Королева мести, или Уйти навсегда - Марина Крамер

– Может, мы прекратим ругаться? – попробовала Марина зайти с другой стороны. – Я устала…

– Ага, расскажи мне, как ты устала! – кивнул Хохол, осторожно выдергивая из ее прически прядь волос и наматывая ее на палец. – Устала языком молотить, что ли?

– И это тоже. Такой противный гад оказался!

– Ты мне зубы-то не заговаривай, между прочим, – не повелся Хохол.

– Нет… слушай, а пойдем в бассейн? – вдруг предложила она. – Прикинь, какое там эхо – ты рехнешься.

Хохол заржал от души, но остался доволен фантазией, встал и понес ее вниз, в выложенный изумрудной кафельной плиткой бассейн. Там было прохладно и темно, но Женька включил подсветку воды и повернул регулятор температуры, и, пока он неспешно раздевал ее, воздух нагрелся. Хохол получал удовольствие, прикасаясь к Марине то нежно и осторожно, а то грубо и больно, так больно, что она вскрикивала, и это еще сильнее возбуждало его. Она уже была раздета, а сам он продолжал стоять в джинсах и черной футболке, не торопился раздеваться – это несоответствие только усиливало эффект, Женька ощущал себя полновластным хозяином, которому стоит только головой кивнуть – и любое желание будет удовлетворено в полной мере и без возражений.

…Коваль плотнее закуталась в большое полотенце, поджав под себя ноги, и наблюдала за тем, как Хохол курсирует туда-сюда по зеленоватой воде, подсвеченной снизу маленькими яркими лампами. За эти годы она успела привыкнуть к нему, даже по-своему полюбить, он был ей нужен, ухитрился стать частью ее жизни. Марина смотрела на него и понимала, что, кроме него, ей и надеяться-то больше не на кого – отец далеко, да и нет с ним никакой близости в принципе, брату сейчас тоже не до нее – развод какой-то выдумал… А Хохол всегда рядом, он понимает ее и знает, он любит ее и старается принять такой, какая есть, хотя дается ему это с бо-о-ольшим трудом.

– Ты чего, котенок? – отфыркиваясь и мотая головой, Хохол выбрался из бассейна и присел перед ней на корточки. – О чем думаешь?

– О тебе, – улыбнувшись, Марина погладила его по выбритой наголо голове – недавно он все-таки вернулся к давнишней прическе, удивив и обрадовав Марину.

– И это приятно, – Женька склонил голову ей на колени, сев на пол. – Ты думаешь обо мне – это уже что-то, дорогая моя.

– Жень, перестань, не надо. Эти пустые разговоры так выматывают, если б ты знал! Почему я должна тебе вечно что-то доказывать, оправдываться? Тебе постоянно требуется подтверждение того, что я с тобой, что не свалила никуда.

– А чему ты удивляешься? – поднял глаза Женька. – С такой бабой, как ты, постоянно нужно рукой по койке шарить – на месте или нет.

Коваль засмеялась, вставая из шезлонга и направляясь в сауну:

– Идем, я так сильно замерзла, что уже ничего не чувствую.

Хохол оторвался по полной, натерев ее какой-то настойкой и плеснув на каменку своим любимым эвкалиптом, от которого в голове мутилось. Марина хватала горячий воздух ртом, как рыба, выброшенная на песок, но Женька не выпускал ее из сауны до тех пор, пока она не взвыла и не пригрозила не пускать его в спальню. Пока Марина приводила в порядок волосы, Женька заварил свежий зеленый чай с лотосом и принес прямо в постель, осторожно опустил поднос с чашкой на кровать и уселся рядом. Напиток источал такой изумительный запах, что Коваль зажмурилась от предвкушения неземного наслаждения.

– И как ты его пьешь с таким удовольствием? – поинтересовался Женька, забираясь под одеяло и устраиваясь поудобнее. – Ведь отрава форменная, ни вкуса никакого, ни цвета.

– Ага, чифирь из «Цейлонского» куда круче! – согласилась она, отпивая глоток чая.

– Да что ты про это знаешь, женщина? Это ж настоящий кайф, блаженство!

– Ну еще бы! – фыркнув, Марина поставила чашку на поднос. – Видела я, как ваши морды выглядят от этого блаженства! И вообще – давай спать, уже третий час ночи, если ты заметил.

– Устала? – Он обнял ее, укладывая на бок и пряча лицо в волосах. – Завтра будешь спать столько, сколько захочешь, никому не позволю подойти, даже Егорке.

Через неделю в офис «Империи» позвонил Младич и сообщил, что обдумал предложение и даже готов кое в чем помочь.

– Только предупреждаю сразу – мгновенного результата не жди, становление команды – процесс длительный, а с твоими амбициями…

– Да что ты знаешь про мои амбиции, Карлеоне! – перебила Марина, не понимая, откуда выскочило это прозвище, впоследствии намертво приклеившееся к главному тренеру. – Я просто хочу довести начатое дело до логического конца, вот и все. И я рада, что ты согласен помочь, поверь, я это очень ценю.

– Ловлю на слове – поужинай со мной завтра, – тут же попытался извлечь выгоду из похвалы Младич.

– Не выйдет. Но пообедать могу запросто.

– Отлично, тогда я заеду за тобой завтра в час.

– На трамвае? – пошутила она, зная, что машину он не водит. – Или на такси?

– По контракту мне положена «Тойота» с водителем, если я правильно помню.

– Правильно, однако есть одно маленькое «но» – контракт твой закончился, а вместе с ним и «Тойота» исчезла. Теперь у тебя нет выбора, Мирко, – придется подписать новый, потому что на трамвае я не езжу.

– Умеешь ты схватить за причинное место и больно сжать! – оценил ее юмор Младич. – Придется подписать!

На том и расстались.

Марина была уверена, что Женька не оценит ее согласия пообедать с главным тренером наедине, без него, но, в конце концов, это ведь не флирт. Убрав мобильник в карман, она нажала кнопку, и через секунду в кабинет вошла Ольга.

– Кофе, Марина Викторовна?

– Нет, чай и Хохлу позвони, пусть за мной подъедут.

Женька с Егоркой был в цирке, Марина долго пыталась убедить его, что ребенку еще рано посещать подобные места, все равно ничего не поймет, но упертый Хохол настоял на своем и повез-таки сына на представление. Они опять стали неразлучны, няню найти по-прежнему не удавалось, и Женька здорово выручал, взяв все заботы о Егорке на себя. Правда, постоянно беспокоился о том, что не может быть рядом с Мариной, доверяя ее Даниле и Севе с Геной:

– Котенок, ты уж сама повнимательнее, ладно? Пацаны, конечно, дело знают, но старайся не влезать никуда.

Влезать особо было некуда, Бес не напрягал, увлеченный Марининой подругой, все пытался уломать ее переехать к нему, но наученная горьким опытом Веточка не торопила события.

– Сама прикинь, – рассказывала она Марине, приезжая в гости, – ну на фиг мне опять головняк? Так я сама себе хозяйка, хочу – останусь у него, не хочу – встану и уеду, никто не помешает.

– Умнеешь, ведьмочка! Нечего очертя голову кидаться в авантюру, особенно с такими, как Гришка.

Но Гриня, видимо, увлекся всерьез, даже стал в делах помягче, а однажды приехал к Коваль посмотреть на Егорку. Он категорически отказывался видеть его, считая, что Наковальня сделала глупость, усыновив мальчика, и не реагировал на приглашения заехать, просто совсем перестал бывать в ее доме, хотя раньше частенько заглядывал пропустить стаканчик-другой. И вот вдруг явился в прошлое воскресенье, застав всех троих во дворе, – выпал снег, и Хохол катал Марину с сыном на санках. Когда ворота открылись, и «Крузер» Беса въехал во двор, они не прервали своего увлекательного занятия, продолжая дурачиться. Вальяжный Гришка в дорогой длинной дубленке выбрался из джипа, оперся о дверцу и наблюдал за происходящим снисходительно и с улыбкой. Наконец его заметили, и Хохол перевернул Марину с Егоркой прямо в сугроб. Мальчик радостно хохотал, щеки его раскраснелись, глазенки сверкали, он пытался сгребать ручками снег, чтобы насыпать его на мать.

– Весело у вас! – насмешливо протянул Бес, подходя ближе и подавая Марине руку, чтобы помочь подняться. – Привет, Наковальня.

– Привет-привет! – отряхивая снег с комбинезона, отозвалась она. – Какими судьбами?

– В гости заехал к родственнице, что – не могу?

– Можешь. Егор, поднимайся, снег холодный, – повернувшись к сыну, Марина поставила его на ноги, отряхнула снег, поправила шапку. – Домой пойдем?

– Нет! – заявил он, топая ногой. – Нет!

– Ох, какой характерный! – с каким-то даже уважением в голосе проговорил Бес, с интересом разглядывая Егорку. – Ну давай пять! – Он присел перед мальчиком, протянув ему руку, и Егорка, давно приученный Хохлом и всей охраной к подобному приветствию, протянул ему свою мокрую варежку. – Ты гляди! – изумился Гришка, пожимая маленькую ручку. – Наш человек!

– Ага, хрен вам всем! – заявила Коваль, беря сына на руки и прижимая к себе. – Он мой, и не будет таким, как вы.

– А как же? – тут же отреагировал Бес. – Наследник ведь.

– Он унаследует легальное, и хватит про это! – отрезала она. – Идем в дом.

Бес кивнул своим охранникам, и те вытащили из машины огромного медведя, ростом едва ли не с Хохла.

– Племяннику, – объяснил он Марине. – Не чужой, поди. А похож, Маринка, одно лицо просто… – добавил он вполголоса.