Безумный свидетель - Евгений Евгеньевич Сухов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Визит к патологоанатому предстояло отменить, а вместе него идти к начальнику уголовного розыска города.
– Я чего тебя вызвал-то, – с ходу произнес Абрам Борисович, как только Виталий Викторович переступил порог его кабинета. – Поезжай в отделение милиции Ямской слободы и прими дела у тамошнего начальника майора Темирзяева. На улице Ухтомского вечером четырнадцатого февраля девочку убили четырнадцати лет. Возможно, была попытка изнасилования. Есть подозреваемый, это некто гражданин Волосюк. Он арестован. Так вот, его жена ходила с жалобой в прокуратуру, что, дескать, майор Темирзяев относится предвзято к ее мужу и обвиняет его в убийстве, которого, конечно же, муж не совершал, – уже с нотками иронии в голосе добавил Абрам Борисович. – Заместитель прокурора Балабанов, во исполнение жалобы супруги арестованного Волосюка, решил изъять его дело у Темирзяева и передать нам, в городское управление, чтобы мы разобрались с этим по совести. А я решил, – посмотрел майор Фризин на Виталия Викторовича, – передать это дело тебе в производство.
– А как же дело Ядвиги Полуэктовой? – попытался возразить майор Щелкунов, на что услышал следующее:
– Младший лейтенант Кац с делом справляется?
– Справляется, – не стал лукавить Виталий Викторович, уже понимая, куда клонит его начальник.
– Вот пусть и дальше справляется. Одна, – заключил Абрам Борисович. – Доверять нужно больше молодежи!
– Но здесь еще…
– Никаких «но и еще», – не дал договорить подчиненному и другу начальник уголовного розыска города. – Тебе разве неизвестно, что приказы начальства не обсуждаются?
* * *
Майор Темирзяев встретил Виталия Викторовича сдержанно, без дружеских объятий. Не выдавил из себя даже улыбки. Хорошо хоть, не наговорил разных колкостей, хотя и мог, поскольку человеком был прямым и не терпящим лицемерия (собственно, как и майор Щелкунов). Не любили начальники городских отделений милиции, когда дела у них забирали в управление города, не спрашивая согласия и лишь ставя их перед свершившимся фактом.
– Расскажите вкратце, в чем суть дела, – попросил Щелкунов.
– Там, в общем, все ясно, – передавая папку с делом, произнес Марат Абдуллович. – Виновность председателя промыслового кооператива Николая Волосюка практически доказана. Осталось только дожать его – и можно закрывать дело и передавать его в суд. Да, собственно, и без его показаний все уже вполне понятно. Убийца воспользовался тем, что дед четырнадцатилетней девочки уехал из города к сестре в Куйбышев и должен был вернуться лишь в воскресенье вечером, пятнадцатого февраля. В районе около девяти вечера в субботу, четырнадцатого февраля, этот самый Волосюк, выйдя из конторы своей промысловой артели вместе с бухгалтером, вернулся через несколько минут обратно в контору с целью овладеть девочкой. То есть совершить насильственный половой акт над несовершеннолетней. Волосюк и раньше оказывал девочке недвусмысленные знаки внимания, как бы приучая ее к тому, что в скором времени она будет принуждена уступить его ласкам и жить с ним как женщина с мужчиной. По каким-то причинам – вы сами будете уже решать по каким, – искоса глянул на Виталия Викторовича Темирзяев, – этого у Волосюка не получилось, и он, расстроившись и озлившись, в запале убил девочку двумя ударами по голове тяжелым округлым предметом, который нам не удалось отыскать. Вероятно, он унес орудие убийства с собой и где-то по дороге его выкинул. А чтобы скрыть причину убийства, в конторе артели вытащил из столов пару ящиков, будто произошло банальное ограбление, а девочка была убита грабителем как свидетель. Вот вкратце и все дело, – завершил свой недолгий рассказ Марат Абдуллович.
– Благодарю вас, – принял папку из рук начальника городского отделения милиции начальник отдела по борьбе с бандитизмом майор Щелкунов. – Может, вы хотите что-то добавить?
– Я все сказал, – отозвался Марат Абдуллович.
На том два майора и распрощались.
* * *
Вернувшись в управление, Виталий Викторович сразу же ознакомился с делом. И не единожды мысленно похвалил майора Темирзяева за грамотность: Марат Абдуллович оказался весьма ответственным и дотошным; не пропускал мелочей, при выявлении новых деталей вновь опрашивал свидетелей, добиваясь более точного ответа. Знакомясь с делом, майор Щелкунов видел, что каждый эпизод был тщательно расписан, лишен двусмысленности и какой-либо неопределенности. Все бумаги были аккуратно подшиты, страницы пронумерованы, доказательная база разложена по полочкам, так что дело представлялось предельно понятным. Не часто, следует признать, в делах, что вели городские отделения милиции, встречался столь безукоризненный порядок.
Медицинское заключение о вскрытии Матрены Поздняковой Виталий Викторович читал особенно тщательно. Вскрытие зачастую имеет решающее значение в вопросах установления причины смерти, времени ее наступления, характера полученных ран, а иногда и личности человека. Много чего можно узнать о человеке после его вскрытия. Даже то, чего он сам о себе не ведал. Например, когда в Протоке год назад нашли труп неустановленного мужчины, вскрытие показало, что в его легких вода не обнаружена. Это значило, что его бросили в воду, когда он был уже мертв. Что исключало несчастный случай вроде того, что шел гражданин себе по бережку, скажем изрядно приняв на грудь, неожиданно оступился, скатился в воду и невзначай захлебнулся. А еще вскрытие показало, что гражданин, утопший в Протоке, был абсолютно трезв. Помимо прочего, убитый (в чем практически можно уже было не сомневаться) был болен туберкулезом и ему систематически кололи стрептомицин. Из этого следовало, что потерпевший состоял на учете в противотуберкулезном диспансере, где принимал постоянное амбулаторное лечение. По внешним данным и возрасту удалось идентифицировать личность убитого человека. Им оказался инженер валено-фетровой фабрики Вагизов Рустам Сабирович. Что облегчило поиск преступника, и в конечном результате убийство инженера было раскрыто. Во многом благодаря именно медицинскому заключению о вскрытии трупа.
Медицинское заключение о вскрытии Матрены Поздняковой гласило следующее…
«…При взрезе кожи черепа обнаружено обильное кровоизлияние в его правой части, а именно в слоях кожи и подкожной клетчатки, соединяющей кожу с костями черепа. Черепные кости разбиты; твердая и мягкая оболочки мозга наполнены кровью. На правой теменной кости имеется большая трещина. Начинается она от среднего правого крыла основной кости, идет к правому теменному бугру и заканчивается у середины затылка. Кроме трещины, в правой теменной кости имеется углубление с трещиной в кости длиною два с половиной сантиметра, идущей параллельно большой трещине. Эти повреждения черепных костей, сопровождаемые сотрясением мозга и потерей сознания, явились, безусловно, смертельными.
При изъятии из трупа внутренних половых органов выявлено следующее. Матка небольшая, с бледной и гладкой слизистой оболочкой. Складки влагалища резко выражены и увлажнены. Стенки влагалища бледные, без следов повреждений и кровоподтеков. На спине, ягодицах и задней поверхности бедер никаких повреждений не обнаружено. Поскольку никаких повреждений в половых частях, как наружных, так и внутренних, а равно на промежностях ягодиц, вокруг заднего прохода и нарушений целостности девственной плевы не обнаружено, следует считать, что лишения девственности не произошло. Что же касается вопроса, было ли покушение на изнасилование убитой, то какого-либо определенного ответа результаты медицинского осмотра дать не могут. Отсутствие видимых знаков и следов повреждения как наружных, так и внутренних половых органов исключает предположение о попытке реального изнасилования, которое всегда оставляет какие-либо следы и повреждения на теле.
Какие-либо попытки сопротивления со стороны жертвы отсутствуют. Вероятно, после нанесения удара по лицу жертва лишилась чувств, после чего ей и было нанесено два смертельных удара тяжелым предметом округлой формы с ограниченной поверхностью. По всей вероятности, убийство совершено одним человеком…»
Майор Щелкунов закрыл папку. Весьма неожиданное заключение, есть над чем подумать.
Глава 6
Держись, старик
О случившейся трагедии старик Поздняков узнал пятнадцатого февраля, в воскресенье вечером, буквально через три минуты после возвращения в Казань. Ведь на землях бывшей Ямской слободы располагалась привокзальная площадь и само здание вокзала, а улица Ухтомского правой своей стороной примыкала к привокзальному скверу. Поэтому первая же попавшаяся ему навстречу женщина и сообщила старику о гибели внучки.
– Степан Кириллович, ты еще ничего не знаешь, – подскочила к Позднякову, сошедшему на перрон, знакомая.
– А что такое? – взволнованно спросил старик.
– Убили вчера Мотю! Прямо в конторе убили, злыдни.
– Как убили?! – выдохнул старик, прижав руки
