрослел и, я надеюсь, стал более осмотрительным. Кроме того, ты ведь не жалеешь о том, что наша маленькая Грейси появилась на свет?

— Я о многом сожалел, но только не об этом. Именно ради нее я столько работаю. Знаю, что не слишком часто демонстрирую ей свою любовь, но ты ведь знаешь, я стараюсь.

— Не люблю говорить плохо о покойных, но Меган не слишком помогала тебе сблизиться с дочерью.

Эван сделал большой глоток пива. Он не хотел ворошить прошлое.

— Может быть, если бы все сложилось иначе…

Он очень старался наладить отношения с женой.

— Ты не в силах изменить прошлое, Эван, но тебе давно пора двигаться дальше, найти свою любовь…

— Все, что мне нужно, — это уделять больше внимания Грейси.

— Если в твоей жизни появится хорошая, любящая женщина, твоей дочери это пойдет на пользу. Эван, тебе же только тридцать три, тебе рано хоронить себя!

— Тогда почему ты так и не женился после смерти мамы?

— Я просто не такой везучий, как ты. Мне кажется женщина твоей мечты только что вошла в эту двёрь, — заметил он и отошел.

Эван обернулся и увидел Дженни. Он не хотел видеть ее здесь. Он не хотел, чтобы его сердце застучало быстрее, а дыхание застыло в легких от одного взгляда в ее сторону, но ничего не мог с собой поделать.

Дженни обозвала себя сумасшедшей, когда в спешке натянула джинсы и футболку и сбежала по лестнице. Она убеждала себя в том, что просто хочет барбекю, которое так нахваливал Син, и ее внезапное желание никак не связано с машиной Рефферти, припаркованной у бара.

Повторяя про себя, что она должна держаться подальше от Эвана, Дженни распахнула дверь бара и шагнула в залитое желто-оранжевым светом помещение. Длинная стойка тянулась от стены до стены, играла музыка, почти все столики были пусты, кроме одного, за которым сидел Эван.