Таинственный воин - Трэйси Хикмэн

Все еще стоя на коленях, абот протянул посох Эдане. Она подхватила его так, словно он ничего не весил, и повернулась к толпе.

— Васска призывает Избранников! Металлический звук разнесся по площади, когда Эдана ударила посохом по каменным ступеням.

— Он приказывает вам выйти, как только на вас обратится его Око. Вступите в мир Васски, Избранники!

В наступившей тишине на дальней стороне площади кто-то закричал.

— Да будет благословен мир Васски! — крикнула Эдана, указывая направо.

Толпа, словно один человек, повернулась туда, откуда раздался крик, потом снова взорвалась приветствиями. Люди подняли над головами продолжавшую вопить женщину. Гален не узнал ее — должно быть, она была из дальних поселений вверх по реке Уэтрил. Все еще восторженно крича, толпа передала корчащуюся женщину монахам, стоявшим рядом с западной стеной Кат-Дракониса.

Многоголосый крик еще не смолк, когда в середине толпы раздался еще один пронзительный вопль.

Эдана указала на завопившего человека и провозгласила:

— Да будет благословен мир Васски!

Народ на площади вновь разразился ревом, и люди вытолкнули избранника вверх. Гален не сразу узнал Хагтана Харна, немолодого человека, всю жизнь проработавшего на рыбацких лодках. Весь город знал, что в последнее время он ведет себя странно. Его Избрание станет благословением для его семьи — им больше не придется заботиться о нем и стыдиться его дурацких выходок.

Внезапно Гален понял, что болтающие в его голове голоса смолкли. Он огляделся. Маски, резьба, кованые украшения — все они теперь молчали и не шевелились. К небу вновь устремились восторженные вопли, но Гален больше не прислушивался к ним. Он вдруг понял, что все будет в порядке. Голоса смолкли. Ему нечего бояться Избрания. Все эти годы он скрывался от самой простой и безобидной церемонии и теперь чувствовал себя глупцом — давно уже пора было избавиться от детских страхов!

Он обнял жену за плечи.

Она подняла голову и посмотрела на него.

Улыбнувшись, Гален сказал:

— Извини за мой розовый...

В его голове словно что-то взорвалось.

Гален забыл обо всем, кроме этого ужасного звука, сверлящего его череп: в нем как будто сплелись тысячи предсмертных воплей сразу, голоса бессчетного множества терзаемых демонами жертв. Юноша невольно попытался заткнуть уши, но звук доносился не извне, и ему не удалось его заглушить.

Охваченный ужасом, он с изумлением осмотрелся по сторонам.

Все маски глазели на него, широко разинув рты, они корчились и извивались. Драконьи головы на карнизах домов тоже смотрели на него и вопили.

Гален закричал.

Этот вопль сам собой вырвался из его глотки, Гален просто ничего не смог с собой поделать. Шум у него в голове не прекращался, и он не смог удержаться от нового крика. Он сжал ладонями голову, мечтая вырвать то, что причиняло ему такие страдания, любой ценой сделать так, чтобы эта мука наконец прекратилась.

Он почти не почувствовал, как чьи-то руки вытолкнули его вверх. Крик толпы был еле слышен сквозь рев в его голове. Он плыл над головами своих ликующих друзей и соседей, как по течению реки. Сознание Галена дробилось и рассыпалось, и он едва расслышал слова, прокатившиеся над кричащей толпой:

— Да благословен будет мир Васски!

Крики, ужас, смех, боль...

Вопль в его голове не умолкал.

Чем больше сопротивлялся Гален, тем хуже ему становилось. Но он не собирался сдаваться — он просто не мог сдаться! Он плыл через площадь на чьих-то поднятых руках, уносивших его все дальше от жизни, которую он любил. Он сопротивлялся человеческим волнам, но в конце концов прилив оказался сильнее его отчаяния. Очень скоро ревущие голоса в голове и руки его бывших друзей и соседей, желавших ему лишь хорошего, отобрали у него последние силы. Гален сделал еще один отчаянный рывок... И наконец сдался на милость голосов, провалившись в благословенную черную тьму.

6

БЛАГОСЛОВЕННЫЕ МОНЕТЫ

Рев толпы заглушил крики Беркиты.

Это было невероятно: Галена — ее Галена — подняли и теперь передавали из рук в руки. Она в ужасе всматривалась в лица знакомых, пытаясь найти кого-нибудь, кто мог бы прийти на помощь.

То была ужасная ошибка — она чувствовала это всем сердцем!

Беркита отчаянно пыталась пробиться к мужу сквозь толпу, но тщетно. Площадь была так переполнена, что женщина едва могла продвигаться вперед, а уж мечтать о том, чтобы добраться до другой стороны, даже не приходилось.

И все равно она изо всех сил пыталась протиснуться между людьми, хоть как-то пробраться вперед. Кое-кто раздраженно и нетерпеливо оборачивался, считая, что она просто хочет получше разглядеть церемонию. Но, встретившись с ней глазами, друзья и постоянные клиенты мастерской узнавали Беркиту, на их лицах мелькало сочувствие, но ненадолго — всем слишком не терпелось снова насладиться интересным зрелищем. Никто и не думал ее пропустить, и с каждым мгновением ее мужа уносили все дальше и дальше.

Она в отчаянии повернулась к отцу; по ее лицу текли слезы.

— Папа, что же делать!

Ансал отвернулся и уставился вдаль — туда, где весело кричащая толпа передавала из рук в руки готового потерять сознание Галена. Ансал тяжело дышал и, казалось, не мог заставить себя посмотреть на дочь.

— Я... я не знаю, — пробормотал он. — Он... Он один из Избранных. Его Избрали!

— Нет, папа! — крикнула Беркита сквозь рев толпы. — Это ошибка! С ним все в порядке! Он не безумен!

Толпа вынесла вверх еще несколько человек, их стали передавать над морем голов навстречу судьбе.

— Кита. — Ансал вспомнил имя, которым давно уже не называл дочь; голос его дрожал. — Пути Васски неисповедимы. Иногда надо просто принять его волю. Я... Давайте верить, что все это к лучшему.

— Нет, папа! Это ошибка! Просто дурацкая ошибка!

Первосвященница Эдана уже опускала посох с драконьим Оком. Избрание подошло к концу. Над толпой разнеслось ее благословение, и все подались вперед, чтобы получше расслышать слова первосвященницы.

— Кита, — глядя на толпу и не видя людских лиц, Ансал пытался осознать случившееся, — я хожу на Избрание с тех пор, как мне исполнилось четыре года, и никогда еще не видел ошибки. Ни разу.

Потрясенная и разгневанная Беркита отвернулась. Она взглянула на мать в поисках поддержки, хоть какой-нибудь надежды. Но мать отвернулась, спрятав лицо на груди Ансала.

Где-то за спиной Беркиты Эдана произносила последние слова благословения. Беркита не слышала их.

Отец наконец-то посмотрел ей в глаза.

— Еще никто из Избранных не вернулся. И никто из тех, кто пошел их искать, тоже. — Он снова отвел глаза. — Просто смирись с этим, как смиряются все остальные.