Фамильный крест - Ольга Крючкова

– Охотно…

И они направились в трактир. Нечастная сваха уходилась за влюбленной парочкой до такой степени, что безумно устала – ноги болели, аж «отваливались».

Молодые люди зашли в трактир, к ним тут же подскочил человек:

– Желаете-с отужинать у нас?

– Да, голубчик, и самыми лучшими блюдами.

– Прошу вас, здесь вашей даме-с будет удобно-с. И опять же спокойно, не потревожит никто.

Человек проводил их к столику, расположенному в глубине заведения. В трактире действительно, обстановка была чинная и пристойная.

– Наше меню. Вот пожалуйте-с выбрать.

Василий и Арина углубились в чтение. Тем временем, Дарья Дмитриевна наняла извозчика и прямиком отправилась на Рубцово-дворцовую улицу, в дом купца Мордасова.

– Что ж, все ясно, – заключил Василий, изучив меню. – Итак, нам пожалуйте: две порции холодной осетрины с хреном, икру, две солянки из почек с расстегаями и выпить. Арина что вы предпочитаете?

– Я не пью, Василий Иннокентьевич, – призналась девушка.

– Что ж тогда мне легкого сухого вина «Душа монаха». И, пожалуй, все…

– Как прикажите-с. Попрошу немного обождать.

Человек удалился выполнять заказ.

Тем временем неугомонная сваха, Дарья Дмитриевна, по обыкновению отстранив Феклу со своего пути, поднималась по лестнице, на второй этаж дома Мордасова. Афанасий, услышав ворчание прислуги, вышел из комнаты, посмотреть: кто же в столь поздний час посмел побеспокоить его семейство. Он любил ходить по дому в мягких туфлях, льняной на выпуск косоворотке и таких же штанах. И вот в таком виде он встретил припозднившуюся гостью:

– А, Дарья Дмитриевна! Однако ж, я должен был догадаться: кто кроме вас может вызвать недовольство Феклы!

– Лучше, любезный мой, вели напоить меня да накормить. Уж ноги не держат, – сваха плюхнулась на диванчик в гостиной, утираясь платком. – Все ноги стоптала, и все ради тебя, голубчик.

Афанасий с удивлением воззрился на сваху. Но решил с расспросами повременить и распорядился:

– Фекла, подай гостье отужинать!

Вскоре горничная принесла огромную кулебяку с начинкой, оставшуюся после купеческого ужина и красного вина, до которого Дарья Дмитриевна была большая охотница.

Она тут же налила спасительной жидкости в бокал и, опрокинув его в свой бездонный рот, сказала:

– Твое здоровье, Афанасий Николаевич!

Купец не торопил непрошеную гостью, запасаясь терпением, и понимая, что неспроста та пожаловала на ночь глядя, стало быть, была тому веская причина.

Сваха подчистую умяла всю кулебяку и, наконец, немного насытившись, начала говорить о том, ради чего пришла:

– Ну-с, душа моя, слушай, чего скажу: видала я сегодня Арину Даниловну с ее кавалером. Так-то вот! Всю дорогу, пока они гуляли, шла за ними, подслушать, правда, почти ничего не удалось, а вот понять – поняла.

– И что же?

– А то, любезный мой Афанасий Николаевич, что Варька – либо стерва, либо еще кому продалась. Да нам правды не рассказывала, то ли еще чего, пока не знаю. Ясно мне одно – любят они друг друга точно, но ничего промеж них не было. Меня в этом вопросе не проведешь, я свахой промышляю почитай двадцать годков. – Дарья Дмитриевна налила вина в бокал и залпом его осушила.

Афанасий побагровел от гнева.

– И кто ж таков?

– Художник, одним словом – богема. Всю дорогу ей книжку марал своими рисунками, а Арине Даниловне, видать нравились его каракули – восхищалась! И с чего б восхищаться, душа моя, каких-то козлов однорогих малевал. Как же он его называл… О! Единорогий!

– Это что за зверь?

– Да кто ж знает, Афанасий Николаевич, поди, разбери этих художников, безалаберный они народ.

– Так-так, – молодой купец крепко призадумался. – А сейчас они где, «У Егорыча»?

– У него, так и есть. Художник меню изучал, а я уж к вам на пролетке неслась. Вот! – от волнения и тяжелого дня сваха потела и беспрестанно вытирала лицо платком.

– Спасибо за службу, Дарья Дмитриевна! Сочтемся! – купец многозначительно подмигнул.

Дарья Дмитриевна откланялась и на пролетке, которая ожидала ее у дома Мордасовых, направилась домой. Афанасий же надел картуз на фабричный лад, что носят работяги с набережной, накинул пиджак, порядком поистрепанный, и отправился в конюшню.

Конюх, он же кучер, молодой детина, лет двадцати, тупой до безобразия, сладко похрапывал прямо на сене рядом с лошадьми.

Афанасий пихнул его в бок ногой:

– Запрягай!

Детина продрал глаза:

– Чавось, благодетель?

– Запрягай, говорю, пролетку, да лошадь впряги вон ту черную. И побыстрей!

– Будет сделано, не извольте беспокоиться, – заторопился кучер, не задавая лишних вопросов.

Через пятнадцать минут от дома Мордасовых отъехала пролетка, прямиком направившись в Красносельский переулок.

Арина и Василий наслаждались сытным ужином в трактире «У Егорыча». Василий отпил немного вина и вконец разомлел: рядом красивая девушка, которую он страстно желал, а что если попытаться… «Нет, может не понять… Она такая… Почему? Ведь я ей не противен. Провожу до двери дома, а там как Бог даст», – мысли путались у него в голове. Еще утром Василий не мог рпассчитывать хотя бы на знак внимания со стороны Арины, а теперь они ужинают после длительной совместной прогулки! Все складывалось прекрасно.

Арина ловко управлялась с осетриной, аккуратно нарезая ее ножичком на мелкие части и отправляя в свой прелестный ротик. Смотреть на нее было одно удовольствием. Вездесущий официант, успевающий обслуживать несколько столиков, периодически подливал Арине в бокал минеральной воды.

Ужин прошел в тишине: за время прогулки о чем только не говорили. Наконец настал черед солянки из почек с расстегаями. Блюдо было отменным, и молодые люди не преминули сие отметить.

Они провели «У Егорыча» почти час, может чуть больше, и Арина засобиралась домой:

– Поздно уже Василий Иннокентьевич, уж скоро одиннадцать. Темнеет.

– Я провожу вас, Арина Даниловна. Человек! – Василий позвал официанта и расплатился за ужин.

На улице было темно, горели газовые фонари, освещая скудным светом переулок. Рядом с трактиром стояли пролетки с извозчиками, готовые за двугривенный отвезти подвыпившего гуляку куда угодно, но не далее Садового кольца, в центре города у трактиров работала другая группа извозчиков.

Одно время извозчики ходили «стенка на стенку», что мол, одни перебивают клиентов у других, покуда не догадались договориться и поделить улицы мирным путем.

Как только Арина и Василий вышли из трактира, к ним тотчас же подъехала пролетка.

– Куда изволите? – поинтересовался молодой детина.

– На Стромынку, кондитерская Выжиги, – распорядился кавалер, усаживая свою даму.