Родина слонов и кенгуров - Василина Орлова

- Ага, попался!.. Не ходи босиком!..

Маленький Тютя тихо ронял слезинки на шерсть Тимохи.

- Переутомление, наверное. - Бережно поддерживал Тимкину голову Цапчик. - Он еще с вечера температурил.

- Да уж, почудил Тимоха этой ночью, - качал головой еж Егор. - А может, просто я его не понял...

- Где я? - Слабо произнес Тимоха. - Почему вы все здесь?

- С тобой все хорошо... Мы твои друзья... - Раздался нестройный хор голосов.

- Тимочка, ты чего-нибудь хочешь? - Низко наклонился Цапчик.

- Я хочу домой, - прошептал Тимоха. - На Землю...

Так, собственно, и закончились Тимохины приключения. Здесь можно было бы поставить точку, но как ее поставишь, если жизнь продолжается.

Прошло лето. Протащилась дождями осень. Наступила зима. Теплый, пушистый снег накрыл и Тимохину опушку, и Чертов овраг, и могучий дуб на том конце леса. Давняя история, которая долгое время волновала округу и выдвинула Тимоху в одну из самых популярных личностей, потихоньку забылась. У всех ведь свои заботы. Да и других, не менее замечательных историй за это время случилось немало.

Зимним вечером, как раз под Новый год, в двери Тимохиного дома постучались.

- Входите, открыто, - откликнулся Тимоха.

Он работал за столом. Грубо сколоченным, но удобным. На столе, на полу и на полках в беспорядке громоздились листы, вырванные из тетрадок. Они сплошь исписаны мелким, убористым почерком. Тимоха грыз перо и по временам приподнимал очки, сидевшие у него на носу. Тимкины лапы были перепачканы соком черники - настоящих чернил ему как-то не подворачивалось.

На пороге стоял Цапчик. В новой зимней шубке, нарядный. От него веяло морозцем.

- Привет! - Сказал он. - Все пишешь?

- Пишу, - ответил Тимоха.

- А то бы пошли, поиграли, - предложил Цапчик. - Сегодня такая ночь! Новогодняя. А какая Луна!..

- Луна? - Переспросил Тимоха. - Луна - это хорошо. Слушай, а ты никуда не торопишься? Я в том смысле, может быть, найдешь час-другой, послушаешь? Он кивнул на ворох листов.

Последние строки Тимохиных мемуаров были дочитаны. Тимоха и Цапчик сидели молча.

- Ну, как? - Поинтересовался Тимоха.

- По-моему, хорошо.

- А не очень ли это... Ну, нескромно, что ли... Все о себе, да о себе. Не слишком ли я, так сказать...

- Из песни слова не выкинешь. Все, как было.

- Слушай, Цапчик. А может, ты поставишь свою подпись под этим рассказом? Вроде бы как это ты написал. Вроде, про одного своего знакомого. Мне все-таки как-то не с руки...

- Нет, Тимочка, ты уж как-нибудь сам.

- Сам-сам! - Возмутился Тимоха. - Все сам. Друг, называется. Ладно, не хочешь, как хочешь. Найду кого-нибудь другого. Не все отказываются от дармовой славы...

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

УИК-ЭНД СО СЛОНОМ

Я спешила на встречу, размышляя над тем, что Тимоха прав. Почему-то нас тянет на экзотику: в Африку там разную, Австралию... Ну, в ту же Италию. Или, наоборот, кого-то на Северный полюс.

Но когда Тимоха решает обратиться к родным просторам, он выдает самую завиральную историю из возможных.

Я почти бежала; я опаздывала. Слон ждал.

Нет, безусловно, это вовсе не в порядке вещей. Скорее уж в их беспорядке. Слон Иваныч Дубна был издатель; он взялся отредактировать и выпустить нашу книгу, и поэтому было вдвойне невежливо заставлять его ждать.

Когда встречаешься со Слоном даже на оживленной улице города, разминуться невозможно: желтые плащ и ботинки, огромная курительная трубка и зонтик-трость выдают его с головой.

Слон Иваныч стоял под памятником, задумчиво созерцая набалдашник своей трости, и являл собой образчик нерушимой монументальности.

- Здрассте, - наконец вымолвила я, достигнув памятника Пушкину. Извините, опоздала...

- Ничего. - Ласково покивал Слон Иваныч. - Когда девушка опаздывает, мужчина может и подождать.

Слон Иваныч слыл среди коллег любителем парадоксов.

Я

х

о

т

е

л

а

б

ы

п

о

б

л

а

г

о

д

а

р

и

т

ь

в

а

с

з

а

л

ю

б

е

з

н

о

е

п

р

е

д

л

о

ж

е

н

и

е

и

з

д

а

т

ь

к

н

и

г

у

.

К

н

и

г

у

н

а

д

о

о

б

с

у

д

и

т

ь

,

с

к

а

з

а

л

С

л

о

н

И

в

а

н

ы

ч

.

Я

п

р

е

д

л

а

г

а

ю

с

д

е

л

а

т

ь

э

т

о

в

р

е

д

а

к

ц

и

и

.

Т

а

м

п

о

д

х

о

д

я

щ

а

я

о

б

с

т

а

н

о

в

к

а

.

Ч

т

о

,

т

а

к

а

я

а

б

с

у

р

д

н

а

я

?

Б

р

я

к

н

у

л

а

я

и

с

п

о

х

в

а

т

и

л

а

с

ь

.

П

р

о

ш

у

п

р

о

щ

е

н

и

я

!

Н

и

ч

е

г

о

,

е

щ

е

р

а

з

п

о

к

и

в

а

л

о

н

,

т

е

м

б

о

л

е

е

ч

т

о

в

ы

п

р

а

в

ы

.

С

е

в

в

е

г

о

р

о

з

о

в

ы

й

к

а

б

р

и

о

л

е

т

,

м

ы

п

о

к

а

т

и

л

и

п

о

м

о

к

р

ы

м

о

с

е

н

н

и

м

у

л

и

ц

а

м

М

о

с

к

в

ы

н

а

П

о

в

а

р

с

к

у

ю

у

л

и

ц

у

.

В

ы

п

и

в

в

Д

о

м

л

и

т

с

к

о

м

к

а

ф

е

п

о

ч

а

ш

к

е

э

с

п

р

е

с

с

о

(

о

к

а

з

а

в

ш

е

г

о

с

я

д

о

в

о

л

ь

н

о

с

к

в

е

р

н

ы

м

,

н

а

д

о

з

а

м

е

т

и

т

ь

)

,

м

ы

у

ш

л

и

в

к

а

б

и

н

е

т

р

е

д

а

к

ц

и

и

,

г

д

е

в

г

л

а

з

а

м

н

е

б

р

о

с

и

л

а

с

ь

к

а

р

т

и

н

а

н

а

с

т

е

н

е

.

Н

е

и

з

в

е

с

т

н

ы

й

м

н

е

х

у

д

о

ж

н

и

к

и

з

о

б

р

а

ж

а

л

т

и

п

и

ч

н

ы

й

о

с

е

н

н

и

й

п

е

й

з

а

ж

:

ж

е

л

т

ы

е

б

е

р

е

з

к

и

,

с

е

р

а

я

в

о

д

а

и

о

т

р

а

ж

е

н

н

о

е

в

н

е

й

н

е

б

о

.

С

л

о

н

И

в

а

н

ы

ч

з

а

м

е

т

и

л

,

ч

т

о

я

н

е

м

н

о

г

о

н

е

р

в

н

и

ч

а

ю

,

и

с

к

а

з

а

л

:

Н

е

б

у

д

е

м

о

т

т

я

г

и

в

а

т

ь

р

а

з

г

о

в

о

р

.

У

м

е

н

я

е

с

т

ь

н

е

с

к

о

л

ь

к

о

п

р

е

т

е

н

з

и

й

к

в

а

ш

е

й

к

н

и

г

е

.

Г

л

а

в

н

а

я

е

е

в

н

у

т

р

е

н

н

я

я

н

е

о

д

н

о

р

о

д

н

о

с

т

ь

.

Н

е

р

а

в

н

о

м

е

р

н

о

с

т

ь

,

п

о

н

и

м

а

е

т

е

?

Я

п

о

е

р

з

а

л

а

в

к

р

е

с

л

е

о

н

о

к

а

к

т

о

с

р

а

з

у

с

т

а

л

о