Тяжкие преступления - Лоуренс Гоуф

— А ты, Джек?

— Центов десять?

Бредли возмущенно хмыкнул, выпустив струю дыма.

— Семь долларов! — сказал он. — Представляете? Я начал их курить лет пять или шесть назад. Тогда они продавались в магазине табачных изделий в Гэзтауне по два доллара за штуку. На десятку можно было купить шесть. Я тогда был штатным сержантом, женатым, с детьми. И выкуривал за день штуки по три, не задумываясь, получая огромное удовольствие от того, что мог себе это позволить. Теперь сигары стоят втрое дороже, но мне они все равно доступны, меня же повысили, и я зарабатываю немало. — Он помахал сигарой в воздухе, оставляя маленькие колечки дыма. — Но вот от этой сигары — никакого удовольствия. Знаете почему?

— Почему? — спросила Паркер.

— Потому что убийца разгуливает на свободе, — умник с садовым шлангом, который считает, что он хитрее всех. И я ни от чего не смогу получить удовольствия, пока мы не припрем его к стенке и не заставим отвечать перед законом. — Бредли сурово глянул на Уиллоуса и Паркер. — Понятно?

— Куда уж понятнее, инспектор!

— Как тебе накачка? — спросила Паркер. Они с Уиллоусом торопливо шли по переулку за зданием департамента уголовного розыска к подземным автостоянкам, стараясь не ступать в жидкую грязь, смешанную с машинным маслом.

— Бывали и получше.

Уиллоус получил «форд-фейрлейн» из автохозяйства департамента. Машина была припаркована на третьем подземном этаже. Уиллоус и Паркер шли плечо к плечу по бетонному съезду в гараж. Сзади из-за угла выехала на большой скорости патрульная машина. Автомобиль занесло, и полицейский за рулем громко засигналил. Уиллоус схватил Паркер за локоть и оттащил ее с дороги. Проскакивая мимо, полицейский подмигнул им. Это была игра, в которую играли все, — нравилась она кому-то или нет.

Старый, видавший виды «фейрлейн» стоял в дальнем углу. Паркер пристегнула ремень безопасности, а Уиллоус сел за руль и повернул ключ в замке зажигания, из выхлопной трубы вырвалось облако синего дыма.

Отдел по борьбе с распространением наркотиков, арестовывая торговцев, отбирал их новенькие «порше», «БМВ», «корветы», но мудрое руководство города продавало машины с аукциона, вместо того чтобы оставить их полиции для служебного пользования. Уиллоус иногда подумывал, не переехать ли в Майами-Бич, где не бывает снега и даже дождь — редкость, а работники уголовного розыска ходят в шелковых костюмах и ездят на подобающих автомобилях.

Он включил передачу и тронулся из гаража.

— Куда мы едем, Джек?

— В «Старлайт филмз», — ответил Уиллоус. — Интересно, ты, с такой внешностью, никогда не мечтала стать кинозвездой?

Паркер опустила стекло. В машину ворвался холодный влажный ветер.

— Эй, ты что делаешь?

— Мне нужен глоток свежего воздуха, Джек.

Киностудия «Старлайт филмз» располагалась в невысоком кирпичном здании через дорогу от садов Сун Ятсен. На улице были две автостоянки: одна платная, для всех, и бесплатная, для машин работников киностудии — на семь мест, из них было занято только три. Уиллоус поставил «форд» рядом с блестящим черным джипом «вагониром» и спустил ветровик, чтобы была видна запаянная в пластик красно-белая карточка полиции — других опознавательных знаков на «форде» не было. Уиллоус и Паркер вышли из машины и, пройдя через всю стоянку, вошли в здание. Лифта не было, и они по лестнице поднялись в приемную на втором этаже.

Рыжеволосая стройная секретарша лет двадцати с ярко-зелеными глазами слегка злоупотребляла косметикой. Она была в плиссированной юбке и белой блузке. Темно-красная помада точно соответствовала по цвету лаку на ее длинных ногтях.

На столе стояла черная пишущая машинка «оливетти». Паркер не представляла себе, как можно печатать с такими длинными ногтями.

— Я — Синтия Вудворд, — сказала секретарь. — Вы, должно быть, приехали расспросить о том теле, которое нашли в водоеме?

Уиллоус утвердительно кивнул.

— Чем я могу быть вам полезна? — обратилась она к Уиллоусу, не обращая ни малейшего внимания на Паркер.

— Мы считаем, что тело попало в водоем поздно вечером в воскресенье или рано утром в понедельник…

— А почему вы так считаете?

— Есть признаки, указывающие на то, — поколебавшись, ответил он, — что тело пролежало на льду часов шесть-восемь до того, как его обнаружили.

— В субботу мы работали до четырех, и я уходила последней и запирала двери.

— Значит, с четырех часов здесь никого не было? Но ведь у вас, наверно, есть ночной сторож?

— Нет и никогда не было.

— А кто убирает помещение?

— Уборщики приходят раз в неделю, по воскресеньям. Кажется, к десяти утра.

Уиллоус подошел к окну и посмотрел на улицу. Водоем был отлично виден.

— А что на верхних этажах?

— Над нами кабинеты мистера Мак-Гуинна и мистера Сэндлака. А на четвертом этаже склад.

— Надо переговорить с ними. Не могли бы вы сообщить им, что мы пришли?

— Мистер Мак-Гуинн сейчас в Лос-Анджелесе.

— Давно?

— Со среды.

— А мистер Сэндлак?

Синтия подняла трубку и легонько нажала кнопку. Бриллиант на ее среднем пальце ярко вспыхнул.

— Извините, что беспокою вас, мистер Сэндлак, — сказала она в трубку, — но здесь полицейский, который хочет побеседовать с вами, — она сделала паузу, — о теле, которое обнаружили в садах. — Она послушала секунду и кивнула. — Хорошо, сэр. Я пришлю их к вам наверх.

— Какие у вас прелестные духи, — сказала Паркер. — Не откроете мне тайну: как они называются?

— «Фаберже», — улыбнулась та. — Кабинет мистера Сэндлака — первая дверь налево.

Худенький, невысокого росточка, сама любезность, Юджин Сэндлак ожидал их в коридоре. На нем был серый шелковый костюм, ослепительно белая рубашка, темно-серый галстук и блестящие черные туфли. Протягивая руку для приветствия, Сэндлак обнажил запястье, блеснув золотыми часами фирмы «Ролекс» и увесистой золотой цепочкой. У него были вьющиеся, чуть тронутые сединой волосы, коротко подстриженные и уложенные гелем. Под темными карими глазами мешки, хотя на лице был здоровый тропический загар. Сэндлак обменялся рукопожатием сначала с Уиллоусом, затем — с Паркер.

— Чем могу служить? — спросил он, блеснув безукоризненно белыми зубами.

— Мы были бы вам благодарны за любые сведения относительно трупа, обнаруженного в водоеме в понедельник утром.

— Кенни Ли?

— Вы были знакомы?

— Нет, я его никогда не видел. Я просто услышал об этом по радио, когда ехал на работу. И конечно, в офисе повсюду сновали полицейские. Хорошо, что я уже знал, в чем дело, а то бы подумал, что какой-то мерзавец у меня во дворе снимает кино, и получил бы обострение своей язвы. — Он указал на открытую дверь в кабинет и пригласил: — Пойдемте, будьте как дома.

Кабинет был просторный, с компьютером, баром, дубовыми полками. Опершись бедром о дубовый письменный стол, Сэндлак спросил:

— Не желаете чего-нибудь выпить? Или кофе…

— Нет, спасибо.

— Насколько я понял, вы пришли, потому что из наших окон видны сады.

— Да, может быть, вы или кто-нибудь из ваших сотрудников заметил что-то необычное.

— Очень сожалею, но, боюсь, ничем не могу помочь. Синтия уже, вероятно, сказала вам, что мы были в субботу одни и ушли около четырех. И до восьми утра в понедельник в офисе никого не было. А в это время вы уже сюда прибыли.

— Мисс Вудворд работает в субботние дни?

— Миссис Вудворд, — поправил Сэндлак.

— Хорошо, — кивнул Уиллоус, — она работает по субботам?

— Разумеется, нет, — ответил Сэндлак, и его загар словно бы стал немного темнее. — Просто мне надо было закончить рабочую версию нового сериала, а я не успевал к сроку.

— А кто и когда убирает помещение? — спросил Уиллоус.

— Убирают по воскресеньям, с десяти утра. Вам дать номер телефона?

— Да, пожалуйста.

— Подойдите потом к Синтии. Она вам продиктует, — сказал Сэндлак и обратился к Паркер: — Я все пытаюсь вспомнить, где я мог вас видеть. Вы играли эпизодическую роль в сериале «Умник» в прошлом году?

— Это была не я, — ответила Паркер, улыбнувшись.

— Так где же? — нахмурился Сэндлак. — Помогите же мне!

— Я раньше работала в дорожной инспекции. Может быть, я вас когда-нибудь оштрафовала за нарушение правил?

— Господи, конечно! У меня серебристый «роллс-ройс». Помните такую машину?

— Честно говоря, нет.

— Так вы, значит, никогда не снимались? Хотите попробовать?

— Нет, не хочу.

— Вам знакомо имя Том Круз? — спросил Сэндлак и в таком возбуждении даже не заметил, что его золотой «ролекс» перевернулся на запястье. — Том уже почти подписал контракт на фильм «Ультиматум». Бюджет — десять миллионов. Он там играет океанографа. Но Том, — а эти жадные мерзавцы, которые платят ему деньги, этого не знают, и в этом вся заковыка, — так вот, Том — убежденный сторонник чистой экологии. А в фильме, по сценарию, в море выливается нефть, понимаете ли, и… — Сэндлак усмехнулся, белозубо улыбнулся: — А вы могли бы пройти кинопробу. Мы бы заняли вас где-нибудь….