Евреи в России: самые влиятельные и богатые - Алина Ребель

Между тем Липман стал одной из самых важных финансовых фигур в России. Помимо ювелирных дел, на которых он заработал репутацию, теперь в его ведении и перевод денег русским дипломатам для неотложных нужд, и финансирование российской армии – особенно при ее размещении за границей, и торговля вином. Липман же привозил в Россию врачей и театральных актеров – для здоровья телесного и духовного Ее Императорского Величества. Суммы, которые были в его распоряжении с разрешения российского Двора, завораживают – только в 1734 г. он получил более 95 тысяч рублей.

Хоть Леви и не был ставленником Бирона, но его власть хорошо осознавал. В разных делах он выступал то как его личный кредитор, то как партнер – вместе они вели на паях крупные коммерческие дела. Укрепил союз Липмана с Бироном титул герцога Курляндского, который последний получил от императрицы. Он тут же передал все финансовые вопросы Курляндии в ведение еврея.

Карта Курляндии (территория нынешней Латвии и части Литвы)

Леви Липман – чуть ли не хрестоматийный пример еврея-бизнесмена, чтущего бизнес-заповеди Священных еврейских текстов. Липман честен. И это признавали даже самые отъявленные юдофобы той эпохи. Есть свидетельство того, что люто ненавидевший евреев испанский посол герцог Иаков Франциска Лириа-и-Херика в раздражении обозвал Леви честным евреем. А ведь от этого вельможи такую похвалу заслужить было невозможно.

По свидетельствам очевидцев, он бизнес вел честно, в делах был надежен, слово держал. Все свои обязательства выполнял всегда и точно в срок.

Другим качеством Липмана, которое вполне соответствует упомянутым правилам праведного еврея-бизнесмена, было умение быть щедрым и сопереживать. Рассказывают, что как-то раз молодой ювелир, швейцарец Еремей Позье, вздумал бежать за границу, задолжав немалую сумму. Липман погасил долг неопытного юноши и помог с заказами. Позье позже вспоминал, будто Леви уверял его, что в России можно «честно заработать весьма приличные деньги».

Сколь ни велики были титулы и финансы Липмана, он не забывал о соплеменниках. Историки любят пересказывать случай шкловского еврея Кушнеля Гиршова, у которого поручик Бекельман и солдат Иванчин похитили малолетнего сына. Проживать в России евреям было запрещено, а потому никаких шансов, что власти будут помогать несчастному искать ребенка, не было. Но вдруг выходит именной указ о возвращении сына отцу и наказании похитителей. В удивительной этой истории нет ничего удивительного – обладая финансовыми рычагами воздействия на власть, Липман изо всех сил старался помогать евреям, которые вопреки запретам все-таки жили в России.

Мало того, он и сам немало способствовал появлению соплеменников в России, даже в столицах. Он получил от императрицы разрешение «держать при себе евреев сколько ему угодно», несмотря на запрет пускать в Москву и Петербург иноверцев. Со временем вокруг Леви образовалась настоящая еврейская колония. Как и его собратья при европейских дворах, он покровительствовал созданию в столицах религиозной общины.

Однако серьезного политического влияния на судьбы евреев Липман, несмотря на утверждения тенденциозных летописцев, не имел. Александр Солженицын в своем труде «200 лет вместе» утверждает, что указы императрицы о запрете евреям торговать и арендовать земли в Малороссии, а впоследствии и о высылке евреев не исполнялись при содействии Леви. Однако финансист не мог влиять не только на императрицу, но даже и на Бирона, который в 1740 г. повелел выслать из Курляндии всех евреев, предварительно принудив выплатить налоги. И это при том, что фактическим министром финансов Курляндии был Липман. Судя по всему, Бирон, постоянно живший в долг, не так уж и зависел от него. И уж тем более даже те огромные деньги, которые получал в свое распоряжение иудей от императрицы, не могли уберечь его соплеменников от гонений в России.

Одним из любимых развлечений историков или тех, кто ими называется, становится поиск теневых фигур, стоявших за известными деятелями. Основываясь всего на одной фразе заезжего дипломата – можно сказать, что «именно Липман управляет Россией» – принято считать еврея-финансиста едва ли не кардиналом Ришелье в Российской империи. Однако притеснения, которые терпели во времена его правления его соплеменники, дают понять, что никакой реальной властью иудей не обладал. А невыполнение законов в России происходит ежедневно и ежеминутно, и вряд ли в этом мог быть виноват Липман.

Вероятнее всего, утверждения об очень тесных отношениях, связывавших Бирона с Липманом, всего лишь беспочвенные домыслы. Доказательством тому может служить факт, что, когда Бирон оказался в опале (был арестован и сослан), еврея не тронули. Что удивительно, если допустить, что он числился близким соратником Бирона, ведь все остальные из окружения герцога стали опальными вместе с ним. Между тем, отставки финансиста не последовало, несмотря на то что в зарубежных газетах ее объявили. Опровергать досужие домыслы пришлось газете «Санкт-Петербургские ведомости» от 13 января 1741 г. «Обер-комиссар, господин Липман, – сообщало издание, – коммерцию свою по-прежнему продолжает и при всех публичных случаях у здешнего Императорского Двора бывает». Причина такой непотопляемости знаменитого финансиста, конечно, не в расположении регентши Анны Леопольдовны, которая одним ударом расправилась со всем окружением герцога Бирона. Дело в деньгах, которыми надежно и безотказно снабжал монаршие особы Липман. Причем не только российские, но и европейские: к примеру, Брауншвейгская фамилия приобрела при посредничестве Липмана бриллиантов и ювелирных изделий на 160 000 рублей.

Однако ни уникальные познания в ювелирном деле, ни умение угодить даже самым капризным вкусам европейских императоров не спасли еврея Леви от мистического ужаса перед иудеями, который испытывала следующая императрица России Елизавета. Памятуя о ереси жидовствующих, которая, как эпидемия, распространялась в России во времена Ивана III, Елизавета страшно опасалась иудеев. Этому способствовали и мифы о могуществе «придворного жида», которые муссировались при Дворе.

Елизавета, еще будучи цесаревной, не раз слышала пугающие рассказы придворных о том, какой властью обладает Липман в России. Поэтому, едва взойдя на престол, она прогнала его от себя, упразднив все введенные для него должности.

Газета «Санкт-Петербургские ведомости» в XVIII в.

Отныне иудей становится всего лишь конторским служащим, к которому с подозрением и нелюбовью относится начальство, поручая ему дела, до смешного неважные. «Сохранились „Росписи живописным картинам и другим куриозным вещам“, которые Липман приобрел для Кунсткамеры и оценил в 252 рубля, – пишет Лев Бердников. – Библиотекарь Императорской Академии наук Иоганн-Даниель Шумахер 15 апреля 1742 г. распорядился: мастеру живописных дел Иоганну-Элиасу Гриммелю дать свою оценку этим вещам и подать о сем надлежащий рапорт». Сложно представить, какие чувства испытывал Липман, в ведении которого были едва ли не все ювелирные приобретения российских монархов за последние 20 лет, согласовывая сделку на 252 рубля с мелкими чиновниками.

Императрица Елизавета Петровна

Последнее упоминание о еврее-финансисте встречается в газете «Санкт-Петербургские ведомости» за 1743 г. Оно могло бы считаться свидетельством того, что Липман, несмотря ни на что, должность свою сохранил. В нем сообщается, что знаменитый иудей по-прежнему находится при дворе в должности обергофкомиссара. Но многие историки полагают, что это лишь ошибка журналистов. Как завершилась жизнь этого удивительного человека, неизвестно. Предполагается, что умер он в 1745 г., оставив историкам лишь догадываться, куда подевались баснословные богатства, которые Липман не мог не скопить за свою долгую и успешную финансовую карьеру.

История не сохранила портретов Липмана. Судя по всему, как истинный иудей, он не позволял художникам писать себя (согласно Второй заповеди Торы: «Не делай себе никакого изображения, ни того, что на небе вверху, ни того, что на земле внизу, ни того, что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им…» (Исход, 20:45), иудеям запрещены всякие изображения человека). Однако современники запомнили его в пышном костюме, достойном министра. Писатель Леонтий Раковский в своем романе «Изумленный капитан» (1936 г.) так описывает диалог корчмарей-евреев о нем:

«– Липман одет не хуже царских министров.

– Что, у него такой красивый жупан?

Лейзер усмехнулся.

– Жупан. Ха! У него не жупан, а кафтан с золотыми пуговицами. Если бы мне одни пуговицы с его кафтана, я бы, ей-богу, каждую субботу надевал бы чистую рубаху!».

Впрочем, тот же Раковский пишет, что дома Липман ходил в ермолке и соблюдал субботу и кашрут. Многие его сородичи, занимавшие подобные посты при дворах европейских императоров, могли позволить себе и во дворцы являться в национальной еврейской одежде. Липман же вынужден был хотя бы внешне надевать костюм, который прилично было носить настоящему российскому дворянину, оставаясь иудеем в душе.