Откуда приходят люди в этот мир? - С. Добрунов

Катя

Прошел Первомай, отметили День Победы и вовсю начали готовиться к свадьбе. Катя чувствовала себя хорошо, ничего не болело, «гвоздь», казалось, навсегда покинул её.. Но вот однажды утром, когда луч солнца опять проник сквозь неприкрытые шторы и разбудил её, коснувшись только лица, появилась сильная тошнота, и когда она умывалась, её вырвало. Перепуганный Глеб вбежал в ванную и уже хотел хватать её на руки и тащить чуть ли не в больницу.

– Отпусти, мне уже хорошо, просто нужно опять сходить к гинекологу…

– Поздравляю вас, дорогуша, теперь вы точно беременны, не приблизительно, не чуть-чуть, а точно на все сто процентов, – торжественно произнёс доктор, наверное, давно уже заученную фразу, но Кате стало так приятно и так радостно, она уже не боялась ни кресла-монстра, ни мужчины-врача. Застегивая на ходу кофточку, выскочила в корридор обрадовать Глеба, абсолютно не обращая внимания на качавшего головой доктора, уже погрузившегося в писанину. Вернулись они в кабинет вдвоем с Глебом, довольные как слоны при купании. И выслушав все советы и рекомендации и даже расписавшись в чем-то, Катя сто раз сказала доктору «спасибо», а тот, улыбаясь, отшутился:

– А мне-то за что, это вот его благодарите, – он кивнул в сторону Глеба, явно довольный своей, наверное, тоже уже в сотый раз сказанной шуткой.

Катя

– А теперь пойдем к невропатологу, – Глеб взял под руку сияющую от счастья Катю.

– Ну, Глеб, я же чувствую себя хорошо, и теперь всё понятно: во всем виновата, нет всему причиной беременность и та закрытая травма, ведь мы разобрались, и таблетки я пропила все. Давай не пойдём, не будем испытывать судьбу, – Катя, как ребёнок папу, упрашивала Глеба и тот почти согласился. Но тот факт, что он договаривался о первой консультации с невропатологом через главного инженера завода, и врач принял их тогда очень любезно и очень внимательно отнёсся к Катиной проблеме и назначил обследование, не позволял пренебречь этой возможностью. И что на рентген снимке, они до сих пор не знают. Все это вернуло его к реальности, и он взял Катю за руку и повёл к кабинету невропатолога. Как ни странно, но попали они на прием быстро и даже без номерка. Доктор узнал Катю и Глеба сразу, будто он давно ждал их появления:

– Здравствуйте, здравствуйте. О, какая вы сегодня красивая и счастливая! Сразу видно, что опасения за ваше здоровье пока неуместны, – он улыбнулся Кате и поздоровался с Глебом за руку, достал с полки карточку, в которой заложен был рентген снимок.

– К сожалению, рентген мозга на современном уровне развития медицины пока особых результатов не дает, но по вашему снимку видно одно точно, что кости целы и опухолей в них нет, а сама мозговая ткань дифференцируется, изображается на рентген снимках плохо, но об этом позже. Что вас сейчас беспокоит? – он обратился к Кате и вид у него теперь был серьёзный.

– Я беременна! – с восторгом заявила Катя, как бы утверждая, что всё, что было с ней, связано именно с этим.

– Отлично, – ответил доктор, – Поздравляю. Но я всё же осмотрю вас. Пожалуйста, встаньте вот сюда, на середину кабинета, – и он начал исследование её нервной системы, заставляя Катю, то закрывать, то открывать глаза, касаться носа кончиком пальца вытянутых вперёд рук с закрытыми и открытыми глазами, потом усадил её и стучал резиновым молоточком по коленкам, царапал по рукам и ногам иголкой….Затем всё подробно записывал и, наконец, сказал:

– Вот теперь всё, можете идти и рожать спокойно. Если что, мы вас пригласим, – и проводил их обоих до двери.

– Да, Глеб Сергеевич, и у меня есть вопрос, чисто технический, про мою машину. Можно вас задержать на секундочку? Катенька, подождите за дверью, пожалуйста.

Довольная Катя вышла за дверь и села в кресло в коридоре, мечты её были о будущем ребёнке…

– Глеб Сергеевич, не всё так просто с вашей женой, как я сказал. А машины у меня ещё нет. Конечно, беременность – это отлично, но, пожалуйста, расскажите поподробнее о её поведении, о жалобах в последнее время – может, было что-то странное, необычное?

И Глеб, несколько напуганный ситуацией, рассказал всё: и о «гвозде», и о Пушкине с Лермонтовым, и о родителях, и о тошнотах и рвоте, и о свадьбе 22 мая.

Доктор слушал, и вид его менялся, он становился серьёзней и мрачней.

– На данный момент по сведениям, что у нас есть, – он указал на рентгеновский снимок, – и по тому, что я определил сегодня при осмотре, и диагноз-то поставить пока нельзя. Но у меня есть подозрение, что в мозгу у Кати не всё в порядке: есть, наверное, небольшая гематома, кровоподтёк после того удара об лёд, который до сих пор не рассосался и несколько сдавливает мозг в области затылка, поэтому я рекомендую вам проконсультироваться в онкоинституте у специалиста по болезням мозга. Вот направление, – и он быстро заполнил бланк и передал Глебу и, пожалуйста, не затягивайте с этим, даже несмотря на свадьбу.

А до свадьбы оставалась неделя. И платья ещё не было.

Выйдя из кабинета, Глеб ничего не сказал пока Кате, но в этот же вечер после работы он поехал в онкоинститут и записался на прием к врачу, долго объясняя в регистратуре, почему он один, без больной, но всё же попал в кабинет к нейрохирургу. Врач прочитал направление из медсанчасти завода, особенно его заинтересовал диагноз, написанный по-латыни, задавал вопросы и про «гвоздь», и про видения, но ответил Глебу одно: нужно видеть больную, и чем скорее, тем лучше… А вечером приехала Настя…

Катя, Настя, Глеб и платье

Приближалось 22 мая. Настя приехала заранее, чтобы помочь выбрать и купить свадебное платье, а такое платье в начале восьмидесятых можно было купить только в специализированных магазинах при дворцах «Счастья» – так тогда назывались учереждения, где и проводились свадебные торжества. Но объехав все салоны города, Настя ничего не подобрала, а Кате казалось, что свадебное платье должно быть просто белым и длинным. Настя стала настойчиво предлагать посетить комиссионные магазины, но Катя никак не хотела надевать уже ношеное платье. Глеб молча крутил руль, ещё наслаждаясь управлением теперь уже личной машиной, кстати, тоже не новой, а купленной у Антона, тоже через комиссионный автомагазин, но говорить об этом Кате он не хотел, потому как тоже желал, чтобы у его невесты было новое, самое красивое платье. И тут он вспомнил о своей давней знакомой, бывшей подружке, которая как раз и занималась во времена развивающегося подпольного бизнеса пошивом женской одежды. Спорящим сёстрам он, немного слукавив, сказал:

– У моего коллеги жена шьет женские платья, неофициально, правда, даже подпольно, на дому. Можно поговорить с ней. Он полез во внутренний карман пиджака, в котором у деловых мужчин того времени и должны были лежать портмоне с деньгами и маленькая записная книжка с обязательной алфавитной нумерацией страниц, где и были записаны номера телефонов. С деловым видом листая страницы, Глеб, не без гордости, наблюдал в зеркало заднего вида, как обе сестры с выражением последней надежды следили за его действиями… Номер, адрес и имя были найдены. Теперь нужно было найти телефон-автомат, да ещё работающий, не испорченный хулиганами. Положив блокнот в раскрытом виде на соседнее сиденье, Глеб стал медленно ехать по улице, разыскивая телефонную будку. А Настя уже открывала свою сумочку, доставала из неё кошелёк и, не найдя в нём двухкопеечную монету, необходимую для звонка, чуть не заплакала, словно из-за этого могла расстроиться и сама свадьба. Катя тоже стала рыться в кошельке и не нашла монетки. Глеб в зеркало с удовольствием наблюдал, как изменялось выражение их лиц: от надежды к отчаянию.

– У меня всё под контролем, – опять с важностью заявил он, открывая автомобильную пепельницу, полностью заполненную двушками, трюшками и копейками, столь необходимыми в те времена для телефонов и питья воды из автоматов. Телефон отыскался не быстро, порядком потрепав нервы особенно впечатлительной Насте, Катя как-то более спокойно относилась к происходящему спектаклю под названием свадьба, чем её эмоциональная сестра, аромат духов которой заполнил машину изнутри и шлейфом тянулся сзади.

Глеб вышел из машины и направился к автомату – звонить. Конечно, в присутствии Кати ему было бы неловко звонить своей бывшей и, может быть, именно поэтому Катя осталась в машине и удержала уже рвущуюся получить первой столь важную информацию Настю:

– Насть, неужели тебе не ясно, что это его Бывшая, пусть сам с ней и общается.

– Какая Бывшая? – не поняла сразу Настя.

– Бывшая – это бывшая, не имя прилагательное, а имя существительное. Поняла? То есть существовала в его жизни в прошлом. И ничья она не жена. Просто Бывшая.

– А… – понимающе протянула Настя, плотно сжав свои губки, но ничего не поняла, потому что в её семье все были настоящими, тоже существительными, и Бывших, конечно, не было ни у Насти, ни у Олега.