Возрождение - Сюзанна Бэк

- Ах, Ангел. Я всегда говорю, что ты не жил по настоящему, если не попробовал аризонских апельсинов. Сладкие. Сочные. Просто истекают соком. Похоже на... 

- Нет, не говори, Корина. Просто... промолчи. Пожалуйста. 

Решив игнорировать ее подколки, я еще раз глубоко вздохнула, заметив, что запах апельсинов стал насыщеннее, почти тошнотворным, при нашем приближении к роще. Это напомнило мне об одной известной истине: "Слишком много хорошего не всегда хорошо". Мне даже пришлось зажать нос, чтобы не расчихаться. 

За апельсиновой рощицей открылась широкая полоса, и, когда мы выехали с другой стороны, пустыня опять вошла в свои владения. Справа от меня я увидела обмотанную колючей проволокой изгородь загона, а за ним, вздымая пыль, в нашу сторону несся табун лошадей, возглавляемый прекрасным жеребцом - как мне показалось, жеребцом, в анатомии лошадей я не была сильна - темно-гнедого, почти багрового цвета с иссиня-черной гривой и хвостом. 

Он встал на дыбы, демонстрируя мощные, сокрушительные копыта и блестящие от пота мышцы, и я поняла, что влюбилась в него с первого взгляда. Табун промчался мимо нас по направлению к небольшому пригорку и остановился, так как ограждение закончилось. Мы же поехали дальше, вниз по долине, которая возвещала нам о конце нашего путешествия. 

Слева вырос огромный дом, построенный на песке, как будто он родился прямо из него. Он был сделан из выжженного белого кирпича с красной крышей, в испанском стиле и с сильно тонированными шестиугольными стеклами. Одноэтажный, но очень длинный, с тремя дверями, обрамленными витиеватыми арками. Сзади было еще несколько маленьких домиков, образующих площадь, конюшни, и далеко впереди ряды теплиц, в которых совсем скоро закипят посевные работы. 

Когда мы въехали в длинный, закругленный проезд, я заметила несколько групп медленно бродящих людей. И хотя они все были разной комплекции, размеров и рас, их всех объединяла одна существенная деталь. 

- А где мужчины? 

С водительского сиденья раздался хрюкающий смех. 

- Это женское ранчо, Ангел, - пояснила Корина, бросив яростный взгляд в сторону Рио. - Мужчинам здесь совсем не рады. 

Вместо того, чтобы сказать что-нибудь в ответ и тем самым дать Рио дополнительное оружие в ее персональной войне против меня, я просто кивнула и стала наблюдать за женщинами. 

- Ай-яй-яй, - раздался тихий благоговейный шепот Корины - И что я тут делаю без фотоаппарата? 

Заинтересовавшись, я посмотрела в окно с ее стороны. И что я там увидела! 

Большой бассейн с изумрудной водой, в которой играли солнечные блики. А в самом бассейне и вокруг него расположилась дюжина отважных девушек (на улице было тепло, но не до такой же степени), одетых в одинаковые костюмы. Костюмы Евы. 

Если бы мои глаза не держались так прочно в голове, они наверняка бы выпали оттуда от открывшегося перед ними вида. 

- Ангел, напомни мне дать мистеру Кавалло сочный поцелуй, когда Айс наконец притащит его сюда. Мне кажется, я попала в рай. 

Должна признать, что и для меня это было тоже по-райски. Поначалу. 

Смотря на этих женщин, я представляла стройное, обнаженное тело Айс, с легкостью прирожденного пловца рассекающее небесную гладь бассейна. 

Я представила, как она грациозно будет подниматься по лесенке, а вода сверкающими капельками будет скатываться с нее. 

Я представила ее улыбку, которая появится у нее на лице, когда, поднявшись, она увидит меня на краю бассейна. 

Я представила еще три дюжины обнаженных женщин, облепивших богиню, которая была моей возлюбленной, загораживающих ее от меня и трогающих ее за все те места, которые сейчас недоступны для меня. 

Я моргнула. 

Потом закашлялась. 

Удивительно, как легко рай для одной женщины может оказаться адом для другой. 

Когда мы, наконец, въехали на ранчо, бассейн скрылся из поля моего зрения, и я с облегчением вздохнула.

Машина остановилась, Рио выключила двигатель и так быстро выскочила из машины, что можно было подумать, что она сидела на осином гнезде или что-то в этом роде 

Вероятно, просто компания, в которой ее принудили ехать, сказала я себе, мысленно пожав плечами. Вряд ли я могла винить ее, так как сама чувствовала то же самое. 

Выйдя из машины, я увидела, как Рио обступили со всех сторон несколько женщин, которые охали и ахали. Под таким пылким вниманием ее спина распрямилась, плечи расправились, и я довольно злобно подумала, какие же небылицы она рассказывает про свои раны, что перед ней все так кружатся. 

Хватит, Ангел. Стервозность - не самая лучшая черта характера, так что засунь ее обратно в ту нору, откуда она вылезла, и оставь ее там, договорились? 

С таким намерением, я нырнула обратно в машину, открыла багажник, и стала аккуратно выгружать оттуда свои вещи и складывать их на землю. Потом то же самое сделала и с багажом Корины. 

И после этого застыла в задумчивости, не зная, что же делать дальше. 

- Как думаешь, они сочтут за невежливость, если мы просто выйдем и представим себя? - спросила я Корину, продолжая наблюдать за Рио и ее поклонницами. 

- Не думаю, что это необходимо, Ангел. 

И в этот момент я заметила женщину, выходящую из дома. Она была одета в вылинявшие джинсы, белую футболку и черную кожаную жилетку, а ее лицо было наполовину скрыто белой ковбойской шляпой, из-под которой струились длинные, черные волосы. 

Глаза слезились от яркого солнца, и я прикрыла их рукой, чтобы получше разглядеть женщину. Чем ближе она подходила к нам, тем более знакомой мне казалась. 

- Добро пожаловать в Акалан, Ангел. 

Именно ее голос окончательно развеял все сомнения. И даже не уважительное касание шляпы, и даже не ее улыбка, благодаря которой ее черты стали еще более родными. 

- Монтана? - ошеломленно спросила я, не в силах поверить. - Это и вправду ты? 

- Во плоти, - пошутила она. - Приятно видеть тебя снова. А ты изменилась с тех пор, как мы виделись в последний раз. 

У меня навернулись слезы, и я обняла ее крепко-крепко, радуясь тому, что она не избегает объятий. На радостях я забыла, что она, как и Айс, очень сдержанна, и объятия могут причинить ей неудобство. 

- Боже, как я рада тебя видеть! - воскликнула я, наконец отодвинувшись от нее и вытерев слезы тыльной стороной руки. - Почему ты здесь? 

При ее смехе, я зарделась, запоздало поняв, как именно прозвучал мой вопрос. 

- Я хотела сказать... Я думала, что ты в Монтане? 

- Да, я была там три недели назад, - подтвердила она, тепло обнимая Корину.     

- А что случилось три недели назад? 

- Я получила звонок от адвоката, в котором мне живописали все прелести проведения зимы под теплым солнцем Аризоны. 

- Донита? 

- И никто иной. И так как альтернативой этому была та же самая зима, но по уши в снегу, я решила согласиться с ее мудрым предложением, и вот я здесь. 

- Ты приехала сюда ради меня, правда? - спросила я, чувствуя, как еще один кусочек мозаики встал на свое место. 

- Не буду отрицать, что это было одним из решающих факторов. 

- Но твой дом... 

Улыбнувшись, она подняла руку: 

- Акалан такой же мой дом, как и ранчо в Монтане, Ангел. И даже такой же, как и ранчо на холмах западной Пенсильваниии. Где я нахожусь в какой-нибудь момент времени, не имеет значения. А вот то, что я смогу сделать и кому могу помочь - это имеет значение. 

- Но... 

Ее улыбка стала еще шире: 

- Оглянись вокруг, Ангел. Что ты видишь? 

Уступив ее просьбе, я оглянулась вокруг, потом снова посмотрела на нее с приподнятыми от немого вопроса бровями, не совсем понимая, куда она клонит. 

- Нет ответа? Тогда я скажу тебе, что я вижу. 

Заворожено я смотрела, как она внимательно осматривает окрестности, ничего не пропуская. 

- Там, где кто-то может увидеть сухую, безжизненную пустыню и... да, красивых женщин... 

- Красивых обнаженных женщин, - поправила со стороны Корина. 

- Замечание принято, - усмехнулась Монтана, - я вижу надежду, Ангел. Вот так вот просто. 

- Надежду на что? - спросила я, искренне недоумевая. Хотя я очень любила и уважала Монтану, я знала ее намного хуже всех тех Амазонок, с которыми дружила. Отчасти это было из-за того, что ее освободили вскоре после моего заключения, а отчасти из-за того, что она была, как я уже упоминала, достаточна скрытый по натуре человек. 

- Надежду на будущее. Надежду на сообщество. Надежду на безопасность, надежность и дружбу, - она пожала широкими плечами. - Надежда так же индивидуальна, как и женщина, которая ее хранит. 

Когда она вновь посмотрела на меня, в ее глазах отразилась забота и сострадание, и в то же время они горели страстью ее убеждений. 

- И самое главное, Ангел, это ранчо - место, где рождается и лелеется надежда. Сюда приходят женщины с разными жизненными путями. Многие поранены и избиты, физически или эмоционально. Иногда и то, и другое.