Путь. Книга 1 - Сергей Сироткин

– Ну, и ты не возражаешь, если я там сгину? – перебил я его.

– По крайней мере, это будет не так печально. Если ты и сгинешь, так познавая самого себя. Всё лучше, чем ты бы в Свете без надобности пропал, – с улыбкой на лице рассудил хозяин замка.

– И то верно. Но я не сгину! Хотя бы назло тебе, мой заботливый брат, – съязвил я, вызвав тем самым улыбки родственников.

– Да уж постарайся! Как мы тут без тебя! – парировал он.

– Приступим! – решительно подытожил я, и встал из-за стола, вырвав крылья из пола, трещины которого сразу же затянулись. – Что мне делать?

– Всё просто! Встань в центр пентаграммы и сосредоточься на интересующем тебя вопросе, – пояснил Князь.

– Будь осторожен! Если что-то пойдёт не так, мы поможем тебе, – подбадривая меня, сказала Мара.

– Спасибо, – ответил я и встал в центр звезды.

– Не увлекайся! Это действительно опасно! – сказал Вельзевул мысленно, чтобы услышал только я.

Для устойчивости я расправил крылья, и, чтобы снова не пробить пол, аккуратно коснулся ими краёв пентаграммы. Закрыв глаза, я прислушался к себе и чётко задал вопрос: «Кто я?»

Мгновение… И в моей голове сразу возник голос из Пустоты:

– Ещё рано. Со временем ты сам поймёшь, или тебе подскажут. Но у тебя прекрасная возможность познать Тьму, её правителей и заглянуть в Хаос. Не упускай этот шанс. Я помогу тебе.

Сразу немыслимая сила, как будто не существующая, но настолько сокрушающая и родная, с лёгкостью вырвала меня из ипостаси демона. Мои крылья полностью, шатром, окутали грозную, как мне показалось со стороны, осевшую демоническую плоть. Моё тело стало очень похоже на ипостась моего брата Гаара, только ноги стали, как у драконов, с огромными когтями, скрывающимися в пальцах. Плоть состояла из переплетённых между собой волокон, похожих по структуре на чёрные валуны. От неё исходило лёгкое оранжевое свечение, наверное, из-за лавы, текущей по моим жилам вместе с кровью.

Но что действительно выглядело грозным, так это крылья, костяные наросты которых были остовом для перепончатой плоти, натянутой между ними. Вот они-то светились так ярко, будто были сделаны из самой лавы. Отсутствовало свечение только на конце наростов, которые выглядели как острые и гладкие шипы, вошедшие снова в пол зала, но в этот раз плавно и легко.

Лава, текущая в звезде, потекла вверх по крыльям, создавая тем самым дополнительную оболочку. В итоге в центре зала появился огненный кокон, на который удивлённо смотрели сидевшие за столом демоны. Больше всех был удивлён свернувшийся клубком на троне до сих пор не виданный мной Чёрный Змей. Рядом с ним сидела на подлокотнике Лилит. Змей пристально смотрел на образовавшийся огненный кокон. Я чувствовал и видел в нём все пороки Тьмы, но самым сильным из них была алчность, пробуждавшая в своём обладателе ненасытное желание поглотить всё Сущее, которым он хотел безраздельно править. А главное, его переполняла ненависть, которую он ко мне испытывал, но тщательно скрывал.

Что я ещё не менее важное заметил в Чёрном Змее, так это его страх, но не столько ко мне, сколько к возможности потерять нынешнюю власть, которой он дорожил больше всего, и, наслаждаясь, ею упивался. И ради этого блаженства, которое власть дарила ему, он был готов на всё. Переступить через любого, вставшего на пути. Раздавить, уничтожить. Открывшееся истинное лицо Князя Тьмы меня почему-то не удивило. Наверное, моё негативное отношение, возникшее после видения от испитой человеческой крови, было не случайно. Его равнодушие к жизням других существ ради своего удовольствия читалось в его поведении и словах, которые он небрежно кидал в виде одолжений. Мне такой правитель был не просто не нужен, он был омерзителен. Отвращение к его персоне возникло мгновенно, пробуждая ярость, и мне захотелось свернуть ему шею. Но сделать это, как оказалось, было не так просто, потому как, подняв взгляд за его спину, я увидел впечатляющее зрелище.

За Чёрным Змеем стояли грозные полки бесчисленной армии. Как тёмное, бушующее море, у которого нет ни конца, ни края, верная Князю армия Тьмы стояла, готовая по его команде немедленно броситься в атаку, чтобы крушить и сметать любое препятствие на пути повелителя. В стройных рядах живой массы стояли всевозможные монстры, драконы, демоны всех порядков, бесы и множество других существ, названий которых я даже не знал. Многие из них действительно вызывали трепет своим видом и размерами. Но более всех моё внимание привлекли крылатые существа в центре армады.

На левом фланге стояла крылатая конница. Перепончатые крылья коней были немного раскрыты, и благодаря этому они были похожи на эскадру прекрасных чёрных фрегатов. А всадники их были огненными демонами, судя по всему, детьми Вельзевула. Их лица были прикрыты забралами, в которых через щели для глаз светилось яркое оранжево-красное пламя.

На правом фланге стояли летающие ящеры. Они были похожи на Каера, обладая такими же сухими телами, сплетёнными из прожилок лавы, покрытыми грубой броней с острыми шипами. Их огненные глаза с чёрными зрачками в виде щелей, вращались независимо друг от друга. По центру были построены огнедышащие драконы, подопечные самого Чёрного Змея, Князя Тьмы. Их шкуры, выглядевшие как броня, были исключительно чёрного цвета, но со всевозможными оттенками красного и оранжевого. Этот действительно прекрасный сонм детей Тьмы стоял нетерпеливо, извергая потоки огня и рыхля под собой каменную твердь огромными когтями. Зрелище, которое они создавали, вселяло уважение и заставляло задуматься не один раз, прежде чем бросить вызов их повелителю.

Вокруг крылатых воинов Тьмы стояли бесы и монстры, возглавляемые демонами, похожими на Дыя. Все полки были разбиты по подразделениям, у которых было своё знамя, определяющее его задачу в бою. Знамёна развивались разные, но на каждом зияла красная пентаграмма, которая являла собой символ Тьмы. Почему-то я чувствовал, что в будущем буду стоять по другую сторону от этой армии, и придётся мне нелегко, сражаясь со слугами Князя. Померяться силой с этой армадой могла не каждая армия, не говоря уж обо мне, одиночке. Хотя пасовать перед ней до начала сражения было сравнимо с гибелью.

Глядя на бесчисленное войско, мне вспомнилась аллея обречённых в аду Вельзевула. Уж больно схожими были зрелища. Возможно из-за того, что каждый стоящий в рядах находился здесь не по собственной воле, а потому, что был обречён на это более сильным. В этом, наверное, и крылся единственный изъян могучего войска. И если наносить сокрушительный удар, то именно по этому слабому месту.

Окинув взором ещё раз тёмную армию, я сосредоточился на Тьме и мгновенно оказался в её лоне. Сейчас она меня не обволакивала и не поила жизнью. Я был частью её, полностью в ней растворившись. В меня хлынули бурным потоком образы, видения, чувства, боль, страсти, ужасы, которые становились моими, будто я сам их одновременно переживал, потому, как всё, что происходило в бескрайнем и тёмном океане жизни, проходило не столько через меня, сколько во мне. В мою сущность врывались боль и наслаждения каждого, даже самого ничтожного и вроде бы незаметного существа, порождённого и живущего во Тьме. Непередаваемое ощущение вечности и бесконечности разрывали мой разум. И мне ничего не оставалось, как согласиться быть растерзанным на бесчисленное множество маленьких кусочков, и, превратившись в бескрайнюю сущность, как волна о камень, удариться о стену слепящего Света. И смыслом моей жизни стала борьба со Светом, от которой рождались новые вселенные, а в них – миры с многообразием жизни. Я упивался борьбой. Она дарила мне радость и смысл. Я начал забываться, и забылся бы, наверное, окончательно, но в какой-то миг не столько услышал, сколько почувствовал знакомый голос той, что назвалась моей матерью. Все потоки протекающих во мне страстей угасли, и вместо них поселился покой.

– Здравствуй! – как можно ласковей произнесла она.

– Здравствуй! – мысленно ответил я.

– Ты хочешь познать Тьму?

– Да. Если это возможно.

– Нет ничего невозможного, – уверенно сказала она.

– Почему ты говоришь о себе так, будто не являешься Тьмой? – удивлённо спросил я.

– Тьма есть сущность, некий организм, который ты и хочешь познать. А я его разум. Познавая Тьму, ты будешь двигаться дальше. В итоге ты окажешься там, откуда она и берёт начало, – ответила она мне.

– Там я и смогу познать себя?

– Часть себя. Хоть ты и являешься частью Тьмы, но далеко не весь, – поправила она, и я почувствовал её страх.

Но не тот, который мне запомнился во время рождения. В моей сущности остался чёткий отпечаток страха порождающей меня матери, говорящий, что она боялась исключительно за мою жизнь. А эта собеседница боялась за себя, но я не придал этому значения.

– Моим является только твоё демоническое тело, в которое была вложена самая огромная сила, на которую я способна, – продолжала она. – Без этой мощи порождённое мной вместилище не выдержало бы твою истинную суть, которая создана вне меня, в отличие от твоих демонов-братьев. Твой разум родился за кромкой Сущего и пришёл сюда с неизвестной для меня целью.