Чемодан с видом на Карибы - Наталья Александрова

Вчера вечером муж встретил Веру ужасно злой. Еще бы, жена пришла позже него, да еще и не приготовила никакой еды. Вера, конечно, знала первый постулат каждой замужней женщины: пока не накормишь супруга до отвала, нечего и думать приставать к нему с любой, даже самой малюсенькой просьбой. Но в данном случае речь шла не о просьбе, а о спасении ее, Вериной свободы, а может быть, даже и жизни.

Да честно говоря, все постулаты вылетели у Веры из головы.

— Олег! — сказала она звенящим голосом, войдя в комнату. — Выслушай меня, пожалуйста, мне нужно с тобой серьезно поговорить!

— Это нельзя сделать позже? — спросил Олег недовольно. — Может, сначала поедим? Хоть пельменей сварим…

Он терпеть не мог пельмени, говорил, что ими только дешевую водку закусывают, и то не нормальные мужчины, а брошенные женами алкоголики. Так что Вера пельмени никогда не покупала и сейчас мимоходом удивилась, с чего это ее муженек так оголодал, что даже на пельмени согласен. Но она тут же отогнала эту несвоевременную мысль.

— Олег! — устало сказала она, опускаясь на диван. — У меня огромные неприятности.

— В твоем музее украли ночной горшок писателя Панаева? — язвительно осведомился он. Или бюстгальтер его жены? Хотя тогда, кажется, бюстгальтеров не носили… Тогда, значит, панталоны?

— Не ерничай, мне сейчас не до этого! — отмахнулась Вера. — Дело в том, что я была сегодня в доме семнадцать по улице Фиолетова…

Она подняла глаза на мужа и оторопела, до того изменилось его лицо. В глазах его только на миг мелькнул страх, который тут же сменился самой настоящей злостью. Лицо покраснело, подбородок затрясся.

— Что? — вскрикнул Олег не своим, севшим голосом. — Ты была там? Кто тебе дал этот адрес?

— Никто, — Вера несколько растерялась от такой его реакции.

Она думала, что муж смутится, начнет оправдываться, и тогда она отмахнется от его оправданий и скажет, что это сейчас не важно, и что они разберутся с вопросом его измены позже, потому что сейчас нужно заниматься совершенно другими делами, нужно спасать ее. Веру.

— Это Милка тебе наболтала, да? — не слушая, спрашивал Олег. — И ты ей поверила, да? Да если хочешь знать, она сама на меня виды имела, так что ей просто маслом по сердцу — меня заложить!

— Какая Милка? — сама того не желая, закричала Вера. — Я знать не знаю никакой Милки!

— А от кого ты узнала? — торжествующе спросил Олег. — Только от Милки, больше не от кого!

Ух, я добьюсь, что ее уволят! Надоела, стерва, донельзя!

Вера поняла, что если она сейчас же не уведет разговор от неизвестной Милки, то не выдержит и разрыдается.

— Успокойся, — сказала она, — Милка тут ни при чем, я видела тебя с женщиной у бистро «Мурена»…

— А! — он несколько просветлел лицом и с облегчением перевел дыхание. — Так бы сразу и говорила! Так это же клиентка была, она большой заказ сделала, ну, я пригласил ее на ланч.

Так полагается, понимаешь? Положение обязывает!

— Положение обязывает… — протянула Вера и поглядела на мужа.

Под ее взглядом до него, очевидно, дошло, что Вера видела его с дамой у дома на улице Фиолетова, стало быть, знает, что дама эта никакая не клиентка и обед с ней имел потом продолжение.

Хоть и не сразу, но муж понял, что оправданиями делу не поможешь. Как известно, лучшая оборона — это наступление. Олег тут же привел себя в боевое состояние. Снова щеки его стали малиновыми от злости, глаза загорелись. Он подошел к столу и с размаху стукнул по нему кулаком.

— Выследила? — прошипел он. — Подслушивала, кралась следом, ползла по-пластунски, подглядывала в замочную скважину? Добилась своего, вывела мужа на чистую воду! Рада теперь?

Вера вытаращила глаза в полном удивлении.

С чего это ей радоваться? С того, что муж изменил?

— А ты спросила, почему я это сделал? — гремел Олег. — Ты поинтересовалась, отчего твой муж поглядел на другую?

Вера хотела сказать, что ей это совершенно неинтересно, что сейчас ее волнуют совершенно другие проблемы, она и начала-то этот разговор с другой целью. Но муж уже вошел в раж, он пер на нее как танк на блиндаж, и остановить его мог только героический боец с противотанковой гранатой, но никак не скромная со грудница музея Панаева.

— Как мне обрыдло тут все! — орал Олег, бегая по комнате. — Как осточертело! Пыль кругом, бумажки всякие, старые кастрюли! Готовить не умеешь, вечно то недосолено, то недожарено!

Завтрака не допросишься, уже привык, так еще и ужином не кормят!

Против воли Вера хотела включиться с ним в полемику. Как это — завтрака не допросишься?

Да она только и делает, что по утрам готовит ему завтраки! Из-за этого на работу опаздывает! Вера вспомнила, как она утром мечется по квартире, а из ванной выходит аккуратно одетый, вымытый и выбритый Олег и с удовольствием втягивает носом запах свежезаваренного кофе. Вера ненавидиг запах кофе, у нее каждый раз от него тошнота подступает к горлу. Ну что делать, такая особенность у ее организма, но ведь она преодолевает себя! И действительно в квартире очень много книг, причем не детективов в глянцевых ярких обложках, а старых, из бабушкиной библиотеки, на них оседает множество пыли.

И письменный стол у Веры забит бумагами, причем все нужные, Вера потихоньку собирает материал для диссертации, и уже написала несколько статей в литературные журналы… И если муж уж так недоволен старыми кастрюлями, то взял бы и подарил Вере на день рождения набор новых и блестящих! Пускай не цептер, если уж очень дорого, хотя почему бы и не цептер? А Олег, между прочим, вообще не сделал ей никакого подарка, даже цветов не принес, просто сунул сколько-то денег и сказал, чтобы она сама купила себе, что хочет. Она много чего хотела, но больше всего хотела бы, чтобы он сам выбрал ей подарок. Вера тогда отогнала от себя мысль, что он просто-напросто забыл про ее день рождения и вспомнил о нем, только когда увидел на столе праздничный торт. А пока Вера прикидывала, что бы ей себе купить, кончились деньги на хозяйство и пришлось тратить подарочные.

Так и осталась она без подарка.

Вера очнулась от своих мыслей и поглядела на мужа. Он по-прежнему бегал по комнате и орал, некрасиво брызгая слюной. Глядя на него отстраненным взглядом, Вера вдруг заметила, какой он противный. Волосы растрепаны, глаза выпучены, рубашка вылезла из брюк. Лоб мокрый от пота, он вообще часто потел. Вера тут же опомнилась. Ведь это ее муж, ее Олег, как же она может так думать! То есть, конечно, он вел себя ужасно, но не далее как сегодня утром Вера глядела на этого человека с обожанием и готова была все для него сделать, даже варить ненавистный кофе! И в конце концов должна же она поговорить с ним о своих неприятностях!

Вера прислушалась к тому, что орал муж.

Оказывается, все это время он со вкусом перечислял ее недостатки. Сначала говорил, что она неряха и никудышная хозяйка, потом перешел к внешним данным.

— Одеваешься как домработница! — гремел он, как председатель колхоза с трибуны, сообщающий о высоких надоях. — Это твое пальтишко видеть его не могу! Стыдно с друзьями познакомить, не жена, а выдра облезлая! Мыши музейные и то наверное лучше выглядят.

— Олег! — не выдержала Вера. — Я хотела говорить совсем не об этом!

— А я — об этом! — орал он. — Ты на себя когда в последний раз в зеркало смотрела? Помада эта поросячьего цвета — тьфу! — он смачно плюнул на пол.

Такого Вера уже не могла вынести.

— Прекрати немедленно! — закричала она. Как ты себя ведешь? Опомнись, Олег!

— А что? — издевательски захохотал он. — Пожуришь меня? Оставишь без сладкого? В угол поставишь?

— Дурак! — выпалила Вера. — Дурак и хам!

— Ах, нам не нравится! — буркнул он. — Если я дурак, то ты — интеллигентка недоделанная! У вас в вашем музее все такие, мешком по голове стукнутые!

Вот так-то. Вера так давно ждала от него этих слов, что сейчас даже не удивилась. Наоборот, все сразу же встало на свои места. Муж ее терпеть не может, это ясно, иначе разве стал бы он произносить такие ужасные слова? Он давно ей изменяет, потому что разлюбил ее. Да что это она, он никогда ее не любил.

— Скажи, Олег, — тщательно подбирая слова, спросила она, — если ты так меня ненавидишь, зачем же тогда на мне женился? Разве я вешалась тебе на шею?

Он тут же замолчал, даже остановился резко, как будто наткнулся на невидимую преграду.

Поглядел осмысленно, потом пожал плечами, как бы удивляясь, что это на него нашло.

— Не можешь ответить? — настаивала Вера. — Сам не знаешь?

Муж отвел глаза, потом вообще отвернулся.

Вера поняла, что на сегодня их разговор окончен. Внезапно она ощутила, как ужасно, просто нечеловечески устала за сегодняшний день.

Столько всего произошло, так еще и дома покоя нету. Нужно срочно лечь в постель, иначе она просто упадет на пол и не сможет подняться. Но она и представить себе не могла, что проведет эту ночь в одной постели с мужем. Для начала он просто не даст ей лечь, он голоден и зол, поэтому жаждет продолжить скандал и не успокоится, пока не поест. У Веры же совершенно нет сил, а главное — желания готовить еду, и сидеть с ним за одним столом тоже нет никакого желания. И вообще, если откровенно, то ей противно сейчас на него смотреть. И дело не в его отвратительных словах. Если бы такое от собственного мужа Вера услышала сегодня утром, она бы немедленно повесилась. Или бросилась под первый попавшийся грузовик, чтобы уж точно насмерть. Но за день все изменилось. Вера точно знает, что этот тип, стоящий напротив, ничем ей не поможет, ни советом, ни делом. А стало быть, не о чем с ним разговаривать, все и так ясно.