Архивариус (СИ) - Игорь Мирецкий

– Олег, у меня есть к вам пара вопросов.

Внезапно он разворачивается и сломя голову бросается наутек в обратном направлении.

– Стоять!

Я немедленно выхватываю из кармана брюк парализующий пистолет и произвожу серию выстрелов ему вслед.

Поняв, что промахнулся, бросаюсь вдогонку.

– Ну и драпанул, – слышу я в жетоне. – Он уже выбегает из леса и направляется к мосту через водопад.

Когда я сам оказываюсь на мосту, пятки Олега сверкают уже на том берегу и снова исчезают между сосен и елей.

– Где он сейчас? – спрашиваю я, наконец-то преодолев мост через бурный речной поток, становящийся справа от меня живописным водопадом.

– Пробежал немного по лесу, а потом зачем-то понесся направо. К обрыву.

Я несусь вдоль отвесного обрыва, выкладываясь из последних сил.

Лишь в шаге справа от меня лес заканчивается – и продолжается уже метрах в ста под ногами. Как-то раз мы гуляли тут с Мирославой, наслаждаясь открывающимся видом. Ближайший город, находящийся всего в двух десятках километров отсюда, абсолютно не портит перспективы. Из-за зеркальных стен его небоскребы в обычную погоду просто не различить на фоне затянутого облаками неба. А в такой солнечный день, как сегодня, он подобен огню, полыхающему у самого горизонта.

– Ингви, вы с ним вот-вот столкнетесь! Еще метров пятьдесят.

Спустя мгновения в жетоне раздается возглас:

– Он исчез!

– Как это исчез?! – Я останавливаюсь. – В каком месте исчез?

– Вот где ты сейчас стоишь, под этой елью, там он и исчез только что.

Я недоуменно осматриваюсь вокруг.

Неведомая сила сбивает меня с ног, и – не успев ничего понять – я лечу вниз с обрыва...

Пролетев не меньше трех метров, я всё же ухватываюсь обеими руками за торчащий корень, который лишь чудом не пропарывает мне живот.

Подняв голову, вижу, как из пещеры прямо у меня над головой вылезает Олег. Подтянувшись на руках, он забирается наверх, после чего производит смачный плевок мне в лицо и снова бросается наутек.

– Ингви, ты в порядке? – слышу я в жетоне.

– Этот засранец прятался в пещере и за ногу пытался скинуть меня с обрыва!

– Он сейчас движется обратно к мосту.

– Денис, возле выхода из метро есть атомный синтезатор. Будь у водопада в андроиде, немедленно! Слышишь меня? А я побегу следом за Олегом. Прижмем его на мосту!

И когда я, изловчившись, встаю одной ногой на спасший меня корень, имплант сигнализирует о входящем вызове.

Мама?

– Сынок, с Днем рождения тебя!

– Мама, спасибо большое. Я тут... это самое... не могу сейчас говорить... я на службе...

– Хорошо-хорошо. Позвоню вечером. Вагн, твой брат, передает тебе поздравления! Он сейчас гостит у нас.

– Мам, я лучше сам вечером позвоню. Передавай привет Вагну!

Выбравшись наконец на поверхность, я, весь мокрый от пота, бегу обратно той же самой дорогой вдоль обрыва.

Неужели мама по-прежнему живет в Рейкьявике с придурком-исландцем?

Жаль отца. Он рассказывал, что очень хотел жить с ней и после воскресения. Но этот исландец, как выражается мама, был ее «первой любовью». Еще когда они оба были подростками. Тогда Судьба не позволила им быть вместе, а вот как только встретились здесь...

– Денис, вижу тебя! – кричу я в жетон, когда тучный андроид появляется из лесной чащи на другом берегу.

Олег в этот момент находится уже на середине моста.

– Я вас обоих тоже. Он попался.

Заметив Дениса, охранник останавливается и оглядывается назад. Я захожу на мост.

Словно затравленный зверь, Олег отчаянно озирается по сторонам. Мы с Денисом неумолимо приближаемся с обеих сторон.

Неожиданно наша добыча заскакивает на перила и бросается головой вниз прямо в грохочущие воды водопада.

Мы с Денисом подбегаем к перилам.

Олега поглощает бурлящий поток. Его бейсболка парит еще некоторое время над водой, но вскоре тоже исчезает из виду.

– Прыгай за ним! – командую я. – Тебе ничего не будет. А его, может, еще удастся откачать. Надо как можно скорее узнать всё, что знает он. Ждать четыре часа его воскрешения я не собираюсь.

– Ладно, ладно. – Денис, пыхтя, забирается на перила и слишком долго стоит там в нерешительности, с ужасом смотря вниз.

Я коварно толкаю его.

И андроид напарника, размахивая руками, тут же исчезает в бурлящих водах.

ГЛАВА 5

15-го сентября 1017 года, на следующий день после праздника Воздвижения Креста Господня, во втором часу после полудня к берегу реки Иордан, сжимая в руке лук и стрелы, осторожно подкрадывался человек в длинном черном плаще.

Ингви, стоявший в это время по пояс в воде, с интересом вертел в руках только что сделанную им находку: большое металлическое распятие с отколотым концом. Филипп и восемь других паломников ушли осматривать расположенные неподалеку пещеры, в которых, по преданию, некогда жили Илия Пророк и Иоанн Креститель, и оставили Ингви в одиночестве дожидаться их возвращения. Забираться внутрь пещер и лазать по ним, имея лишь одну ногу, он всё равно бы не смог.

Человек в черном плаще выждал момент, когда Ингви повернулся к берегу спиной. Выйдя из-за кустарника, он натянул тетиву и, хорошо прицелившись, пустил стрелу паломнику в шею.

Убедившись, что жертва ранена смертельно и второй стрелы не понадобится, он бросился убегать.

* * *

Ингви очнулся в ослепительно белой комнате.

Вскочив на кровати, он первым делом судорожно ухватился за горло – но ни капли крови на руках не было.

И только теперь он заметил, что под белой одеждой, в которую его кто-то одел, проступают две абсолютно целые ноги…

Всё еще не веря в происходящее, он медленно встал с кровати и несколько раз обошел ее кругом, неуверенно ступая на обе одинаково здоровые ноги.

– Неужели я в раю? – пробормотал Ингви, оглядывая комнату.

Всё в ней было ослепительно белым. И стены, и пол, и потолок, и даже сама кровать. Ни окон, ни двери в комнате при этом не было, и Ингви никак не мог понять, откуда же льется этот нестерпимо яркий свет.

– Нет, это не рай, – услышал он чей-то голос.

Рядом никого не было. Как и в случае со светом, источник голоса был совершенно непонятен.

– Ты по-прежнему в материальном мире, Ингви, – пояснил Голос. – Вот, посмотри сам!

В одной из стен, неизвестно каким образом, появилась открытая дверь.

Ингви подошел к ней и, сделав шаг, оказался в самом обычном саду с цветами и деревьями. Под ногами зеленела трава, а высоко над головой по синему небу проплывали белые облака.

– Ты Бог? – не удержался Ингви.

Голос, звучавший до этого в белой комнате, теперь всё так же раздавался совсем рядом и непойми откуда:

– Нет. И даже не дьявол. Ты не видишь меня, но я обычный человек.

– Я не умер?!

– Ты умер, Ингви. Но был возвращен к жизни. Спустя много… очень много, – подчеркнул Голос, – времени. Прошли века.

Ингви опустился на скамейку возле пруда, в котором безмятежно плавали утки. «Должно быть, я в бреду», – подумал он. Всё это никак не укладывалось в голове.

– Спустя шесть веков после твоей смерти, – невозмутимо продолжал Голос, – стала стремительно развиваться наука. Ну, ты же знаешь: все эти врачи, все эти наблюдатели за звездами и всякие прочие ученые, пишущие толстые-толстые книги, пытаясь объяснить, как, по их мнению, устроен человек и весь мир вокруг. И вот, в начале двадцать второго столетия от Рождества Христова человечество, благодаря этим самым ученым, сумело – ни много ни мало – избавиться от старения и болезней. А сделав бессмертными себя, люди задумались над тем, как вернуть к жизни и ушедшие поколения.

– Да что же это за богохульство? – Ингви схватился руками за голову. – Одному только Господу подвластно такое! И Он сам воскресит всех перед Судным Днем!

– Всё зависит от толкования Писаний, – уклончиво сказал Голос. – Во многих церквях священники стали объяснять пастве, что никакого противоречия тут нет. Бог властен как сам даровать вечную жизнь и совершить всеобщее воскрешение умерших, так и сделать это руками людей. И никто не посмеет запретить Ему.

– Но как же такое возможно? – не сдавался Ингви. – Как может человек, пускай даже ученый, который своим умом постиг всю природу вещей... как он может воскресить другого человека, умершего много веков назад?!

– Да, это тебе не просто будет понять, – согласился Голос. – Но я помогу тебе. В какой-то момент физики выяснили, что время и пространство являются всего-навсего свойствами материи и, соответственно, на них можно воздействовать материальными методами…

Ингви слушал Голос и, к своему удивлению, понимал его. Будто смысл сказанного напрямую, в обход слов, стал проникать в его мозг. Не это ли имел в виду Голос, когда сказал: «Но я помогу тебе»? Для многих понятий, которые теперь слышал Ингви, на его родном языке не нашлось бы, пожалуй, даже подходящих слов. Да и сам язык, на котором звучал Голос (Ингви только сейчас об этом подумал), это был точно не скандинавский и не славянский. Однако он понимал его и, более того, думал на нем.