8, 9 – аут. Таинственная река - Владимир Буров

– Так вы нам еще ничего не дали!

– Да? Хорошо, сто хватит?

– Сто у нас за минус единицу.

– То есть без музыки? – спросил Алексей.

– Это на выбор, – ответил певец. – Можно и, наоборот, без слов.

– Как это?

– Промурлыкаю просто:

– Мур-мур-мур-мармур-ки. – И так далее, и тому подобное.

– Ладно. Лучше все вместе, за двести.

– Тогда, конечно.

И началось:

Я в японских ботинкахРазрисован, как картинка.В русской шляпе большой!И с индийскою душой.

Я в носках американских,В узких брюках я в британских.В русской шляпе большой!И с индийскою душой.

Мур-мур-мур-мурмур-киМуру-муру-муру-ки.

Алексей погрозил пальцем певцу. Мол:

– Зачем халтуришь? Деньги-то за всё заплачены. Что это за мурлыканье?

Я качу на мерседесеНе завидую принцессеИ по-прежнему пою:Я в японских ботинкахРазрисована-а! Как картинка!В русской! шляпе большой,И с английскою душой!– Я люблю дождь, лэдис энд джэнтльмэн.

В аэробусе лечуИ как раньше залечу:И в Америку, как Чкалов,И в Россию, как Хузалов.Имеется в виду Говард Хьюз, Авиатор.

В перерыве Лишенная наследства подошла к музыкантам и спросила, кто заказал этот танец.

– А вы интересуетесь? – спросил бас-гитарист.

– Да, конечно, – ответила девушка.

– У нас за все платят, – сказала соло-гитара. – Ритм-гитара уже не успела ничего сказать, потому что Лишенная наследства перевернула стол, за которым коротали перерыв за бутылкой водки с закуской из помидоров и огурцов музыканты.

– Зачем вы это сделали?! – удивился руководитель оркестра. Его не было во время разборки. Он ходил для себя лично за оставшимся от обеда супом по системе Кремлевская диета, с креветками.

– Я боялась, что мне предложат расплатиться натурой, – ответила боксерша.

– И что бы тогда было? – все-таки смог вставить свое слов ритм-гитарист.

– Я бы вас всех убила.

– Как это? – решил уж сказать свое слово аккордеонист.

– А вот так. – И она ударила этого последнего члена оркестра, предварительно спросив:

– Он не очень вам нужен? – И получив утвердительный ответ, убила его. По крайней мере, парень не встал даже тогда, когда бой на ринге завершился.

Глава пятая. Рубиновые изумруды

Русалка, Лишенная наследства, Катя Русакова – одно и то же лицо. Я думаю, все это поняли. Она попала на Изумрудную Зону за убийство боксерши в финале. А именно, когда выступала во вторую пятницу на стороне Грибоедова, против Булгакова. А за Булгакова выступала Марго. Хотели переиграть ситуацию. Дело в том, что Лишенную наследства хотели арестовать сразу после боя с Зойкой, которую она выбросила за канаты в четвертом раунде. За что? За убийство аккордеониста. Но Грибоедов всех успокоил:

– Этого не может быть!

– Почему? – удивился стражник.

– Потому что этого не может быть никогда, – просто ответил владелец ресторана Содом. Или Содор.

– Но ведь он убит.

– Значит, это сделал кто-то другой. Боксерши обычно входят в состояние беркерсиерства только на ринге. А так-то, в обычной жизни, все ведут себя достаточно корректно. Обычно…

– Вообще-то меня не интересует, как они поступают обычно, – сказал страж. – Но я возьму это дело на заметку, и в случае чего расследую его.

– Да, да, конечно, – сказал Грибоедов. – Возьмите двести баксов.

– На похороны?

– Почему на похороны? На поминки.

– Этого не хватит не только на похороны, но и на поминки, тем более. Две тысячи.

– Да мы, что, английского короля хороним, что ли?! – возмутился владелец ресторана. Тем более, что это не мой ресторан. Пока еще. – В конце концов, они сложились с Булгаковым по тысяче, и освободились от назойливого стражника.

– Как репей, – сказал Саша.

– Как этот, как его? – спросил Миша.

– Рак?

– Лобстер.

– А какая разница?

– Лобстер вкусней.

– Чем он вкусней? Больше, только если.

– Вот именно. И да, – продолжил Грибоедов, – ты не очень волнуйся, когда проиграешь в пятницу. И знаешь почему?

– У тебя есть Марго, у тебя есть другие боксерши. Ты можешь потом поставить и их. Мне нужны люди.

– Да?

– Да. Я и тебя могу взять.

– Кем?

– Поваром.

– Мне надо подумать.

– О чем?

– Кем я тебя возьму, когда ты проиграешь.

– Ну, до этого далеко. Один бой у меня уже есть в запасе. – И Грибоедов добавил: – А у тебя ничего.

И в следующую пятницу на ранг вышла Марго и Лишенная наследства. В случае победы она попросила у Грибоедова должность директора.

– Директора чего? – не понял парень. – За бой с Зойкой ты уже получила семьсот пятьдесят тысяч. Я предлагаю тебе миллион двести пятьдесят за эту победу. Итого у тебя будет два миллиона. Это мало?

– Я хочу быть директором,

– Здесь я директор, – сказал Саша.

– Ты будешь директором Амбассадора, а я прошу только половину.

– Ты хочешь быть директором этой Амбы, – наконец резюмировал он. – Хорошо, я тебе это обещаю.

– Напиши расписку.

– Ты еще ничего не выиграла.

– Отдашь, когда побе… когда выиграю. Ты согласен?

– Да.

– Напиши и держи на столе. Я возьму ее сразу после боя. И да, чуть не забыла. Напиши там сразу сумму годового оклада.

– Хорошо. Сколько написать?

– Думаю, оклад предсказателя курса акций в банке меня устроит.

– Сколько это?

– Восемьсот тысяч долларов в год.

– Прости, здесь не банк, мы столько не заработаем.

– На котлетах с картошкой, конечно, не заработаем. Мы будем проводить боксерские бои. С тотализатором, – прищурив глаз, добавила Лишенная наследства.

– При таких условиях мне надо подумать: не проиграть ли лучше этот бой.

– Проиграй. Потом следующий. И так покатишься по наклонной плоскости.

И вот бой начался.

Марго после первого раунда спросила, стукнувшись перчатками с Лишенной наследства:

– Мы раньше нигде не встречались?

– Может быть, – сказала Лишенная наследства. – Теперь это уже не имеет никакого значения.

Далее, Алексей после третьего раунда узнает в Лишенной наследства свою бывшую жену.

Булгаков смотрел бой по монитору.

– У меня нервы не выдержат смотреть в зале, – сказал он.

– Чай, кофе, квас? – спросил Берлиоз.

– Кофе. Ополоснуть, но не разбавлять.

– Придвинуть монитор поближе?

– Честно, я не могу смотреть. Я буду пить кофе, и читать Дар Набокова.

– А я?

– Ну, а ты комментируй для меня бой.

– Читать не будете?

– По совету Цезаря я буду наслаждаться двумя делами сразу.

– Не получится, – сказал Берлиоз. И добавил: – Не в этот раз.

– Почему?

– Вы слишком заинтересованы.

– Ну, хорошо, я сделаю вид, что читаю, а ты расскажи мне, что там происходит.

Берлиоз взглянул на экран, и закричал, как будто был на заседании Массолита:

– Марго пропускает удар слева. Справа. Марго падает на канаты. Ты – тигр, ты – танк, ты раздавишь ее! – добавляет Берлиоз.

Говорит Лишенная наследства. Ее голос прорывается на экран через микрофон, висящий над рингом:

– Ты слишком медлительна. Смотрите, она сейчас ляжет.

– Марго загнала Лишенную наследства в угол. Она наносит удары по корпусу, – радостно застонал Берлиоз.

– Советую всем приготовиться к началу третьей мировой, – сказал комментатор. – Лишенная наследства набирает очки.

– Не опускай руки. – Это Лишенная наследства советует Марго. – Позволь мне остановить бой.

– Как они еще могут стоять на ногах, – сказал комментатор.

– Не вставай! – закричал Берлиоз. – Нет, ты понял, она нанесла Марго страшный удар сзади!

– Как?! – не выдержал Булгаков, и обернулся. – А судья? Он там спит, что ли?

– Похоже, он не видел этого удара, – ответил Берлиоз.

– Надо остановить бой, – сказал Булгаков. – Пусть я проиграю всё, но Марго останется жива. – Тут Марго подняла голову над полом, посмотрела в зрачок камеры, и сказала одними губами:

– Если ты остановишь бой, я убью тебя.

– Кажется, эта информация предназначена для тебя, – сказал Берлиоз, не оборачиваясь к Мастеру.

Маргарита, прежде чем встать с пола, прокрутила события в голове. Как Дауни Младший.

– Удар под ребра! Еще один. Она плюется кровью. – Она встала, и сделала, что задумала на полу. Лишенная наследства согнулась над канатами. Кровь, котлеты, водка – все вперемежку полетело на судью. Который после счета над лежащей по полу Марго, не успел далеко убежать от ринга.

Раздался гонг.

– В четвертом раунде я проведу этой сучке удар Лемана, – приняла решение Марго. Как Шерлок Холмс, заранее. Впрочем, так поступают все детективы. А как иначе расследовать преступления, если не думать хотя бы на один ход вперед? Именно так и надо делать. Правда, противник тоже не дремлет. Возможно, и он думает… я имею в виду, сначала думает, потом делает.