Семь дней в июне - Тиа Уильямс

Много лет назад Ева с первого взгляда влюбилась в Белинду, когда они оказались вместе на одной из эксклюзивных вечеринок Сиси. Воспитанная в скромности родителями-парикмахерами в Сильвер-Спринг, штат Мэриленд, Белинда выиграла стипендию и окончила престижную школу Сидвелл вместе с Челси Клинтон[37], а потом десять лет работала консультантом по диалектам на киностудии, редактируя фильмы о рабстве и чернокожих времен Джима Кроу[38] (кстати сказать, без работы она сидела редко). Престижное резюме, ничего не скажешь, однако Белинда излучала очарование этакой свойской мамочки с девизом «Ближе к земле!» и одновременно подружки-соседки. Ей нравились исцеление рэйки[39] и шаманские чтения, но она не сторонилась и откровенных мемов и соблазняла молодых людей из сферы обслуживания. Она только что рассталась с чилийским красавцем, с которым познакомилась, когда он раздавал флаеры перед магазином MetroPCS.

– Привет, Белинда.

Ева осторожно обняла ее, чтобы не потревожить гроздь ожерелий с уличной ярмарки. Фирменные косы Белинды выбились из-под ее головного платка с этническим принтом и свисали до круглой попы. Просто сексуальная доула.

– Вот это платье! Вот это тело!

– Честно говоря, очень трудно двигаться, – прошептала Ева. На ней было черное платье-футляр от Gucci без рукавов, с большим вырезом и алые ботильоны на шпильке. Грудь была поднята до подбородка, а волосы распущены до плеч.

– Ты. Не пришла. На игру. В понедельник. Вечером. – После каждого слова Белинда резко покачивалась вперед.

Ева затеребила подол платья.

– Я чувствую себя офисной мегерой, как в сериале о сексуальных адвокатах.

– Меган Маркл образ удался. Пойдем пообщаемся.

Белинда взяла Еву за руку, и они, болтая, стали пробираться сквозь толпу.

– Подруга, – начала Ева, – хочу тебя кое с кем свести. Он милый-премилый. Проверьте его страничку @oralpro[40].

Белинда открыла рот.

– За что мне такое счастье?..

– Расслабься, он ортодонт. Прекрасно поработал с Одри.

– Я пас. Уже нацелилась на жгучего красавца из продуктового отдела в Trader Joe’s по соседству. Я там покупала продукты для курса веганской выпечки. Его ведет женщина, которая впервые приготовила бриошь из вагинальных дрожжей.

– Вагинально-дрожжевая бриошь, – повторила Ева.

– Это ее коронное блюдо.

– Неужели кому-то пришло в голову прославиться, приготовив вагинально-дрожжевые бриоши?

– В любом случае не пытайся меня подставить. Моя сексуальная жизнь интересует тебя только как источник вдохновения. Почему бы тебе самой не встречаться с @oralpro? Выходи на люди! Хватит прятать красивые ноги и свежий цвет лица.

– Знаешь, почему у меня такой свежий цвет лица? – Ева подмигнула. – Потому что ни один мужчина меня не напрягает.

Тут же непонятно откуда появилась Сиси, просунув голову между ними.

– Спроси ее про Одиночество, – потребовала она, выхватила у Евы выдохшуюся минералку, сунула в руку другой бокал и исчезла обратно в толпу.

Белинда ахнула.

– Как ей удается вот так материализоваться? И о чем она говорит?

Прежде чем Ева успела ответить, в объятия Белинды бросилась девушка с крашеными светлыми локонами и в обтягивающем топике.

– Ваша поэзия – единственное, что помогает мне справиться с экзаменами в Нью-Йоркском университете! Подпишете книгу? – Она протянула Белинде потрепанный экземпляр.

– Конечно! – Белинда подписала титульный лист и ткнула локтем в Еву. – Это Ева Мерси. Вы, должно быть, слышали о «Проклятых»?

– Моя мачеха читает эту серию, – сказала она, прежде чем быстро сфотографироваться с Белиндой. – Но я избегаю текстов с описаниями откровенного цисгетеропатриархального секса. Извините.

Девушка вскинула вверх кулак – знак движения Черной Силы и подпрыгнула. Снова материализовавшаяся Сиси уставилась на нее.

– Кто впустил сюда эту обесцвеченную крестьянку? – Сиси была королевой полицейского надзора за женщинами с прической, как у нее. То есть половины жительниц Бруклина. – На ней джинсы из Walmart?

– Ты когда-нибудь была в Walmart? – спросила Ева.

– Телом – да. Душой – нет. – Она крутанулась на пятке. – На сцену! Представление начинается!

Белинда схватила Еву за руку, и они, как утята, протащились за Сиси сквозь толпу.

На сцене была создана интимная обстановка: ряд из четырех элегантных кресел для Сиси, Евы, Белинды и Халила. Халил появился только после вводной речи Сиси из-за недоразумения с водителем Uber. Недоразумение заключалось в том, что Халил угнал чужой Uber, и водитель его вышвырнул.

Это был тридцатисемилетний доктор культурологии, предпочитавший пастельные брюки Ralph Lauren и галстуки-бабочки. Халил был известен тем, что писал тома о системном расизме и жил с шестидесятилетней шведкой, наследницей большого состояния, которая финансировала брюки и галстуки Ralph Lauren.

Летом после развода Евы, когда Халил был обозревателем Vibe, он безуспешно добивался ее в течение нескольких вечеринок на крыше Клинтон-Хилл. Термин «любитель поучать» еще не вошел в обиход, но вполне бы пригодился.

Заполненный зал увлекся оживленной дискуссией – гости кивали, хихикали и записывали видео на смартфоны. Ева сидела прямо, женственно скрестив ноги в ботильонах на шпильках.

Получалось потрясающе.

Да, когда она заговорила в первый раз и во второй, некоторые смотрели на нее с выражением «кто это такая?», но постепенно она завоевала аудиторию. И настолько, что ей самой стало интересно, чего же она опасалась.

Отвечая вместе с Белиндой и Халилом на наводящие вопросы Сиси, они раскрывали свои роли: Белинда была «Честной сестренкой», Халил – «Самодовольным наглецом», а Ева – «Безнадежно пьяной от неожиданного успеха».

– И вот что действительно хорошо, – говорила Белинда, – издательская индустрия с трудом принимает чернокожих персонажей, если они не страдают.

Кивки и ропот аудитории.

– Ожидается, что мы будем писать о травмах, угнетении или рабстве, потому что это легко продаваемые символы чернокожих. Издатели не в состоянии увидеть в нас те же банальные, смешные, причудливые переживания, которые есть у каждого человека…

– Потому что это означало бы, что мы люди, – перебил Халил. – АМЕРИКАНСКОЕ ОБЩЕСТВО ЗАВИСИТ ОТ НЕОБХОДИМОСТИ ДЕГУМАНИЗИРОВАТЬ, УНИЗИТЬ И ОТРИЦАТЬ ЧЕРНОКОЖИХ.

Белинда проигнорировала его.

– Мой первый роман был об архитекторе и шеф-поваре, которые становятся свидетелями убийства в переулке во время отключения электричества две тысячи третьего года и занимаются бурным сексом, по пути разгадывая тайну. Его везде отвергали. Я постоянно слышала: «Милая история, но нельзя ли рассказать поподробнее о борьбе чернокожих героев в преимущественно белой профессиональной среде? – Белинда вздохнула. – Можно подумать, черт возьми, в литературе нет места для веселого черного дерьма? Почему я не могу заработать миллионы на «Девушке в поезде»[41] или «Пятидесяти оттенках»[42]?

– «Пятьдесят оттенков» – это нормально, – фыркнула Сиси. – Хотя я бы очень хотела, чтобы Ана побрила ноги. Но все верно. Белые авторы вольны рассказывать хорошую историю ради хорошей истории.

– Представьте, что было бы, попытайся кто-то из нас опубликовать «Девушку в поезде», – сказала Ева. – «Для цветных девушек в поезде, когда самоубийства недостаточно».

Толпа разразилась хохотом, а Ева засияла так, словно попала к райским вратам. Из ее ушей вырвался солнечный свет, а зрачки превратились в сердечки эмодзи.

– В детстве и отрочестве я была одержима ужасами и фэнтези, – продолжила она. –