Токсичные тени - Тим Каррэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Готовился к нападению медведя?
И он был чертовски прав.
Медведи были ничем по сравнению с тем, с чем он столкнулся.
Было бы неплохо, если бы у него было несколько гранат, несколько мин для защиты периметра. Может, автоматический карабин CAR-15 с укороченной рукояткой. И, конечно, ко всему прочему, может быть, гранатомёт и пулемёт Stoner, какие он носил на войне.
Он смотрел на улицы и ненавидел происходящее, хотя знал, что подобное было неизбежно. Он ненавидел, когда в это попадались невинные люди, особенно дети. Они всегда страдали. Он не любил правительство (никогда не голосовал, думал, что все они коррумпированные, корыстные фашисты, принадлежащие богатым группам с особыми интересами) и ненавидел власть в любой форме. Он знал, что он динозавр со своим революционным настроением, направленным против истеблишмента, который отравлял радикализмом шестидесятых.
Но ему было всё равно.
Он стареет и, вероятно, на этот раз умрёт. И мысль об этом его не пугала, а заряжала энергией. Он решил, что просто собирался посмотреть, как это выйдет из-под контроля, подождать, пока те, кто у власти, пошлют войска, чтобы очистить это, чтобы остановить это (если они могли), и когда они придут, он собирался начать их убивать. А до тех пор он...
Господи Иисусе, что это было?
Он видел это, но не верил.
Там внизу по тротуару шла женщина.
Она выглядела растерянной, ошеломлённой, потерявшейся. По крайней мере, так ему говорила её неуклюжая походка. Безумно было то, что она несла что-то вроде гитарного футляра.
Это было возможно?
Собираешься на джем-сейшен с этими животными, дорогая?
Он взял свою винтовку и прицелился в неё с помощью ночного прицела. Он смотрел на неё в зелёном поле, наводил перекрестье прямо между её лопаток. Это был лучший способ кого-то уложить. Пуля в позвоночнике разорвёт позвонки, как шрапнель.
Смертельный выстрел.
Он продолжал наблюдать за ней, гадая, в чём её дело.
Она не двигалась, как одна из них.
Ему не нравилась идея стрелять, объявлять о своём присутствии бешеным. Но эта женщина, она, должно быть, сильно облажалась, чтобы вот так бродить. Должно быть. Кроме того, это был лишь вопрос времени, когда они её поймают, а ему нужна была цель, чтобы прицелиться.
Он спасёт её от них.
Винтовка балансировала на краю колокольни, прижав глаза к отверстию прицела, он медленно вдыхал и выдыхал, опускаясь вниз, желая, чтобы на него нашло полное спокойствие. Убийства на войне были обычным делом, и он должен был обращаться с этим как деловой человек.
Ничего личного, сука.
Он нажал на спусковой крючок.
7.
Голос был комковатым, полным грязи:
- У вас есть сигарета, мистер?
Лу Фроули чуть не упал, зная, что он не только находится в неминуемой опасности, но и находился в ней с тех пор, как прятался в переулке. Голос принадлежал женщине... нет, не женщине, молодой девушке. Он предположил, что это подросток.
Он вышел из переулка на свет уличных фонарей.
Лу никого не видел. Ничего не слышал.
Он стоял там, его горло сжалось, его сердце колотилось, гадая, может ли он всё это вообразить? Он ждал мгновение, два, три. Ничего.
Что, если эта девушка всё ещё была человеком?
Что, если ей нужна помощь?
Потом он что-то почувствовал.
Странный запах. Резкий, жгучий. Химический запах. Это и смутный запах разложения, как будто чувствует запах на дне кучи мокрых листьев. На самом деле не отвратительно, а просто приземлённо, тревожно.
Он прочистил горло.
- Выходи туда, где я тебя увижу.
Сначала он услышал скользящий звук.
Это превратило его кишки в желе, заставило его отступить на несколько шагов. Ничего подобного он раньше не слышал. Это было тихо и влажно. Он ожидал увидеть гнездо змей, выскользнувших из темноты, все связанные вместе, как когда они впадали в спячку, огромная путаница движения рептилий.
Он услышал влажный звук волочения, услышал, как что-то приближается.
Пора было бежать, но он не мог.
Словно после лобового столкновения, он просто мог только смотреть.
Она выползла из переулка на животе, глаза горели жёлтым, как рождественские лампочки. Она улыбалась дикой и невменяемой улыбкой во все зубы и дёсны, пена исходила из её носа и рта. Она скользила на животе ужасным змеиным движением из стороны в сторону. Её руки были выставлены перед ней, цепляясь за тротуар, когда она выползала, кончики пальцев царапали до кровавых комочков.
И Лу, который вырос на убогих улицах Милуоки и до своего двенадцатилетия уже стал свидетелем последствий гангстерской казни, отступил, но не упал.
Голова закружилась, лёгкие сжались и болели от нехватки воздуха.
Потом из глубины, откуда-то далёкого и первобытного донёсся рваный маниакальный крик, от которого у него затрещали кости.
Это вырвало его из странного состояния.
Как змея, - сказал ему безэмоциональный голос, - она движется как питон, ползучая безногая тварь.
И что самое безумное, она двигалась очень быстро.
Когда она была в нескольких футах - примерно в то время, когда он закричал - её голова и туловище поднялись, как кобра, готовящаяся к броску. Он мог видеть, что с её живота был содрана плоть, а грудь превратилась в кровоточащие мешочки, которые свисали, как полипы без кожи.
Он также видел, почему она двигалась, как женщина-змея.
У неё не было ног.
Под её лодыжками не было ничего, только покрытые коркой рваные обрубки.
Её окровавленные руки потянулись к нему.
- Вы можете мне помочь, мистер? Вы можете? Я больна, мистер... помогите мне... - спросила она чёрным и бездушным голосом. Её язык высунулся, казалось, на пять или шесть
