Исторические записки. Том 2 - Сыма Цянь

Ши-хуан сказал: “Поднебесная сообща страдала от непрекращающихся сражений и войн, и все из-за того, что существовали князья и ваны. Опираясь [на помощь] духов предков, я впервые умиротворил Поднебесную, и если теперь снова создать владения, значит, [вновь] поднять войны. Разве не трудно будет тогда добиться спокойствия и прекращения [войн]? Мнение главы судебного приказа правильное”.

[Ши-хуан] разделил Поднебесную на тридцать шесть областей, в каждой области поставил начальника — шоу, воеводу — вэя и инспектора — цзяня [79]. Он изменил наименование простого народа, назвав его цяньшоу — “черноголовые” [80]. Устроили большие пиршества.

[Ши-хуан] собрал оружие со всей Поднебесной в Сяньян [65] и выплавил из него колокола и вешала для них, а также двенадцать металлических фигур весом в тысячу дань каждая, которые установил в своих дворцах [81]. [Он ввел] единую систему законов и измерений, мер веса, емкости и длины, для повозок установил одинаковый ход, в письме — единое начертание иероглифов [82].

Земли [Цинь] на востоке теперь простирались до моря и Чаосяни; на западе достигали Линьтао и Цянчжуна; на юге доходили до Бэйсянху; на севере тянулись вдоль Хуанхэ, служившей им заслоном, и далее по горам Иньшань доходили до Ляодуна [83]. [Ши-хуан] переселил в Сяньян со всей Поднебесной сто двадцать тысяч знатных и богатых семей. Все храмы предков, дворец Чжантай и парк Шанлинь располагались на южном берегу реки Вэй.

Каждый раз, когда Цинь сокрушало власть кого-либо из владетельных князей, [циньский ван приказывал] зарисовать устройство его дворца и строить [подобный же] дворец на возвышенности к северу от Сяньяна, так, чтобы дворец этот был обращен к югу — к реке Вэй. [Поэтому] от Юнмэня на восток вплоть до рек Цзиншуй и Вэйшуй [всюду высились] дворцы и дома, соединенные переходами поверху и понизу и огороженными дорогами [84]. [Он] заполнил дворцы красавицами, наполнил палаты колоколами и барабанами, захваченными у князей.

На двадцать седьмом году (220 г.) Ши-хуан совершил объезд [областей] Лунси и Бэйди, [он] начал путь от гор Цзитоу, [затем] проехал Хуйчжун [85]. Когда, на южном берегу реки Вэй соорудили дворец Синьгун, [Ши-хуан] лично изменил название Синьгун — “Храм доверия” на Цзимяо — “Храм звезды Цзисин”, используя образ Полярной звезды. От храма Цзимяо проложили дорогу до гор Лишань. Построили переднюю залу дворца Ганьцюань и соорудили огороженные валами дороги, по которым от Сяньяна проезжали к дворцам.

В этот год [император] пожаловал повышение чиновникам на один ранг. Прокладывались дороги для быстрого сообщения [86]. [66]

На двадцать восьмом году (219 г.) Ши-хуан объехал области и уезды на востоке. [Он] поднялся на гору Ишань [в уезде] Цзоу. Установил [памятный] камень и после совета с учеными-конфуцианцами из Лу вырезал на камне надпись, прославляющую добродетели [дома] Цинь [87]. [Ши-хуан] обсудил [с учеными], как приносить жертвы Небу и Земле, духам гор и рек. Затем [Ши-хуан] поднялся на гору Тайшань, поставил там памятный камень, насыпал холм и принес жертвы [88]. [Когда Ши-хуан] спускался с горы, неожиданно налетел ураганный ветер с дождем. [Император] укрылся от урагана под деревом, после чего этому дереву пожаловал звание удафу. На холме Лянфу принес жертвы Земле [89]. На установленном [на Тайшане] камне вырезал [надпись], которая гласила:

“Наш император, вступив на престол, создал [новые] установления, сделал ясными законы, и его чиновники совершенствуют управление.

На двадцать шестом году [правления] он впервые объединил Поднебесную, и не было таких, кто бы не покорился ему.

[Ныне он], лично объезжая народ свой в дальних землях [90], поднялся здесь на гору Тайшань и обозрел вокруг край восточных [земель].

[Мы], сопровождающие его слуги, думая о содеянном им и основываясь на истоках его деяний, решили с благоговением воспеть заслуги и добродетели [повелителя].

Пути его управления повсюду осуществляются, все произведенное [на земле] получает должное [использование], для всех установлены законы и правила.

[Его] великая справедливость совершенна и ясна, она распространяется и на будущие поколения, ее воспримут и ей последуют без [всяких] изменений.

Император-властитель почтителен [91] и мудр, [он] умиротворил Поднебесную и не жалеет сил в управлении ею.

Ранним утром он встает, поздней ночью ложится, создает и утверждает все то, что будет вечно приносить пользу, с особой щедростью наставляет и поучает [подданных]. [67]

Его наказы и правила распространены повсюду, далекие и близкие руководствуются ими, все принимают его мудрые устремления.

Знатные и низкие [ныне] ясно разделены, мужчины и женщины следуют своим правилам, и все усердно и почтительно выполняют свой долг.

[Император] отчетливо отделил внутреннее и внешнее, и [во взаимоотношениях] не осталось ничего неясного и нечистого, это передастся и нашим потомкам [92].

Улучшения распространятся, и им не будет конца [93]. С благоговением примите повеления, завещанные [императором], и пусть они навечно будут служить предостережением [от ошибок]” [94].

После этого [Ши-хуан] проследовал по берегу Бохая на восток, проехал Хуан и Чуй, достиг гор Чэншань, поднялся на гору Чжифу, где установил камень [с надписью], восхвалявшей добродетели Цинь, и уехал [95].

На юге [Ши-хуан] поднялся на гору Ланъе. [Ему] очень понравилось это место, и он пробыл там три месяца. [Ши-хуан] переселил к подножию горы Ланъе тридцать тысяч дворов черноголовых, освободив их от податей на двенадцать лет. Построил на Ланъе насыпную площадку, установил там камень с надписью, в которой воспевались добродетели Цинь и прославлялась суть его свершений [96]. Надпись гласила:

“На двадцать шестом году [правления] властитель-император открыл эру [своих] свершений.

Он выправил и упорядочил законы и меры и те устои, которым следует все сущее.

Этим он сделал понятными дела людей и установил согласие между отцами и детьми.

Умом и мудростью, человеколюбием и справедливостью [он] ясно открыл [истинный] путь управления.

На востоке [он] успокоил восточные земли и поэтому уменьшил [число] солдат [97].

Завершив с успехом дела, [император] прибыл к морю.

Заслуги [нашего] властителя-императора [проистекают от] его усердия и усилий в [поощрении] основных занятий. [68] [Он] на первое место ставит хлебопашество, отвергает другие занятия, и черноголовые от этого благоденствуют [98].

Под всем огромным небом [он] овладел сердцами людей и объединил их помыслы.

Все [ритуальные] инструменты и оружие сделаны [теперь] по единой мере [99], в письме установлено единое начертание [иероглифов].

И все, что освещают лучи солнца и луны, все, что перевозится на лодках и повозках, до конца выполняет свое назначение, и нет того, что бы не отвечало устремлениям [императора].

Действовать в нужное время — так [поступает наш] властитель-император.

[Он] исправил и устроил разные обычаи, отрегулировал реки и разграничил земли.

Беспокоясь о черноголовых и жалея их, [он] с утра и до вечера не знает отдыха.

[Император] искоренил сомнительные [законы княжеств] и утвердил [единые] законоположения, и все знают, чего следует избегать.

Среди местных управителей [он] разделил обязанности, и управление упорядочено и облегчено.

Все действия совершаются как надо, и нет ничего, что бы не шло по намеченному [100].

Прозорливость [нашего] властителя-императора достигает четырех стран света и проникает [всюду].

Ныне благородный и подлый, знатный и низкий не преступают [установленного] порядка в действиях.

Коварство и порок не имеют места [среди людей], все действуют прямодушно и честно.

В больших и малых делах [люди] напрягают силы, никто не смеет лениться и быть нерадивым.

Далеко ли, близко ли, в глухих и уединенных [местах] [его слуги] усердно трудятся, [проявляя] строгость и требовательность.

Сдержанность и прямота, искренность и верность стали правилом во всех начинаниях. [69]

Добродетели [нашего] властителя-императора сохранили и утвердили четыре предела [нашей земли].

[Он] казнил бунтовщиков и устранил [все] бедствия [военных лет], он поднял то, что приносит пользу, и дал народу счастье.

[Он] регулирует занятия в соответствии с сезонами, и все [на земле] рождается в изобилии.

Черноголовые живут в мире и спокойствии, и нет нужды в оружии и доспехах.

Шесть степеней родственников взаимно отвечают друг за друга, и совсем не стало грабителей и разбойников [101].

Смиренно и радостно [люди] принимают наставления; полностью понимают законы и правила.

Все, что находится в шести направлениях [во вселенной], это земли властителя-императора [102].

На западе [эти земли] доходят до зыбучих песков, на юге — захватывают Бэйху, на востоке достигают восточного моря, а на севере переходят через Дася [103].