Маугли - Редьярд Киплинг

День за днем водил Маугли буйволов к илистым заводям, день за днем видел Серого Брата на равнине (и потому знал, что Шер-Хан еще не вернулся), день за днем он лежал в траве, прислушиваясь к звукам вокруг него, и думал о прежней жизни в джунглях. Если бы Шер-Хан оступился своей хромой лапой где-нибудь в зарослях на берегу Вайнганги, Маугли услышал бы его в эти долгие тихие утра.

Настал наконец день, когда Маугли не увидел Серого Брата на условленном месте, и, засмеявшись, он погнал буйволов к оврагу под деревом дхак, сплошь покрытым золотисто-красными цветами. Там сидел Серый Брат, и каждый волосок на его спине поднялся дыбом.

– Он прятался целый месяц, чтобы сбить тебя со следа. Вчера ночью он перешел горы вместе с Табаки и теперь идет по горячим следам за тобой, – сказал волк, тяжело дыша.

Маугли нахмурился:

– Я не боюсь Шер-Хана, но Табаки очень хитер.

– Не бойся, – сказал Серый Брат, слегка облизнув губы. – Я повстречал Табаки на рассвете. Теперь он рассказывает все свои хитрости коршунам. Но, прежде чем я сломал ему хребет, он все рассказал мне. Шер-Хан намерен ждать тебя сегодня вечером у деревенских ворот, только тебя и никого другого. А теперь он залег в большом пересохшем овраге у реки.

– Ел он сегодня или охотится на пустой желудок? – спросил Маугли, потому что от ответа зависела его жизнь или смерть.

– Он зарезал свинью на рассвете, а теперь еще и напился вволю. Не забудь, что Шер-Хан не может пробыть и одного дня без еды даже ради мести.

– О глупец, глупец! Щенок из щенков! Наелся да еще и напился и думает, что я стану ждать, пока он выспится! Так где же он залег? Если бы нас было хоть десятеро, мы сбили бы с него спесь. Эти буйволы не захотят нападать, если не почуют тигра, а я не умею говорить на их языке. Нельзя ли нам пойти по его следу, чтобы буйволы его почуяли?

– Он проплыл далеко вниз по Вайнганге, чтобы след потерялся, – ответил Серый Брат.

– Это Табаки его надоумил, я знаю. Сам он никогда не догадался бы. – Маугли стоял, положив палец в рот, и раздумывал. – Большой овраг у Вайнганги – он выходит на равнину почти за полмили отсюда. Я могу повести стадо кругом, через джунгли, к верху оврага, а потом спуститься вниз, но тогда он уйдет от нас по дну оврага. Надо загородить тот конец. Серый Брат, можешь ты разделить стадо пополам?

– Не знаю, может быть, и не сумею, но я привел тебе умного помощника.

Серый Брат отбежал в сторону и соскочил в яму. Оттуда поднялась большая серая голова, хорошо знакомая Маугли, и знойный воздух наполнился самым тоскливым воем, какой только можно услышать в джунглях, – то был охотничий клич волка в полуденное время.

– Акела! Акела! – крикнул Маугли, хлопая в ладоши. – Я так и знал, что ты меня не забудешь! Нам предстоит большая работа. Раздели стадо надвое, Акела. Собери коров с телятами, а быков и рабочих буйволов – отдельно.

Оба волка, делая петли, забегали в стаде среди буйволов и коров, которые фыркали и закидывали вверх головы, и разделили его на две группы. В одной стояли коровы, окружив телят кольцом, и, злобно глядя, рыли копытами землю, готовые броситься на волка и растоптать его насмерть, если только он остановится. В другой группе фыркали и рыли землю быки и молодые бычки, которые казались страшнее, но были далеко не так опасны, потому что не защищали своих телят. Люди и вшестером не сумели бы разделить стадо так ловко.

– Что прикажешь еще? – спросил Акела, задыхаясь. – Они хотят опять сойтись вместе.

Маугли вскочил на спину Рамы:

– Отгони быков подальше налево, Акела. Серый Брат, когда мы уйдем, не давай коровам разбегаться и загоняй их в устье оврага.

– Далеко ли? – спросил Серый Брат, тяжело дыша и щелкая зубами.

– До того места, где склоны всего круче, чтобы Шер-Хан не мог выскочить! – крикнул Маугли. – Задержи их там, пока мы не подойдем.

Быки рванулись вперед, услышав голос Акелы, а Серый Брат вышел и встал перед коровами. Те бросились на него, и он побежал перед самым стадом к устью оврага, а в это время Акела отогнал быков далеко влево.

– Хорошо сделано! Еще раз – и они дружно двинутся вперед. Осторожней теперь, осторожней, Акела! Стоит только щелкнуть зубами, и они бросятся на тебя! Ого! Бешеная работа, хуже, чем гонять черных оленей! Думал ли ты, что эти твари могут так быстро двигаться? – спросил Маугли.

– Я… я охотился и на них в свое время, – задыхаясь от пыли, отозвался Акела. – Повернуть их в джунгли?

– Да, поверни. Поверни их скорее! Рама бесится от злости. О, если б я только мог сказать ему, что мне от него нужно!

Быки повернули на этот раз направо и с шумом бросились в чащу. Мальчики-пастухи, сторожившие стадо полумилей дальше, со всех ног бросились в деревню, крича, что буйволы взбесились и убежали.

План Маугли был довольно прост. Он хотел сделать большой круг по холмам и дойти до верха оврага, а потом согнать быков вниз, чтобы Шер-Хан попал между быками и коровами. Он знал, что, наевшись и напившись вволю, Шер-Хан не сможет драться и не вскарабкается по склонам оврага. Теперь Маугли успокаивал буйволов голосом, а Акела бежал позади, подвывая изредка, чтобы подогнать отстающих. Пришлось делать большой-большой круг, потому что они не хотели подходить слишком близко к оврагу, чтобы не вспугнуть Шер-Хана. Наконец Маугли повернул стадо на поросший травой обрыв, круто спускавшийся к оврагу. С обрыва, из-за вершин деревьев была видна равнина внизу, но Маугли смотрел только на склоны оврага и с немалым удовольствием видел, что они очень круты, почти отвесны, и что плющ и лианы, которые их заплели, не удержат тигра, если он захочет выбраться наверх.

– Дай им вздохнуть, Акела, – сказал он, поднимая руку. – Они еще не почуяли тигра. Дай им вздохнуть. Надо же сказать Шер-Хану, кто идет. Мы поймали его в западню.

Он приложил руки ко рту и крикнул в овраг – это было все равно что кричать в туннель, – и эхо покатилось от скалы к скале.

Очень не скоро в ответ послышалось протяжное сонное ворчанье сытого тигра, который только что проснулся.

– Кто зовет? – рявкнул Шер-Хан, и великолепный павлин с резким криком выпорхнул из оврага.

– Я, Маугли! Пора тебе явиться на Скалу Совета, коровий вор! Вниз! Гони их вниз, Акела! Вниз, Рама, вниз!

На миг стадо замерло на краю обрыва, но Акела провыл во весь голос охотничий клич, и буйволы один за другим нырнули в овраг, как пароходы ныряют через пороги. Песок и камни полетели фонтаном во все стороны.

Раз двинувшись, стадо уже не могло остановиться, и не успело оно спуститься на дно оврага, как Рама замычал, почуяв Шер-Хана.

– Ага! – сказал Маугли, сидевший на его спине. – Теперь ты понял!

И поток черных рогов, морд, покрытых пеной, и выпученных глаз покатился по оврагу точно так, как катятся валуны в половодье: буйволов послабее оттеснили к бокам оврага, где они с трудом продирались сквозь лианы. Буйволы поняли, что им предстоит: напасть всем стадом и со всех сил, чего не выдержит ни один тигр. Шер-Хан, заслышав топот копыт, вскочил и неуклюже затрусил вниз по оврагу, озираясь по сторонам в поисках выхода. Но откосы поднимались почти отвесно, и он бежал дальше и дальше, отяжелев от еды и питья, готовый на все, лишь бы не драться. Стадо уже расплескивало лужу, по которой он только что прошел, и мычало так, что стон стоял в узком проходе. Маугли услышал ответное мычание в конце оврага и увидел, как повернул Шер-Хан (тигр понимал, что лучше встретиться с быками, чем с коровами и телятами). Потом Рама оступился, споткнулся и прошел по чему-то мягкому и, подгоняемый остальными быками, на всем ходу врезался в другую половину стада. Буйволов послабее это столкновение просто сбило с ног. И оба стада вынеслись на равнину, бодаясь, фыркая и топоча копытами.

Маугли выждал, сколько надо, и соскользнул со спины Рамы, колотя направо и налево своей палкой.

– Живо, Акела, разводи стадо! Разгоняй их, не то они начнут бодать друг друга! Отгони их подальше, Акела. Эй, Рама! Эй, эй, эй, дети мои! Тихонько теперь, тихонько! Все уже кончено.

Акела и Серый Брат бегали взад и вперед, кусая буйволов за ноги, и, хотя стадо опять направилось было в овраг, Маугли сумел повернуть Раму, а остальные буйволы побрели за ним к болотам.

Шер-Хана не нужно было больше топтать. Он был мертв, и коршуны уже слетались к нему.

– Братья, вот это была собачья смерть! – сказал Маугли, нащупывая нож, который всегда носил в ножнах на шее, с тех пор как стал жить с людьми. – Но он все равно был трус и не стал бы драться. Да! Его шкура будет очень хороша на Скале Совета. Надо скорей приниматься за работу.

Мальчику, выросшему среди людей, никогда не пришло бы в голову одному свежевать десятифутового тигра, но Маугли лучше всякого другого знал, как прилажена шкура животного и как ее надо снимать. Однако работа была трудная, и Маугли старался целый час, отдирая и полосуя шкуру ножом, а волки смотрели, высунув язык, или подходили и тянули шкуру, когда он приказывал им.