Новые русские бесы - Владимир Хотиненко

С. ГАРМАШ: А можно мне два слова?

В. ХОТИНЕНКО: Сейчас я одну реплику, а потом ты. Очень хорошо, что мы вдвоем. Все, во всяком случае, мало-мальски образованные люди помнят эпизод, когда Наполеон видит поверженного Болконского со знаменем в руке и говорит: «Какая красивая смерть». Не отвечаю за точность, но смысл слов буквальный. Для военных людей честь, достоинство, Родина всегда были на первом месте. Это так и должно быть всегда, пока будет существовать армия. Не будет у нас армии, тогда, наверное, что-то другое будет. Но для военных это всегда стояло на первом месте. И самое замечательное, что в тех людях, которые там служат действительно в каких-то чудовищных условиях, это осталось. Причем без пафоса. Это мы об этом говорим с пафосом, а они об этом говорят совершенно спокойно.

К. ЛАРИНА: Тоже не для всех. Я бы не говорила, что для всех военных на первом месте честь, достоинство и Родина. Совсем по-разному.

С. ГАРМАШ: Там, где мы снимали это…

К. ЛАРИНА: А где вы снимали?

С. ГАРМАШ: Мы жили в Мурманске, снимали Полярный, Гаджиево, Североморск.

В. РАММ: То есть подводные центры?

С. ГАРМАШ: Да, основные базы. Но, я хочу сказать, я вчера не был на пресс-конференции, не мог, и когда, Вита, ты говоришь такую реплику по поводу амбразуры и по поводу советского пафоса, между прочим, на мой взгляд, все наши амбразуры Великой Отечественной войны – это единственный, может быть, самый главный момент прошлого века, которым мы можем по-настоящему гордиться. Поэтому, если мы каким-то образом перекликаемся с этим, это замечательно.

К. ЛАРИНА: Тут, кстати, наши слушатели предлагают Гармашу сыграть роль Александра Матросова.

С. ГАРМАШ: А это замечательно.

В. РАММ: Он был 18-летним.

С. ГАРМАШ: Я тоже езжу по стране, играю, снимаюсь, вижу военных людей и приходится играть военных людей. И я на сегодняшний день понимаю, где люди служат и какой за ними стоит пафос. Что они служат, для того чтобы сохранить семью, в силу какой-то необходимости, в силу того, что 10 лет назад это им казалось призванием. Но там ситуация совершенно другая. Я не смогу, может быть, Володя смог бы это объяснить. Я честно вам говорю, что я не смогу объяснить точно, что внутри у этих людей. Потому что это действительно что-то мистическое, загадочное и то, чем, наверное, не обладают другие. Это край земли. Края земли обладают каким-то особым магнетизмом. Вы думаете, там было очень уютно? Нет, там было холодно, жестко. Но если бы мне сейчас сказали, что можно опять поехать в Мурманск, я тут же полетел бы туда.

К. ЛАРИНА: Сергея Гармаша в начале программы уже представили. А теперь пришло время биографии Владимира Хотиненко.

В. РАММ: Владимир Хотиненко родился в городе Славгород Алтайского края в семье рабочего. Окончил Свердловский архитектурный институт и высшие режиссерские курсы при Госкино, мастерская Михалкова. Был ассистентом режиссера на фильмах Михалкова «Обломов», «Родня». С 83 года – режиссер-постановщик художественных фильмов. Начало работы – в Свердловской киностудии. Лауреат всесоюзных, российских и международных кинофестивалей. Напомню лишь несколько фильмов из очень обширной творческой биографии. «Зеркало для героя», «Рой», «Спальный вагон», «Патриотическая комедия», «Макаров», «Мусульманин». Сегодня мы говорим о «72 метрах». Заслуженный деятель искусств РФ. Преподает во ВГИКе, руководитель мастерской режиссуры игрового кино и ведет режиссерскую сценарную мастерскую на высших курсах сценаристов и режиссеров. Это совместно с сыном?

В. ХОТИНЕНКО: Да.

К. ЛАРИНА: А говорят, еще сын талантливый.

В. ХОТИНЕНКО: Он интересный парень. Уже даже путают. Уже мне звонят всякие люди и обращаются по поводу его проектов.

К. ЛАРИНА: Деньги предлагают?

В. ХОТИНЕНКО: Нет, как-то крутится, находит. Он все-таки человек новой формации.

К. ЛАРИНА: А наши слушатели в это время работали, предлагали роли Сергею Гармашу. Я думаю, что Сережа будет приятно удивлен. Здесь очень разные есть роли. Я могу прочитать несколько предложений. Может быть, и режиссер воспользуется предложениями наших слушателей, и следующее кино снимет по просьбам слушателей радиостанции «Эхо Москвы». Итак, дон Вито Карлеоне в «Крестном отце». «Гармаш может сыграть трагедии Маяковского, последние годы жизни, Коровьева, Дон Жуана, Казанову, Печорина, Паратова в «Бесприданнице», Бориса в «Грозе». «Я бы сравнила Сергея Гармаша с Робертом де Ниро. Он похож внешне, но и по своим ролям мог бы сыграть в таких фильмах, как “Бешеный бык” и “Однажды в Америке”. Яго, солдат Иван Чонкин». «Увидеть в роли душевного героя по произведениям Шукшина». Ноздрев, «Мертвые души». Жуков или Рокоссовский, Наполеон, Гиляровский, Лаврецкий, Ноздрев, Базаров, Штольц, Отелло, Скалозуб, Богдан Хмельницкий, Штирлиц из «Семнадцати мгновений весны», Константин Левин в «Анне Карениной», Шерлок Холмс. «Артист огромного диапазона, может сыграть любую роль». Тартюф, капитан Немо, Валерий Чкалов, Александр Матросов, Петруччио, Егор Прокудин.

В. ХОТИНЕНКО: Несмотря на то, что этот список может вызвать ироническую улыбку, на самом деле я глубоко убежден и в присутствии Сережи Гармаша утверждаю, что, как это ни выглядит смешно, Сережа действительно может сыграть все эти роли. Потому что у него действительно фантастический диапазон, он замечательный артист. Поэтому замечательно, что зрители, даже стебаясь, предложили убедительный список.

С. ГАРМАШ: Спасибо, Володя! Спасибо зрителям!

К. ЛАРИНА: А вы работали вместе где-нибудь?

В. ХОТИНЕНКО: Конечно.

С. ГАРМАШ: У нас четвертая картина.

К. ЛАРИНА: А что было?

В. ХОТИНЕНКО: У меня с ним был первый мой проект, еще ученический достаточно. Это было уже взрослое кино «В стреляющей глуши». И мы с Сережей там уже достаточно хорошо познакомились. Во всяком случае, для меня было уже ясно, что я буду теперь снимать, пока он не скажет «нет».

С. ГАРМАШ: Потом был «Страстной бульвар».

В. ХОТИНЕНКО: Там была роскошная роль Сережи Гармаша. Он играл писателя.

К. ЛАРИНА: Но фильм какой-то разваленный получился.

В. ХОТИНЕНКО: Есть разные точки зрения на него, но мы любим этот фильм.

С. ГАРМАШ: Да.

К. ЛАРИНА: Это Сергей Колтаков придумал сценарий?

В. ХОТИНЕНКО: Да.

С. ГАРМАШ: Я там играю писателя. Мне это очень редко удавалось в кино. С вами как встречаешься, вы говорите только про ментов и про военных. А там я играл писателя, и мне очень дорога эта роль. А потом мы работали в картине «По ту сторону волков».

К. ЛАРИНА: Это телевизионный проект?

В. ХОТИНЕНКО: Да, но нам там удалось кое-что сделать. И вообще, это даже не предмет для разговора. Пока у Сережи будет находиться время и желание, я буду с ним работать.

С. ГАРМАШ: Мы и сейчас уже находимся в договорной связи по работе.

К. ЛАРИНА: Я хочу с помощью наших слушателей вернуться к фильму, о котором мы говорим. Здесь есть несколько вопросов. Мне кажется, они важные. Пишет нам бывший подводник Николай. «Вы беседуете все время с офицерами, снимая фильмы о военных, а надо беседовать с матросами срочной службы, которые несут на себе все тяготы. Тогда и фильм будет правдивый».

В. РАММ: Консультантами всегда генералы, майоры.

В. ХОТИНЕНКО: Может быть. Во-первых, это тоже необходимо. Потому что моряк не даст разрешения на съемки на атомном крейсере «Петр Великий». Мы должны, и это совершенно естественно, потому что организационные вопросы решают адмиралы. Моряки их не могут решить. Но у нас в картине есть замечательный кадр построения, когда на палубе лодки, перед походом стоит экипаж. И там половина экипажа настоящая, ребят с этой лодки, и половина наших актеров. Ровно пополам. Никто не отличит, если не сказать, кто актер, а кто нет. Они перемешались. И мы с ними, естественно, общались. Еще бы, не общаться с ними! Но общаться нужно на самом деле со всеми, потому что это разные точки зрения на предмет. И чем больше мы узнаем точек зрения на предмет, который мы исследуем, тем лучше.

К. ЛАРИНА: А подводники смотрели ваши фильмы?

В. РАММ: Да, я хотела спросить. Вчера после просмотра они обступили, что-то горячее обсуждали с вами.

В. ХОТИНЕНКО: Я не буду передавать деталей того, что говорят. Важно, чтобы они эту картину приняли.

К. ЛАРИНА: Они приняли?

В. ХОТИНЕНКО: Да. Сейчас, на этом этапе да. Но еще надо, чтобы много посмотрели. Нам нужно все-таки достаточно определенно знать реакцию именно моряков и подводников в частности, потому что картина, в первую очередь, для них. Все-таки это им реверанс. Это обращено к ним, это про них.

В. РАММ: А были цензуры изъятия из сценария или из фильма? Как реакция ВМФ на этот проект?

В. ХОТИНЕНКО: Один из самых фантастических моментов работы над этой картины следующий. Заявляю. Сценарий тому самому начальству, которое так обсуждается, не нравился. Он им не нравился.

В. РАММ: А по каким соображениям не нравился?

В. ХОТИНЕНКО: По идеологическим. Вопрос другой. Они помогали нам так, как будто это было их любимое детище. Этот вопрос разрешить невозможно. Поэтому все разговоры о цензуре здесь практически неуместны. Да, может быть, до сих пор что-то может нравиться или не нравиться. Но мы им, все вместе, обещали, что мы не будем ерничать, мы постараемся показать настоящих людей. И мы, я думаю, это сделали, и поэтому наша совесть чиста. Конечно, не хотелось бы, чтобы какие-то эпизоды там появлялись, но мы их тем не менее сняли. И сняли на базах, никто не стоял возле нас и не говорил: «Не-не-не, вы что? Это нельзя». Пару раз сказали: «В эту сторону не надо, пожалуйста, снимать». Вот и все. Там что-то было, наверное.