Чемодан с видом на Карибы - Наталья Александрова

— Ну и порядочки! За хамство еще ей конфеты! — проворчала себе под нос Надежда и нажала кнопку лифта.

Лифт громыхал где-то наверху, то останавливался, то снова ехал, но никак не желал спуститься вниз. Надежда, со своей стороны, не хотела тащиться пешком на седьмой этаж с тяжелым чемоданом и решила переупрямить наглый лифт. Наконец, ее упорство дало результаты и двери кабины с недовольным скрипом раскрылись перед ней. Внутри уже стояло человек пять пассажиров, они потеснились, и Надежда вошла. Однако, когда она хотела нажать на кнопку седьмого этажа, выяснилось, что лифт идет только до пятого.

— А как же выше? — спросила Надежда толстого дядечку в полосатой пижаме с добродушной отзывчивой физиономией.

— Поднимаетесь до четвертого, проходите налево по коридору, там будет еще один лифт, вот он уже идет на седьмой, — охотно пояснил полосатый, — только не проедьте до пятого, там нет коридора!

— Что ж так сложно? — поинтересовалась Надежда Николаевна.

— Такой проект! — дядечка улыбнулся и пожал плечами.

— Не проект, а бардак! — проговорил из угла мрачный небритый тип с перевязанной головой и синяком в пол-лица.

Лифт как раз доехал до четвертого этажа, и Надежда вышла, не вступая в дальнейшие дискуссии.

Через десять минут, несмотря на все сложности и препятствия, она добралась до второго хирургического отделения.

— Где тут третья палата? — спросила она у пробегавшей мимо взволнованной молоденькой сестрички.

Та почему-то ойкнула, схватилась за голову и юркнула в боковой коридор. Надежда удивленно пожала плечами, но тут ей как раз попался на глаза указатель: «Палаты 1-3». Она двинулась в направлении стрелки и вскоре увидела третью палату. Перед ее дверью с озабоченным видом толпилось несколько врачей. Дверь палаты то открывалась, то закрывалась, туда входили новые люди. По их беспокойным лицам и царящей вокруг нервозности Надежда поняла, что в палате что-то произошло и ее туда наверняка не впустят. Однако она не привыкла сдаваться и отступать перед такими мелкими препятствиями. Надежда Николаевна воровато огляделась и открыла дверь с надписью «Сестринская». Сразу за дверью висел крахмальный белый халат.

Надежда торопливо накинула его, поставила сюда же, в сестринскую, пакет «Севзапмолоко» с многострадальным кейсом внутри и вернулась к третьей палате. Здесь она придала своему лицу строгое и профессионально озабоченное выражение и проскользнула внутрь.

Вокруг единственной кровати столпилось несколько врачей. Один из них, видимо дежурный врач отделения, докладывал низенькому пожилому человеку с седыми кустистыми бровями, судя по важному самоуверенному виду начальнику.

— Больной Кулик, сорок два года, поступил вчера с сотрясением мозга после дорожно-транспортного происшествия. Состояние было удовлетворительным, сотрясение компенсировано.

Сегодня по просьбе родственника помещен в одноместную коммерческую палату. Настаивал на скорейшей выписке.., после тихого часа дежурная медсестра вошла для проведения плановых процедур и обнаружила… — лицо врача растерянно вытянулось. — Ничего не понимаю, Конрад Карлович, удовлетворительное же было состояние, и вдруг умер!

— По форме, по форме докладывайте, Андрей Васильевич! — начальник поморщился и пошевелил бровями. — А вообще, мозг — дело тонкое… Лев Николаевич разберется во время вскрытия…

В это время один из врачей, обступивших постель, отошел в сторону и Надежда увидела лежавшего на ней человека. Восковое бескровное лицо, полуприкрытые глаза не оставляли сомнений в том, что этот человек мертв. Однако это был не Кулик, не тот мужчина из маршрутки, который взвалил на Надежду хлопоты со своим чемоданом! Тот был невысокого роста, какой-то хрупкий весь, мелковатый, волосы редкие с проседью, прилично за сорок. Этот же мужчина был примерно того же возраста, но худее, с более правильными чертами лица, и волосы у мертвеца были темнее и гуще. Конечно, смерть меняет людей, но не до такой же степени!

Словно в ответ на эти мысли раздался голос молодой женщины, появившейся в дверях палаты:

— Не тот это!

— Что значит — не тот? — обернулся к дверям Конрад Карлович.

— Это не Кулик! Это больной Укропов из седьмой общей палаты!

— Вы уверены? — брови старичка еще больше поползли вверх. — Андрей Васильевич, объясните мне, старому дураку, что у вас происходит, а то я уже ничего не понимаю!

Дежурный врач покраснел, побледнел и бросился к стоящей в дверях молодой женщине в белом халате:

— Вы уверены, что это не Кулик? — спросил он ее взволнованным голосом.

Женщина кивнула. Надежду Николаевну, разумеется, никто не спрашивал, но она тоже могла бы подтвердить, что лежащий на кровати мертвый мужчина — не Кулик, не человек из маршрутки.

Андрей Васильевич вполголоса переговорил с молодой женщиной и повернулся к начальнику.

— Дело в том, — начал он растерянно, — что все сменились во время тихого часа.., и врачи, и сестры.., а Кулик поступил только вчера, так что новая смена его не знала в лицо.., а Анна Андреевна, — он кивнул на молодую женщину, — дежурит вторую смену подряд, на подмене, но она только сейчас его увидела.., она утверждает, что это не Кулик, а другой больной, Укропов.., вообще-то у Анны Андреевны очень хорошая память на лица…

— Ничего не понимаю, — Конрад Карлович нахмурился, — а где же Кулик? В седьмой палате?

— Там его тоже нет, — подала голос наблюдательная Анна Андреевна, — место Укропова пустует.

— Исчез! дежурный врач растерянно развел руками.

Конрад Карлович нахмурился еще больше и приготовился как следует взгреть своих подчиненных за творящийся у них беспорядок. Надежда не стала дальше слушать и тихонько выскользнула из палаты. Заглянув в сестринскую, оставила халат, забрала пакет с кейсом и двинулась к выходу. , Ситуация ее удивила. Удивила и насторожила.

Все выглядело более чем странно.

Получается, что сегодня утром Кулика, по просьбе какого-то родственника, перевели в платную одноместную палату. Конечно, в одноместной палате гораздо удобнее, но если Кулик чувствовал себя неплохо и просился на выписку, большого смысла в этом не было.., если только тот, кто его перевел, не хотел сделать так, чтобы Кулик на какое-то время остался один. А для чего это нужно? Чтобы убить его без свидетелей!

От этой ужасной мысли Надежда вздрогнула и остановилась. Шедшая по больничному коридору следом за ней медсестра с металлическим подносом в руках резко затормозила и едва не рассыпала с подноса хромированные инструменты.

— Женщина, вы чего? — недовольно проговорила она, обходя Надежду.

Надежда извинилась перед сестрой и двинулась дальше. На ходу ей всегда лучше думалось.

Допустим, ее ужасное предположение — не домысел, а правда. Кулика перевели в одноместную палату, чтобы там без свидетелей убить. И в итоге пациент третьей палаты умер. Правда, никто не говорил про убийство, ну так никто и не занимался всерьез этим вопросом. Как сказал Конрад Карлович, мозг — дело тонкое, если у пациента уже была одна травма, его могли ударить еще раз — и дело в шляпе, никто не докопается до настоящей причины смерти!

Но убитый-то — вовсе не Кулик! В чем же дело?

А вот в чем, неожиданно поняла Надежда: Кулик кого-то боялся, знал, что оставаться одному в палате опасно, и перетащил на свое место другого больного.., может быть, он предложил тому место в удобной отдельной палате, и тот, конечно, согласился, не догадываясь, что ему придется заплатить за комфорт жизнью. А может быть, Укропов был тяжелый больной, находился без сознания, и Кулик просто перевез его в свою палату, пока никого из врачей и сестер не было в коридоре. И так и так смерть Укропова на его совести…

В любом случае, понимала Надежда Николаевна, это только ее предположения, а как обстояло дело в действительности — она не узнает. И делать ей в больнице больше нечего, потому что Кулик отсюда сбежал и больше уже не вернется.

Честно говоря, это ее обрадовало, потому что больница, со всеми ее порядками, то есть скорее беспорядками, с царящей в ней атмосферой болезни и беспомощности, надоела ей донельзя.

Правда, оставался открытым вопрос со злополучным вишневым кейсом.

Надежда покосилась на пакет, оттягивающий ей руку, и тяжело вздохнула. Внутренний голос снова оказался прав. И теперь он обрадованно поднял голову и начал воспитывать Надежду по всем правилам педагогической науки. Он говорил, что Надежда — доверчивая и легкомысленная, что вечно поддается на провокации и судит о людях по первому впечатлению. Действительно, на первый взгляд в том человеке, ее соседе по маршрутке, не было ничего плохого. А на самом деле что оказалось? Этот Кулик какой-то неуловимый, да еще в дело замешался посторонний покойник. Вообще-то, может, он и сам помер, слабо возразила Надежда своему внутреннему голосу, странно еще, что в этой ужасной больнице люди пачками не помирают, но где же тогда Кулик? Сбежал, злорадно ответил внутренний голос, сбежал и скоро объявится, поскольку Надежда дала ему свой телефон. Так что ждите звонка, и хорошо еще, если к телефону подойдет она сама, а не муж. В этом случае у Надежды и начнутся настоящие неприятности, потому что муж сразу же догадается, что Надежда снова вляпалась в какую-то криминальную историю.