Битвы волков - Александр Афанасьев

– Нет, не надо. Если он в коме, то это, скорее всего, надолго. Где Хамза?

– Он и его люди в районе Цумады, в одном из заброшенных сел.

– Уберите их.

– Всех?

– Хамзу обязательно.

– Его род может начать мстить.

– Нам?!

Грузин ничего не ответил, хотя в душе подумал – американцы. Сколько их не клевал жареный петух, а так и не поняли ничего. Ни-че-го. Русские в этом вопросе гораздо быстрее соображают…

– Алекс пойдет с вами.

– Зачем?

Американец разозлился, но вида не подал.

– Надо заснять тропу, пробить маршрут по GPS, составить описание. У нас ничего нет по этому району.

– Он будет нам обузой. Может провалить нас всех.

– Не говори чушь! – разозлился американец. – Он из десятой горной, альпинист, инструктор! Еще вас поучит!

Грузин смирился.

– Хорошо, сэр.

– Как обстоят дела с базовыми лагерями?

– Два готовы. Делаем еще два.

Американец протянул руку – и грузинский спецназовец вложил в нее флешку. На ней – все данные, координаты в GPS, видеосъемка, ориентиры.

– Деньги получите, как обычно, на карточку. Работу надо ускорить.

– Не все так просто, сэр. В горах спецназ.

– Каждый решает свои проблемы. За Хамзу получите еще пятьдесят, если все сделаете чисто.

– Понял, сэр.

Американец смягчился.

– Поняли, с кем контактировал брат Хамзы?

– Нет, сэр. Съемку мы вели, как вы и приказывали. Вот…

Из рук в руки перекочевала еще одна флешка, большая, на шестьдесят четыре гигабайта.

– Мадлобт[17].

Ночь на 21 мая 2018 года

Дагестан, Россия

Продолжение-2

– Что ты задумал…

Перед тем как заговорить, я подумал, что кое-что, но все же меняется в лучшую сторону в наших органах. Выражение «Я начальник, ты дурак, ты начальник, я дурак», вместе с горькой правдой о том, как инициатива имеет своего инициатора, появилась в органах, видимо, с приходом туда партийных деятелей, и сразу старшими офицерами, когда партийный стаж засчитывали за выслугу лет и могли сразу дать генерала. Теперь такого нет, и кое-что, но все же меняется к лучшему. На руководящих постах появляются люди, начинавшие снизу и знающие, как идиотские приказы оборачивались потерями, а самодурство стоило человеческих жизней.

Когда понимаешь это, рулишь совсем по-другому.

– …все эти программы реадаптации и прочая дребедень – наполовину средство попила денег ДУМом[18] и местным муфтиятом, частично – бред, частично – прикрытие для спускающихся с гор боевиков, которым нужно легальное прикрытие. Все это напоминает мне лечение алкоголика сварливой женой – с известным результатом. Много нервов, и ничего.

– Ну?

– Главная наша проблема – это появление по ту сторону границы лагерей подготовки боевиков. И действия грузин и американцев против нас. Особенно – американцев. У них слишком большие возможности, особенно по перехвату. Согласен?

– Допустим.

– Но американцы кое в чем ошибаются. Они думают, что они знают местное сопротивление и как с ним работать, а на деле они ни хрена не знают.

– Поясни.

– То сопротивление, которое я видел в Ираке и Сирии, – конкретные отморозки. Но у них есть одно очень существенное отличие от нас – они родились в исламском обществе, ходили в медресе, если вообще ходили, а вот наши родились в светском обществе. И плохо или хорошо – они ходили в светскую школу. Из этого и разница: там – верят. А для наших ваххабизм – это просто еще один из методов выживания. Совершил какое-то преступление, в тюрьму идти неохота – поднялся. Менты запрессовали – поднялся. Ваххабиты – это круто, они вымогают деньги, у них полные карманы денег, они заступаются друг за друга и никого не боятся. Вот почему здесь есть джихад. А не из-за Аллаха – Аллах тут и рядом не стоял. Конечно, есть и действительно верящие отморозки, но их очень немного. В основном у нас джихад – это писать флешки и зарабатывать деньги, те, кто действительно хочет воевать, выезжает на Ближний Восток. А американцы хотят действительно заставить этих боевиков воевать с нами, чего они не хотят. Это – первое.

…

– Второе. В исламе существует понятие «асабия», национализм. Это тяжкий грех, караемый смертью. Сказано: предупредите их, а если не прекращают – убейте их. Но это для арабов, там многие мечтают о единой арабской нации и арабском государстве. А здесь национализм – это образ жизни. Каждый знает, из какой он семьи, рода, туххума, народа. Без этого здесь не выжить, даже боевикам. Тех, кто отрекся от семьи и рода, не поймут. И третье – дагестанцы все-таки выходцы из нашего общества, нашего пространства, русского. Со всеми нашими прибабахами. Американцы – даже если они им помогают – навсегда останутся врагами. Грузины – скорее всего тоже. На этом и надо играть.

– Как?

– Расколоть движение джихадистов. И первое, что надо сделать, – объявить всем, что Ваха мертв…

– Зачем?

– Первое – убийство брата наложит на Хамзу обязанность кровной мести, от которой он не сможет уклониться. Второе – он захочет разобраться в том, что произошло. А это автоматом приведет его людей ко мне.

– И?

– Дальше я скажу ему, что его брат на самом деле жив. И расскажу, что произошло. А дальше… дальше по обстановке.

– Это мне не нравится. Нужно просчитать операцию до конца.

– До конца? Я хочу повернуть по крайней мере часть местных джихадистов против тех, кто засел в лагерях в Грузии. Устроить шариатский суд и осудить на нем американцев и грузин. Если это получится, проблема баз будет снята надолго. Обжегшись, еще долго не сунутся…

– Рискованно.

– Тогда зачем Хамза послал нам эти видео? Что он нам хотел этим сказать, а?

Зазвенел телефон, Андрей взял трубку, выслушал, сказал – ага, давайте.

– Обработали данные с твоего регистратора. Говорят, есть кое-что интересное. Аналитик сейчас поднимется…

Современные технологии позволяют обходиться без лабораторий и без техники, все что надо – это мощный комп и набор программ по обработке изображений. И технический специалист, способный это делать.

Весь этот набор у нас был…

– Значит, вот это – машины, которые за вами следили. Всего мы насчитали три машины, которые могли следить за вами в этот день.

Мы просмотрели фото… номера почищенные, хорошо видны. Два местных, дагестанских, один осетинский. Осетинский можно сразу откидывать.

– По базам пробили?

– Так точно, все три номера реальные, в угоне не числятся, ничего на них нет.

Конечно, за мной могут следить самые разные люди, в том числе и местное МВД или ФСБ – им контроль федерального центра совсем не нужен. Но ФСБ или МВД вряд ли станет в меня стрелять. А у боевиков вряд ли будет достаточно возможностей, чтобы вести меня тремя чистыми машинами…

– Теперь вот этот момент.

На экране – человек, которого я запомнил: тот самый, с бородой. Только тогда у него была непокрытая голова, а видеорегистратор в моей машине снял его с головой покрытой. На голове – не чеченский пяс и не кепка-аэродром, а черная флисовая шапочка. Я хорошо знаю, что это такое – ее носят и отдельно, и как утеплитель под шлем.

Никак не «аллахакбар».

И судя по дате снимка на видеорегистраторе, он уже был там, когда я парковал машину. Значит, они не следили за Вахой, а знали о месте встречи заранее. И появились там раньше Вахи и даже раньше меня.

– Дальше.

– Теперь – стрелок. Мы почистили, как смогли – но… сами понимаете. После первых же выстрелов через лобовое было не разглядеть ничего.

Стрелок. Куртка – худи с капюшоном, наброшенным на голову, теперь уже видны детали – платок, прикрывающий нижнюю часть лица и очки, скорее всего – стрелковые. Видна винтовка, видны рука и хват за цевье, видна даже застежка на рукаве, регулируемая, с липучкой, позволяющая плотно затянуть рукав и чтобы одежда не болталась. Картинка – хоть сейчас на киноафишу.

– Американцы, – сказал я, – его учили американцы. И учили неплохо. Совсем не наша школа и не пакистанские лагеря.

– Похоже… – согласился Андрей.

Информация к размышлению

Документ подлинный

Есть небольшой рассказ «Если бы Пророк пришел к тебе». Многие из вас стали бы прятать фотографии, выключать музыку, убирать с виду то, что запрещено в исламе.

Это, конечно, правильно. Мне представилось, что было бы, если Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) пришел в сегодняшний Дагестан.

На первом же Южном посту Махачкалы (Шамилькалы) его задержали бы за внешний вид: красивая борода, къамис, одежда выше щиколотки. Сегодня тех, кто следует этой сунне посланника Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует), называют почему-то не мусульманами, а вахабитами.