Стакан без стенок (сборник) - Александр Кабаков

Помощник ответил и надолго замолчал, потом, так же молча, нажал отбой.

– Что там? – спросил Росляков, уже зная, что там. Жизнь должна идти правильно, подумал он, должна, должна! Почему же…

А вокруг уже останавливались, вжимаясь в стальную толпу, дорогие машины, которые только здесь скапливаются в таких количествах.

Рублевка опять стояла в пробке, и никто не знал, когда она снова поедет.

С востока небо начало темнеть, и, непрерывно меняя форму, поплыли над Москвой облака.

Осажденный

Все меньше хочется выдумывать. Видимо, попал под влияние общей тенденции.

А уж если выдумывать, то что-нибудь несусветное – летающих женщин, бессмертных мужчин, демонов и ангелов – в общем, всякую фантастическую белиберду, которой и без того хватает, включая не белиберду, а классику… Впрочем, это не останавливает. Что ж, если майорский нос гулял сам по себе вдоль питерских каналов, так уж после этого ничего и не выдумай? И пусть себе кот садился в трамвай, потирая усы гривенником, – никто не запретит и нам придумывать сказки и фантастические романы…

Да что угодно, лишь бы не начинать тоскливую как бы реалистическую тягомотину: «Ранним весенним утром Петр Иванович Семенов, господин средних лет, живущий в гигантском столичном городе, вышел из подъезда своего многоэтажного дома и отправился в большой банк, где он служил топ-менеджером…» Ужас! К тому же сразу, как только потребуются детали, начнешь путаться и нести чушь, поскольку сам менеджером ни топ, ни каким другим в банке не служил, квартируешь в умирающей пятиэтажке, и не средние идут твои годы, а вполне уже, по чести говоря, преклонные.

Нет, положительно – нон-фикшн притягателен! И никаких фантазий не надо. Не надо напрягать воображение, а потом получать от критика презренное клеймо «булгаковщина» (а то и вовсе «аксеновщина»). И жизнь изучать в ее конкретных и разнообразных проявлениях не требуется – достаточно одно проявление записать точно и без прикрас, а читатель уж сам извлечет из этой правды свою, ему необходимую правду.

Да, положительно – только нон-фикшн! Хватит беллетристики, побаловались, пора и честь знать. Вот вам истинная история, документально подтвержденный случай.

Итак:

Ранним весенним утром Петр Иванович Семенов, господин средних лет, живущий в гигантском столичном городе, вышел из подъезда своего многоэтажного дома и отправился в большой банк, где он служил топ-менеджером. Паспортные данные Петра Ивановича, его ИНН и номер страхового свидетельства государственного пенсионного страхования, а также адрес по месту постоянной регистрации и другие реквизиты любой желающий может найти в социальных сетях, Фэйсбуке, Одноклассниках и прочих. Там же, в Фэйсбуке, вы можете ознакомиться и с той историей, которую мы собираемся вам здесь рассказать, но, конечно, там она будет изложена пристрастно, а здесь мы абсолютно объективны. Так что, если понравится – лайкните. А если вас смущает то, что на старомодном листе бумаги, содержащем слишкам многа букаф, и лайкнуть-то негде, то лайкните где угодно, какая разница.

Итак:

Ранним весенним утром… Весна в том году была короткая, зато жаркая, в полном соответствии с обещаниями ученых – в основном, как обычно, британских – вовсе упразднить сдержанно жизнерадостные демисезоны, весну и осень, оставив только экстремистские лето и зиму. Поэтому Петр Иванович вышел из дому налегке. На нем были: узкое и коротковатое, из черного кашемира, соответственно текущему деловому тренду, пальто нараспашку… А также узкий, строго по тренированной фитнесом фигуре темный костюм… И, понятное дело, сияющие ботинки стиля oxford brogues. Уже только по вышеописанному экстерьеру можно было бы заключить, что жизнь Семенова удалась, или, чтобы употребить актуальный оборот, состоялась. Если же добавить, что спустя пять минут он вновь появился в нашем поле зрения, но уже выехав из паркинга под домом на автомобиле почтенной немецкой марки и модели текущего года, то следует признать, что жизнь его не только состоялась, но именно удалась.

Итак:

Петр Иванович Семенов, господин средних лет… Средних – это сорока трех. К такому прекрасному возрасту у нашего фигуранта (воспользуемся популярным в текущие времена борьбы с коррупцией словом) было все, что положено фигуранту. Несколько счетов не только в родном банке, но и в других, отделенных от РФ госграницами. Приличный домик в Испании и еще более приличный по известному Новорижскому шоссе. Еще одно транспортное средство, находящееся в пользовании жены, японский затейливый кроссовер. И, наконец, сама жена, девушка Алена Васильевна Семенова, неполных тридцати пяти лет, со скромным модельным прошлым и столь же скромным деловым настоящим, обремененным заботами о собственном оздоровительном бизнесе «СПАщая красавица». Пусть нас простят за упоминание близкого Петру Ивановичу человека в ряду его материального имущества, тут ничего обидного нет, а только логика жизни.

Итак:

Живущий в гигантском столичном городе… Боже, как удивителен этот город! Не будем даже и пытаться перечислить хотя бы главные чудеса – просто проедем по его Третьему транспортному кольцу, будь оно неладно с его вечными пробками, да оглянемся вокруг, да задохнемся от вида небоскребов, упирающихся в сиреневое от гари небо, да зажмуримся на мгновение, взлетая по стартующей в бесконечность эстакаде, да представим себе это пространство, эти двадцать миллионов обитателей, эти миллиарды вдохов и выдохов… И миллиарды рублей, добавим мы, так же растворенных в городском воздухе, как дыхание горожан и выхлопы машин, в основном пока еще не соответствующие современным европейским стандартам. Только вдохов и выдохов на всех горожан приходится примерно поровну, выхлопы зависят от года выпуска автомобиля и мощности… А денежки вообще выпадают из воздуха сугубо неравномерно, густо оседая на некоторых депозитах и совершенно игнорируя большинство текущих, зарплатных и пенсионных, счетов и просто дырявые карманы среднего населения – не путать со средним классом. В результате возникает, как сказали бы электрики, разница потенциалов, а где разница потенциалов, там и напряжение, спросите у тех же электриков, а где напряжение, там, того и гляди, пробежит искра и, соответственно историческому прецеденту, возгорится из нее пламя. Черт возьми! Черт возьми, иногда восклицал про себя Петр Иванович, да что ж они, не видят, что ли?! Кто они, Семенов отчетливо не представлял, но на всякий случай время от времени принимал участие в, как говорится, протестных акциях. Он шел или стоял на мостовой вместе с немалым количеством горожан, среди которых встречалось порядочно таких же господ в кашемировых пальто, тоже, видимо, смущенных разностью потенциалов – впрочем, возможно участвующих в упомянутых акциях лишь соответственно тренду, то есть моде, вроде как на то же узкое и укороченное пальто.

Итак:

Вышел из подъезда своего многоэтажного дома… Не всегда П.И. Семенов жил в этом многоэтажном новостроенном доме (монолит, планировка свободная, первичная отделка) со своею женой Алёной и девятилетним сыном Иваном. Вернее, сын тогда еще только намечался, а Петр и Алёна жили в малогабаритной трешке с родителями Алёны и ее младшим братом. Район Капотня для готовящегося возникнуть сына был не слишком подходящим. Да и совместная жизнь с родителями жены тяготила, прямо скажем, бедного – тогда еще бедного – Семенова даже больше Капотни. А у самого героя жилья не было никакого, поскольку он происходил из города Каменска-Шахтинского Ростовской области. И совсем недавно он произошел из простого менеджера в старшие менеджеры по работе с физическими лицами… Короче, еще много денег на срочные и специальные, особо выгодные вклады утекло, прежде чем безо всякой ипотеки Семенов приобрел четырехкомнатную в новостройке, в тихом, но перспективном районе Октябрьского Поля. В эту квартиру тесть с тещей приходили только в гости, никак не отвыкнув приносить с собою домашние заготовки квашеных огурцов и капусты, которых никто в доме Семеновых давно не ел, предпочитая обходиться продуктами из приличных магазинов. Открывая гостям, а спустя некоторое время закрывая за ними стальную дверь с сейфовыми замками, Петр Иванович всякий раз удовлетворенно отмечал и толщину, и качество стали, и хитроумность замков любимой двери, потому что только на нее и была вся надежда.

Итак…

И отправился в большой банк, где он служил… Именно служба в банке и привила Петру Ивановичу Семенову любовь к стальным дверям и веру в них как в единственное достойное препятствие той самой искре и тому самому пламени, о которых говорилось выше. Будучи работником банка, он отчетливо представлял себе, как всё ненадежно в этом ненадежнейшем из миров. Он помнил, как в страшные дни уже далекого, слава Богу, первого кризисного года тихо шумела у стеклянных, слегка усиленных решетками входных дверей банка толпа угрюмых вкладчиков и как ему хотелось оказаться тогда в сейфовом помещении, за броневыми дверями, и никогда не выходить оттуда. А ведь еще не было тогда не только сына Ивана, проводящего теперь, к счастью, учебный год на безопасном острове, однако ведь на каникулы-то возвращающегося на родину, но и жены Алёны, слабой бизнесвумен… Какие двери?! Вырвут танком. Привяжут тросом и вырвут.