Ф.М.Достоевский. Новые материалы и исследования - Г. Коган

Характерный эпизод отмечен А. Н. Энгельгардт:

"Его похороны были событием. Ни с чем не сравнимая пышность его похорон обратила на себя внимание даже людей из народа, осведомлявшихся, что же собой представляла эта великая личность, этот генерал, которому отдают столь блистательные почести? На вопрос подобного рода, заданный человеком из народа, который спросил, кого ж это хоронят с такой небывалой торжественностью, один студент ответил: Бывшего каторжника"" (С. 541).

Украинский филолог П. Г. Житецкий писал сыну 10 февраля 1881 г.:

"…Так не хоронят ни богачей, ни власть имущих — так хоронят только любимцев народной массы, которые всю свою жизнь боролись за этот народ, защищали его от всяких напастей и долгими годами страдания приобрели себе любовь народа. Это даже мало напоминало похороны — это было какое-то народное празднество; как-то легко на душе, потому что видишь перед собою не смерть с ее вечным сном и забытьём, а лишь преходящий момент в жизни человека, который еще долго, долго будет жить в своем народе" (п. 256).

Выявление материалов для публикации производилось мною в следующих архивах: Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина, Центральном государственном архиве литературы и искусства, Отделе рукописей Государственного литературного музея, Центральном государственном архиве древних актов, Центральном государственном архиве Октябрьской революции и социалистического строительства, Отделе письменных источников Государственного исторического музея, Архиве Государственного центрального театрального музея им. А. А. Бахрушина, Архиве Государственной Третьяковской галереи, Архиве Л. Н. Толстого, Архиве Института русской литературы Академии наук СССР, Центральном Государственном историческом архиве СССР, Отделе рукописей Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина и Архиве Центральной научной библиотеки Академии наук УССР. Просмотрено свыше ста фондов.

В комментариях к публикации также приводятся неизданные письма современников Достоевского и свыше 50 писем разных лиц, адресованных самому писателю (полностью и в выдержках): Н. С. Абазы (1881), И. С. Аксакова (1880-1881), Н. П. Аловерта (1879), Х. Д. Алчевской (1876), К. И. Бабикова (1868), А. Ф. Благонравова (1880), Н. П. Вагнера (1876), П. А. Висковатова (1871), М. И. Владиславлева (1871-1872), А. Е. Врангеля (1867), Е. Н. Гейден (1880), М. М. Достоевского (1841), Н. М. Достоевского (1874 и 1880-1881), А. Г. Достоевской (1872-1875), И. Желтова (1873), А. Е. Зурова (1879), К. А. Иславина (1880), В. М. Карениной (1878), А. А. Киреева (1879-1880), М. Н. Климентовой-Муромцевой (1880), С. П. Колошина (1864), А. Е. Комаровской (1880), В. М. Лаврова (1880), Н. К. Лебедева-Морского (1880), А. В. Лохвицкого (1877), О. Ф. Миллера (1879), О. А. Новиковой (1879-1880), М. П. Погодина (1864), П. Н. Полевого (1876), Е. А. Рыкачевой (1875), Вл. С. Соловьева (1878), Н. Н. Страхова (1862, 1874), А. С. Суворина (1880), И. Тришина (1878), Е. А. Цертелевой-Лавровской (1880), В. Д. Шера (1880), И. Н. Шидловского (1864), А. А. Шкляревского (1873), Е. Ф. Юнге (1879 и б/д), С. А. Юрьева (1880) и неустановленных лиц (1879 и б/д).

I. В инженерном училище. — Выход в отставку. — "Бедные люди". — Арест и каторга. — Возвращение в Петербург. — "Время". — "Униженные и оскорбленные". — "Эпоха". — Смерть М. М. Достоевского. — Второй брак(1837-1867)

1. М. А. Достоевский[700] — К. Ф. Костомарову[701]

<Москва> 8 ноября 1837 г.

…Утешительное для меня письмо ваше[702] я имел удовольствие сего 7 ноября получить, душевно благодарю вас за оное <…> Уверен будучи из писем детей моих[703] в вашем всегдашнем к ним расположении, нимало не сомневаюсь, что вы употребите все нужное для их пользы.

В прошедшем моем письме[704], не имев никакого сведения о детях моих, я терзался сомнением и был в отчаянии, а потому прошу вас простить мне, что я так часто обременяю вас моею перепискою. Но я пишу к отцу и с сей стороны остаюсь покоен. Впрочем, поручая себя и детей моих в ваше доброе расположение, честь имею пребыть, милостивый государь, с должным уважением, ваш покорнейший слуга Михаил Достоевский.

Автограф // ЛБ. — Ф. 93.II.10.45.

2. М. М. Достоевский — М. А. Достоевскому

С.-Петербург. 19 января 1838 г.

…Брат уже поступил в Училище[705], как, я думаю, вы и видите по тому, что я пишу к вам от своего имени. В воскресенье надеюсь видеть его во всей амуниции. Не знаю, как-то он ознакомится со своими товарищами.

Насчет наших писем не беспокойтесь; они целы и невредимы. На почту я их ношу сам, потому что пишу всегда не в узаконенное время! Я было и сам сперва насчет этого беспокоился, — но теперь совершенно покоен! Может быть, читают иногда на почте, что случается, но до этого нам дела нет! Пусть читают — ничего не вычитают…

Автограф // ИРЛИ. — Ф. 56. — Ед. хр. 382.

3. М. М. Достоевский — М. А. Достоевскому

С.-Петербург. 29 января <1838 г.>

…Брата я нынче видел! Сегодня рожденье Михаила Павловича[706] — и в Училище генерал[707] делает бал! Они теперь, я думаю, подняли пыль до небес! Кондукторы[708] с ним очень ласковы! Какой он молодец в своем мундире! Только скучает фронтом; ибо перед всяким офицером надобно вытягиваться![709] <…>

Как жаль! Мы лишаемся теперь на несколько месяцев нашего доброго, любезного поэта Ивана Николаевича Шидловского![710] Он едет в Харьков, чтоб отдохнуть от петербургской, дурацкой жизни, как вы сами, бывши здесь, ее назвали! <…>

Брат с будущею почтою будет писать к вам[711]…

Автограф // ИРЛИ. — Ф. 56. — Ед. хр. 382.

Отрывок напечатан в сб. "Достоевский и его время". — Л., 1971. — С. 280.

4. М. А. Достоевский — К. Ф. Костомарову

<Москва> 1 марта 1838 г.

…Давно уже следовало бы мне возблагодарить вас за оказанные вами сыну моему пособия в определении его в инженерные юнкера[712]; но, во-первых, открывшаяся старая болезнь — ревматизм, от января месяца до сих пор продолжающаяся; во-вторых, не имев от сына моего никакого известия от 29 прошедшего января по 27 число сего февраля, лишен был удовольствия исполнить сие. Теперь приятнейшею поставляю для себя обязанностью принести вам, милостивый государь, мою душевную благодарность за ваши благодеяния, оказанные детям моим, в особенности старшему моему сыну — прошу вас покорнейше не оставить их и в предбудущее время вашими советами, а вместе с сим позвольте вас еще утруждать моею покорнейшею просьбою, постараться о переводе его в Инженерный замок[713]. Еще мне за несколько пред сим временем прискорбно было прочесть в письме сына моего, что будто бы вы полагали меня способным написать что-то предосудительное к одному из начальствующих лиц на ваш счет[714]. Поверьте, что ежели бы и написал, то кроме душевной моей благодарности я не мог бы более ничего написать. Уповаю, что вы сим перемените обо мне ваше мнение и равным образом довершите ваше доброе расположение к сыну моему, споспешествуя в переводе его в Инженерный замок, для совместного или, по крайней мере, близкого нахождения с меньшим моим сыном; сим пожизненно обяжете пребывающего к вам, с душевною благодарностью и таковым же уважением, милостивый государь, вашего покорнейшего слугу Михаила Достоевского.

Писарской текст с автографической подписью // ЛБ. — Ф. 93.II.10.45.

5. М. М. Достоевский — М. А. Достоевскому

<Ревель[715]> 8 мая <1838 г.>

…Благодарю, много, много благодарю я вас за всё: и за деньги и за письмо, а особливо за известие (хотя и неполное) о брате![716] Вот уже более полгода, как я о нем ничего не знаю; это меня мучило — и я, как и вы, папенька, стал бог знает что придумывать о его молчании; даже — сказать ли вам эту глупость — стал прилежно читать приказы, думая найти его имя в списке или отживших или живущих, но как живущих?! Можете вообразить, каково мне было успокаивать вас, писать, что он здоров, и тому подобное, когда я сам знал о нем еще менее, нежели вы! Но скажите, ради бога, что это за причина, какая это была причина, заставившая его изломать перо свое для нас? Вот загадка! Слава богу, что я не любопытен, а то пришлось бы ломать голову до тех пор, пока хотя одна светлая отгадка вылетела бы из ее обломков! Как я рад, что наша маленькая драма развязалась по крайней мере хорошо, без катастроф![717] <…> Напишите, сделайте милость, брату, чтоб он писал ко мне; меня теперь все позабыли; один только я всех помню![718]

Автограф // ИРЛИ. — Ф. 56. — Ед. хр. 382.