Ловушка для звездолета - Мел Гилден

– Хорошо, сэр.

Мисс Пейтон пошла вместе с ними. Кирк хотел было запретить ей посещение Омена, но потом передумал. По дороге он решил кое-что узнать у Пейтон.

В турболифте он спросил:

– И давно вы обо всем этом знали?

– Почему вы спрашиваете?

– Только потому, что Омен позволил вам все записывать. И мне показалось, что вы не очень удивились столь необычному "дому" профессора.

– Если вас что-то интересует, то спросите об этом самого профессора Омена. Он все объяснит.

"Действительно, – подумал капитан, – в конце концов что-то должно проясниться. Если Омен не захочет все рассказать, то можно обследовать его астероид". На многие вопросы капитан рассчитывал получить ответ, причем в самое ближайшее время. Кирку очень хотелось побыстрее справиться с работой и вылететь на Звездную Базу 23. Он ждал заслуженного отдыха.

– А что ты можешь сказать, Спок?

– Пока ничего, капитан. Ясно только, что мы ничего не знаем об астероиде и, скорее всего, должны быть готовы к неожиданностям.

– Пожалуй, ты прав.

Маккой уже ждал их в комнате для арестованных. Он быстро взглянул на Пейтон и спросил:

– Что здесь происходит, Джеймс?

– Похоже, что профессор Омен причастен к исчезновению кораблей.

– Неужели? И Кент тоже в этом замешан?

– Возможно.

Когда они вошли в камеру профессора, тот спал, свернувшись калачиком.

– Надо его разбудить, – сказал Кирк. – Или с ним что-то случилось?

– Я был вынужден отключить его сознание, – ответил доктор.

– Тогда все ясно. Знаменитый болевой прием? – Маккой кивнул. Он взял гипосульфит и дотронулся им до шеи профессора. Через минуту Омен уже сидел, сна как не бывало.

– Как вы себя чувствуете, профессор? – спросил Кирк.

– Я спокоен, капитан. Совершенно спокоен. Вы применили болевой прием? Я слышал о нем, но не ожидал, что сам испытаю это. Очень интересно.

– Но мы ждем от вас объяснений, профессор.

– Да-да, конечно. Я готов все рассказать, если только вы сможете понять.

– Спасибо, – сухо сказал капитан. Его тошнило от самоуверенности и самодовольства профессора Омена.

– Может быть, мисс Пейтон начнет?

Пейтон испугалась.

– О да, мисс, вы еще не готовы. Но главный помощник советника, вы должны защищать наше дело. – Пейтон взяла себя в руки. Она стала все объяснять.

– Вы знаете, капитан, что мистер Кент считает Звездный флот виновником войн.

– Я слышал его теорию на этот счет, мисс Пейтон.

– Он думает, что такие его взгляды наработают политический капитал и помогут ему стать президентом Совета, – сказал Маккой.

– Он политик, – продолжала Пейтон, – и не может не строить планов, как стать президентом. Ходить вокруг да около бессмысленно.

– Хорошо, хорошо, но мы отклонились от темы, – заметил Кирк. – Что общего между теорией мистера Кента и этим астероидом?

Все ждали ответа профессора Омена. Но он молчал. Молчала и Пейтон. Тогда вновь заговорил капитан.

– Наша миссия здесь заключается не в том, чтобы найти новое оружие, мы должны найти тех, кто виновен в исчезновении звездолетов. Мы обнаружили это, не так ли, профессор?

Омен молчал.

– Уверяю вас, капитан, я ничего не знала об астероиде профессора, – сказала Пейтон. – И мистер Кент тоже, я думаю, не знал. Профессор сказал нам, что у него есть свои предположения на этот счет, и мистер Кент послал меня все записывать. Больше я ничего не знаю.

– Забавно, забавно, – заметил Маккой.

– Но я вовсе не собиралась мешать "Энтерпрайзу" в его поисках. Таких намерений, я думаю, не было и у Кента.

– Кто еще знал о вашем настоящем задании? Фавере? Ногура?

Пейтон нервно поерзала и сказала, что ей больше ничего не известно.

– Мистер Кент и профессор Омен долгое время общались. Я думаю, что когда они узнали об исчезновениях, то использовали это как предлог, чтобы собрать всех нас здесь.

– Для чего? – спросил капитан.

– Для того, чтобы мы были частью.., доказательств профессора Омена.

Кирку было интересно знать, было ли это правдой. Но больше всего его беспокоила ситуация, в которой они оказались.

После небольшой паузы Спок обратился к Омену:

– Профессор, настала ваша очередь говорить. – Омен потер лоб рукой, как будто что-то вспоминал. Маккой положил ему руку на плечо.

– Как вы себя чувствуете, профессор?

– Все в порядке, доктор. Моя голова ясная как никогда.

– Тогда рассказывайте все по порядку, профессор, – повторил Кирк.

– Терпение, капитан, терпение. Я все расскажу. – Он задумался на минуту, затем стал говорить быстро, словно спешил куда-то. – Как вы знаете, капитан, большую часть своей жизни я обеспечивал Федерацию оружием большой разрушительной силы. Это было оружие войны. Теперь я исправил свою ошибку и создал оружие мира.

– Ничего не понимаю, вы говорите загадками, – сказал Маккой.

Омен улыбнулся:

– Иначе говоря, я создал лучшую в мире мышеловку. Я изобрел Алеф.

– Давайте ближе к делу, профессор, – не выдержал Кирк.

– Хорошо, хорошо, мой нетерпеливый друг. Я посылаю каждый исчезнувший корабль сквозь свой Алеф. Мне неважно, чей он – клингонов, ромуланцев или Федерации.

– И где все эти корабли сейчас? – удивился Кирк.

Спок хотел что-то сказать. Возможно, он знал ответ на вопрос капитана, но позволил профессору самому все объяснить.

– Ушли, – сказал Омен и рассеянно улыбнулся.

– Просто ушли? – удивился Маккой. – Нельзя ли пояснее, профессор?

– Я и сам не знаю, куда ушли. Это все, что я могу вам сказать. Но я знаю наверняка, что никого не убивал. Корабли просто ушли, и теперь они никому не принесут вреда.

– А их экипажи? – спросил Кирк.

– Это не моя забота, капитан, – голос у Омена был усталым и каким-то безжизненным. – Жертвуя сотней жизней, я спасаю тысячи, миллионы.

– И все же у экипажей не было выбора, – заметил Спок.

– Выбора? Но и у тех, кого уничтожают корабли Федерации тоже нет выбора.

– Довольно, – сказал Кирк, – можно долго философствовать на эту тему. Давайте поговорим о другом. Кент знал об этом вашем Алефе?

– Нет.

– Хорошо, пусть так. Но чего вы добились, изобретя его?

– Я изобрел новый метод избавления Галактики от войн.

– Но мы все против войны. А не кажется ли вам, уважаемый профессор, что вы выбрали крайний метод?

– Война и мир – тоже крайности. Так почему мои методы не могут быть такими?

Кирк задумался. "Очевидно, Омен сошел с ума. Все еще умный, талантливый, но сумасшедший. Хорошо, что он арестован, не то, кто знает, какой бред еще придет ему в голову". Капитан решил доставить его на Звездную Базу 12, где, несомненно, его будут лечить.

– Итак, сэр, вы действовали скрытно? – спросил Спок, – но теперь, как видно, решили оповестить всех о своей деятельности. Иначе зачем здесь мисс Пейтон?

– Вы совершенно правы, мистер Спок. До поры до времени я держал все в тайне. Теперь, когда "Энтерпрайз" в ловушке, мне нечего скрывать.

– Теперь вам ясно, мисс Пейтон, в какую историю вы нас втянули? – спросил Маккой.

– Я здесь ни при чем. Я только камера, доктор. И если профессор Омен решит что-то сделать, то будет этим заниматься независимо от моего присутствия здесь.

Их взгляды встретились. Маккой пристально посмотрел на женщину, которая была виновата в том, что "Энтерпрайз" оказался в ловушке. Пейтон не отвела взгляд. У нее была репутация человека, который всегда безукоризненно выполняет свою работу. По первой же просьбе своего босса она начала действовать и добилась своего. Звездолет оказался заложником сумасшедшего профессора, но и Пейтон тоже была в опасности.

Кирк все это отлично понял. Его уже не интересовало, знали ли Кент и Пейтон о планах профессора Омена, сейчас не это важно. Капитан думал, как выбраться из ловушки, как спасти звездолет и его экипаж.

– Мистер Спок, прикажите главному инженеру взять Едгин на буксир. Мы отправляемся немедленно, – распорядился он. – Путь к Звездной Базе 12. Полный вперед!

– Есть, капитан.

– Вы не поняли меня, Кирк, – вдруг заговорил Омен. – Теперь приказы буду отдавать я.

– В самом деле? И какой приказ мы получим? – он знал, что в данной ситуаций Омен бессилен, но уверенность профессора беспокоила капитана.

– Вы останетесь здесь до тех пор, пока я не буду готов, – сказал Омен. Он резко дернул рукав рубашки, чуть не порвав его, и обнажил руку с большим драгоценным браслетом. Едва профессор дотронулся до зеленого камня в браслете, как облако транспортировочных искр обволокло его. Секундой позже профессор исчез.

– Я считал комнату арестованных непроницаемой для транспортировочных лучей, – сказал Маккой.

Так оно и было. Но транспортировочный эффект профессора Омена отличался от того, что использовали для этих целей в Федерации.