Кулл беглец из Атлантиды - Роберт Ирвин Говард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Снова оказавшись в учебной комнате, Брул осторожно закрыл секретную панель и жестом показал Куллу, чтобы тот снова заглянул в щель внешней двери. Кулл громко ахнул. Снаружи стояли восемнадцать гвардейцев!
“Это колдовство!” - прошептал он, наполовину обнажая меч. “Разве мертвецы охраняют короля?”
“Да!” раздался едва слышный ответ Брула; в блестящих глазах пикта появилось странное выражение. На мгновение они посмотрели прямо в глаза друг другу, Кулл озадаченно нахмурился, пытаясь прочесть выражение непроницаемого лица пикта. Затем губы Брула, едва шевеля, сложились в слова:
“Змея–которая–говорит!”
“Молчать!” - прошептал Кулл, закрывая рукой рот Брула. “Говорить это - смерть! Это имя проклято!”
Бесстрашные глаза пикта пристально смотрели на него.
“Посмотри еще раз, король Кулл. Возможно, стража была сменена”.
“Нет, это те же самые люди. Во имя Валки, это колдовство – это безумие! Я собственными глазами видел тела этих людей, не прошло и восьми минут с тех пор. И все же они стоят там ”.
Брул отступил назад, подальше от двери, Кулл машинально последовал за ним.
“Кулл, что ты знаешь о традициях этой расы, которой ты правишь?”
“Много – и все же мало. Валузия такая старая–”
“Да,” глаза Брула странно загорелись, “мы всего лишь варвары – младенцы по сравнению с Семью Империями. Даже они сами не знают, сколько им лет. Ни память человека, ни летописи историков не уходят достаточно далеко назад, чтобы рассказать нам, когда первые люди вышли из моря и построили города на берегу. Но, Кулл, людьми не всегда правили мужчины!”
Король вздрогнул. Их взгляды встретились.
“Да, есть легенда о моем народе –”
“И мой!” - вырвалось у Брула. “Это было до того, как мы, жители островов, вступили в союз с Валузией. Да, во времена правления Львиного клыка, седьмого военного вождя пиктов, много лет назад, никто не помнит сколько. Мы переправились через море с островов заката, обогнули берега Атлантиды и обрушились на пляжи Валузии с огнем и мечом. Да, длинные белые пляжи оглашались звоном копий, и ночь была подобна дню от пламени горящих замков. И король, король Валузии, который погиб на песках красного моря в тот сумрачный день...” Его голос затих; двое уставились друг на друга, не произнося ни слова; затем каждый кивнул.
“Древняя Валузия!” прошептал Кулл. “Холмы Атлантиды и Му были морскими островами, когда Валузия была молода”.
Ночной ветерок шептал в открытое окно. Не свободный, свежий морской воздух, который знали и которым наслаждались Брул и Кулл на своей земле, но дыхание, похожее на шепот из прошлого, насыщенное мускусом, ароматами забытых вещей, вдыхающее тайны, которые были седыми, когда мир был молод.
Зашуршали гобелены, и внезапно Кулл почувствовал себя голым ребенком перед непостижимой мудростью мистического прошлого. Снова чувство нереальности охватило его. В глубине его души таились смутные, гигантские призраки, нашептывающие чудовищные вещи. Он чувствовал, что Брул испытывал похожие мысли. Глаза пикта были устремлены на его лицо с яростной интенсивностью. Их взгляды встретились. Кулл испытал теплое чувство товарищества с этим членом вражеского племени. Подобно соперничающим леопардам, загнанным в угол против охотников, эти два дикаря объединили усилия против бесчеловечных сил древности.
БРУЛ снова повел их обратно к потайной двери. Они молча вошли и молча двинулись по тусклому коридору, выбрав направление, противоположное тому, в котором они ранее пересекли его. Через некоторое время Пикт остановился и прижался вплотную к одной из потайных дверей, предложив Куллу посмотреть вместе с ним через скрытую щель.
“Это открывается на редко используемую лестницу, которая ведет в коридор, проходящий мимо двери кабинета”.
Они смотрели, и вскоре, бесшумно поднимаясь по лестнице, появилась безмолвная фигура.
“Tu! Главный советник!” - воскликнул Кулл. “Ночью и с обнаженным кинжалом! Как, что это значит, Брул?”
“Убийство! И гнуснейшее предательство!” - прошипел Брул. “Нет”, – как если бы Кулл отшвырнул дверь в сторону и выскочил вперед, – “мы пропали, если ты встретишь его здесь, потому что другие скрываются у подножия этой лестницы. Идем!”
Почти бегом они бросились назад по коридору. Обратно через потайную дверь, которую вел Брул, тщательно закрыв ее за собой, затем через зал к входу в комнату, которой редко пользовались. Там он отодвинул в сторону несколько гобеленов в полутемном углу и, увлекая Кулла за собой, зашел за них. Тянулись минуты. Кулл слышал, как ветерок в соседней комнате колышет оконные занавески, и это казалось ему бормотанием призраков. Затем через дверь, крадучись, вошел Ту, главный советник короля. Очевидно, он прошел через комнату для занятий и, найдя ее пустой, искал свою жертву там, где он, скорее всего, должен был находиться.
Он подошел с поднятым кинжалом, ступая бесшумно. На мгновение он остановился, оглядывая очевидно пустую комнату, которая была тускло освещена единственной свечой. Затем он осторожно приблизился, очевидно, не понимая причины отсутствия короля. Он остановился перед тайником – и–
“Убей!” - прошипел пикт.
Кулл одним мощным прыжком ворвался в комнату. Ту развернулся, но ослепительная, тигриная скорость атаки не дала ему шанса на защиту или контратаку. Сталь меча сверкнула в тусклом свете и заскрежетала по кости, когда Ту повалился назад, меч Кулла торчал у него между лопаток.
Кулл склонился над ним, оскалив зубы в рычании убийцы, нахмурив тяжелые брови над глазами, которые были похожи на серый лед холодного моря. Затем он выпустил рукоять и отшатнулся, потрясенный, с головокружением, рука смерти у его позвоночника.
Ибо, пока он наблюдал, лицо Ту стало странно тусклым и нереальным; черты смешались и слились, казалось бы, невозможным образом. Затем, подобно рассеивающейся маске тумана, лицо внезапно исчезло, и вместо него открылась зияющая ухмылкой чудовищная змеиная голова!
“Валка!” - выдохнул Кулл, на лбу у него выступили капельки пота, и снова: “Валка!”
Брул наклонился вперед с неподвижным лицом. И все же в его сверкающих глазах отразился ужас Кулла.
“Верни свой меч, лорд король”, - сказал он. “Есть еще дела, которые нужно совершить”.
Нерешительно Кулл положил руку на рукоять. По его телу поползли мурашки, когда он наступил на ужас, который лежал у их ног, и когда какой-то мышечный толчок заставил внезапно разинуть ужасный рот, он отпрянул, ослабев от тошноты.
