Белая Маска, дежавю. - Максим Глухманюк

Давно он так себя не чувствовал. Очень давно.

Парень попытался что-то сказать, но в голове была абсолютная пустота. Вакуум, словно в космосе. В горле уже был не песок, а самый настоящий гравий, с добавкой битого стекла, с лезвиями и ржавыми гвоздями.

На спине происходило нечто невероятное: обволакивающий холод постоянно сменялся мурашками, те уступали место обжигающему жару, и так повторялось по кругу. Пот хлынул рекой. В животе что-то громко и противно заурчало.

Катя улыбнулась, и было в этой улыбке нечто дьявольское, жгучее и скользкое. Иван не сомневался, что она наслаждается его дискомфортом.

Его агонией.

– Суккуба, – подумал Иван. – Как же она похоже на Суккубу…

Лицо девушки приблизилось к лицу Ивана почти вплотную. Их носы соприкоснулись. Парень почувствовал целый букет ароматов: духов, терпких сигарет и кислого алкоголя. И еще горячий и сладкий запах возбужденной девушки. Кипящий мед пахнет так же.

Снова близкий рев моторов. Свет фар. Красивое женское лицо. Темнота.

Парень попытался незаметно сглотнуть, чтобы как-то смочить пересохшее горло. Глоток, конечно же, получился очень громким. В таких ситуациях глоток звучит громче, чем взрыв атомной бомбы.

И еще, Иван чуть не подавился собственным языком.

– Я тебя хочу, – прошептала Катя, хитро улыбаясь и облизывая свои мягкие розовые губки.

И она не лгала, парень чувствовал это. Чувствовал исходящий от ее тела жар.

Снова сверкнула молния. Она ударила в школьный громоотвод с таким неистовством, что весь мир вокруг на несколько мгновений погас. Но на этот раз Иван не отреагировал, продолжая смотреть девушке в лицо, на губы, на маленький аккуратный нос.

В упор.

Катя приблизилась еще и коснулась губ парня своими. Иван сдался окончательно, закрыл глаза и решил просто наблюдать за тем, что будет происходить дальше. Больше он ничего сделать не мог.

Это был первый поцелуй в его жизни.

Судя по тому, как целовалась Катя, для нее поцелуй первым не был. И даже сотым не был.

Целовалась она просто мастерски…

Парень обнял девушку за талию левой рукой, а правую очень аккуратно положил ей на ягодицу. Сжал ее. Тугие светлые джинсы туго облегали упругий женский зад.

Иван почувствовал себя так хорошо, как еще никогда прежде. Это было просто невероятное ощущение. Он догадывался, что это приятно, но не представлял, что настолько. Левой рукой Катя нежно шевелила Ивану его светлые намокшие под дождем волосы. Он и она просто стояли и целовались. Парень довольно быстро приноровился дышать носом и правильно двигать языком, чтобы попадать в такт, но временами бился зубами о зубы девушки.

Сколько прошло времени, сказать было трудно. Время за этим процессом словно остановилось. Иван был возбужден уже настолько сильно, что все его стеснения и смущения бесследно ушли. Парень чувствовал себя терминатором.

Наконец, бесконечный поцелуй прервался. Парень и девушка вновь посмотрели друг другу в лицо. Посмотрели так, словно были знакомы уже тысячу лет. Словно были одним целым.

Дождь лил, как из ведра. Машины перестали кружить по стадиону. Теперь они просто стояли с открытыми дверями и багажниками посреди стадиона. Вокруг машин кружила толпа. Она все так же кричала, свистела и смеялась.

Иван вновь ощутил холодный укол тревоги. Даже бушующие гормоны не смогли заглушить это неприятное ощущение.

Катя заметила у него на лице тень тревоги и спросила:

– Что с тобой?

– Не знаю, – сказал он. – Что-то надвигается…

Теперь его низкий голос звучал решительно и ровно. От смущения не осталось и следа.

Мы всегда боимся того, чего с нами еще не случалось…

А когда все закончится, начинаем смеяться:

– Не так уж это и страшно, да?

Со смертью будет так же?

– О чем ты? – прищурилась Катя, по ее лицу тоже промелькнула холодная тень.

– Что-то плохое, – ответил Иван.

Парень посмотрел в небо – там была настоящая дискотека из молний. Стадион – очень открытое место. Кругом торчали железки: турники, брусья, ворота, железный лабиринт, баскетбольные стойки. Казалось просто невероятным, что ни один разряд еще не обрушился на головы гуляющей молодежи.

– Пойдем в школу, – твердо сказал Иван. – Быстрее, пойдем.

– Ну, пошли, – согласилась Катя.

– Погоди, надо же предупредить остальных…

И они пошли к машинам, взявшись за руки. Под ногами хлюпала грязь, а с неба стеной лил дождь. Со всех сторон сверкали вспышки: фиолетовые, белые, голубые, зеленые. Словно на дьявольской дискотеке.

– Ты думаешь, что одна из молний ударит по стадиону? – спросила Катя.

– Не знаю, – ответил Иван. – Я не могу объяснить, но что-то должно произойти.

Ивану на какое-то мгновение показалось, что девушка не хочет идти к машинам и упирается ногами. Показалось всего на мгновение.

Когда пара подошла к стоящим посреди стадиона, Иван вновь ощутил холодный укол в сердце. Тонкий и глубокий, словно в мотор ему втыкали длинную ржавую иглу.

Парень остановился и бросил быстрый взгляд на Катю. Она стала какой-то растерянной и бледной.

– Эй… Эй! – крикнул Иван, стараясь привлечь к себе внимание толпы. – Эй!

Толпа отреагировала лишь после третьего оклика. Музыку сильно убавили, но не выключили совсем. Как оказалось, она звучала из BMW. Той самой, что была похожа не на машину, а на тапочку с колесами. Иван никогда раньше не видел эту машину возле школы. Возможно, родители одного из богатых выпускников сделали ему в этот знаменательный день такой подарок. А может – просто дали свою тачку напрокат.

Из «тапочки» донесся ленивый пьяный голос:

– Что там случилось?

– Вам нужно уйти со стадиона, – сказал Иван, указывая на разряды молний в небе.

Они сверкали так близко, что их жар буквально ощущался всей кожей. Даже сквозь одежду.

Конец ознакомительного фрагмента.