Озеро - Ясунари Кавабата

Гимпэй, вскрикнув, отпрянул.

— Фуку, Фуку! — Девушка позвала собаку.

— Помогите, пожалуйста! — взмолился Гимпэй.

— Фуку, ко мне!

Собака подбежала к хозяйке. Гимпэй стоял бледный как мел, боясь шевельнуться.

— Ваша собака напугала меня до смерти! — пробормотал Гимпэй, присев на корточки. Он специально преувеличил свой испуг, чтобы привлечь внимание девушки, хотя и в самом деле испугался. Сердце бешено колотилось в груди. Прикрыв лицо руками, он сквозь пальцы исподтишка наблюдал за девушкой. Она прицепила поводок к ошейнику и, как ни в чем не бывало, стала подниматься по косогору, даже не оглянувшись. Неудержимая злоба охватила его из-за испытанного унижения. Наверное, собака стала обнюхивать его ботинки, почувствовав, какие у него уродливые ноги, подумал он.

— Погоди, скотина, я и тебе проткну уши иголкой, — пробормотал Гимпэй и поспешил за девушкой. Но как только он догнал ее, вся его злоба мгновенно испарилась.

— Барышня… — заговорил он сразу охрипшим голосом.

Девушка обернулась. Собранные в пучок волосы откинулись, обнажив удивительной красоты шею. Бледное лицо Гимпэя мгновенно вспыхнуло.

— Какая у вас симпатичная собачка, барышня! Не скажете, что за порода?

— Японская сиба.

— Откуда она?

— Из Косю.

— Собака принадлежит вам? Вы всегда прогуливаетесь с ней здесь?

— Да.

— Вдоль этой дороги?

Девушка не ответила. Он поглядел назад, гадая, в каком из видневшихся внизу особняков она живет. Наверное, она воспитывается в мирной, счастливой семье, в доме, окруженном деревьями с молодой листвою, подумал он.

— Ваша собака ловит мышей?

Девушка даже не улыбнулась в ответ.

— Вообще-то ловля мышей — занятие для кошек, а собакам нет до этого дела. Но есть и собаки, которые их ловят. Много лет назад у нас дома была такая. Она ловила мышей очень искусно.

Девушка и не взглянула на Гимпэя.

— Собака — не то, что кошка. Она, если даже поймает мышь, ее не ест. Знаете, однажды, когда я был еще несмышленым мальчишкой, мне приказали выбросить дохлую мышь. Это было отвратительно.

Гимпэй сам себе удивлялся: с какой стати он рассказывает столь неприятную историю, — но дохлая мышь со струйкой крови у рта стояла перед глазами, и он ничего не мог с собой поделать.

— Тот пес был из породы терьеров, с тонкими, кривыми и почему-то всегда трясущимися лапами. Противный пес! Правда, собаки есть разные — как и люди. Как должна быть счастлива ваша сиба, что ей позволено сопровождать вас…

По-видимому, Гимпэй позабыл о недавно испытанном страхе. Он наклонился к собаке и хотел было погладить, но девушка поспешно перекинула поводок в другую руку и отвела от него свою сибу. Провожая собаку взглядом, Гимпэй с трудом подавил вспыхнувшее в нем желание обнять ноги девушки. Внезапно ему пришло в голову, что, если она будет каждый вечер прогуливаться здесь с собакой в тени гинкго, он сможет любоваться ею из укромного местечка на дамбе. Эта мысль явилась словно светлый луч надежды, и он, в последний момент сдержавшись, не совершил неприличный поступок.

Гимпэю представилось вдруг, что он лежит нагой на свежей зеленой траве, всем своим существом ощущая прохладу и успокоение. Да, он будет любоваться ею с дамбы, а она всегда, вечно будет подниматься по склону ему навстречу… Счастье, испытанное им в этот миг, не знало предела.

— Простите меня, барышня, за бестактность. Ваша собачка хороша. Я и сам люблю собак… за исключением, тех, которые ловят мышей. Таких я не терплю.

Девушка осталась безразличной к его красноречию. Достигнув вершины косогора, она перебралась на дамбу, поросшую молодой, травой. Там ее ожидал юноша — по виду студент. У Гимпэя даже потемнело в глазах, когда он заметил, что девушка первой протянула ему руку. Вот как? Родителям, наверное, говорит, будто отправляется на прогулку с собакой, а сама — на свидание…

Гимпэй увидел, как черные глаза девушки увлажнились и в них засверкала любовь. Неожиданное открытие ошеломило его. Вообразив, будто ее глаза превратились в два черных озера, он захотел окунуться нагим в ее чистые глаза, плыть и плыть по этим черным озерам. Это странное желание неожиданно сменилось тоской. Он побрел по косогору, пока не достиг дамбы. Там он улегся на траву и стал глядеть в небо.

Юношей был Мидзуно — друг младшего брата Мияко, назначивший здесь свидание Матиэ. Эта встреча, невольным свидетелем которой оказался Гимпэй, произошла дней за десять до того, как Мияко пригласила их в китайский ресторан в Уэно.

Влажный блеск черных глаз Матиэ не оставил равнодушным Мидзуно. Казалось, будто ее глаза состоят из одних зрачков.

— Мечтаю увидеть тебя, когда ты просыпаешься, — прошептал он, восхищенно глядя на девушку. Его взгляд утонул в глубине ее глаз. — До чего прекрасны должны быть твои глаза, когда ты раскрываешь их по утрам!

— Они сонные…

— Нет, неправда!.. Знаешь, как только я просыпаюсь, мне в ту же минуту хочется тебя видеть.

Матиэ кивнула.

— А вижу я тебя в школе только через два часа.

— Ты мне уже говорил об этом. С тех пор и моей первой мыслью, когда я просыпаюсь, стало: «…через два часа».

— Значит, у тебя утром не сонные глаза!

— Сама не знаю.

— Прекрасен мир, когда в нем живут девушки с такими чудными глазами!

Глубокие, черные глаза Матиэ еще больше подчеркивали красоту ее бровей и губ. Их блеск придавал новое очарование и волосам.

— Ты дома сказала, что пойдешь прогуляться с собакой? — спросил Мидзуно.

— Я ничего не говорила. Я ведь взяла Фуку с собой — этого достаточно. Да и по одежде, которую я надела, родителям было ясно, куда я собралась.

— Опасно назначать свидание так близко от твоего дома.

— Мне неприятно обманывать родителей. Не будь собаки, я вообще не могла бы выйти из дома. А если бы это и удавалось, они обо всем догадывались бы по моему лицу — я ничего не умею скрывать. Но мне кажется, скорее не мои родители, а твои против того, чтобы мы встречались. Разве не так?

— Не будем говорить об этом. Ты и я пришли сюда из своих домов и вернемся к себе. Стоит ли сейчас вспоминать о наших родителях?.. Тебе, наверно, нельзя долго здесь оставаться, раз ты вышла только на прогулку с собакой?

Матиэ кивнула. Они уселись рядышком на молодую траву, и Мидзуно взял собаку на колени.

— Фуку тоже привыкла к тебе.

— Если бы она умела говорить и рассказала дома о наших свиданиях, мы не смогли бы больше встречаться.

— Все равно я буду ждать, если даже наши встречи прервутся. Я постараюсь обязательно поступить в твой университет. И тогда по-прежнему мы будем видеться «через два часа» после того, как проснемся.

— Через два часа… — пробормотал Мидзуно. — Наступит время, когда и два часа не надо будет ждать. Обязательно наступит.

— Мама говорит, мы слишком рано стали встречаться. Она не верит, что у нас серьезно. А я счастлива, что познакомилась с тобой так рано. Лучше бы еще раньше: в средней школе или даже в начальной… Я бы обязательно тебя полюбила, если бы мы повстречались даже тогда, когда ты был совсем маленьким. Меня еще малюткой приносили сюда и пускали играть на траве. А тебе не доводилось в детстве бывать на этом косогоре?

— Что-то не припомню.

— Правда? А я часто думаю: не встречалась ли я здесь с тобою еще тогда? Может, поэтому теперь так тебя полюбила…

— Да, жаль, что в детстве я здесь не гулял по этому склону…

— Все говорили, что я была очень милым ребенком, и даже незнакомые останавливались и брали меня на руки. Глаза у меня тогда были большие и круглые. — Матиэ глядела на Мидзуно широко раскрытыми черными глазами. — Знаешь, там, где начинается косогор, если повернуть направо, есть широкий ров с водой и лодочная станция. Недавно я гуляла там с собакой — это было вскоре после выпускных экзаменов в средних школах. Юноши и девушки, окончившие школу, катались на лодках, и в руках у них были свернутые в трубочку дипломы. Они праздновали окончание школы, и я им позавидовала. Некоторые девочки стояли на мосту и, склонившись над перилами, глядели на своих друзей и подруг в лодках. Мы с тобой еще не были знакомы, когда я окончила среднюю школу. Наверно, в ту пору ты гулял с другими девочками?

— Других у меня не было.

— Что-то не верится… — Матиэ с сомнением наклонила голову. — Зимой, до открытия лодочного сезона, этот ров затянут льдом и на него садятся утки. Помню, в детстве я часто задумывалась: каким уткам бывает холоднее — тем, что садятся на воду, или тем, что на лед? Днем они прилетают сюда, спасаясь от охотников, а вечером возвращаются в горы к своим озерам…

— Да? Я этого не знал.

— Мне нравилось глядеть на первомайские шествия с красными флагами по улице, где ходит трамвай. Как это красиво: красные флаги плывут на фоне молодой листвы гинкго!