Двойной генерал (СИ) - "Wolf"

Он уже слезает с дерева, он всё увидел, теперь надо делать ноги.

— Всё готово? — негромкий вопрос по виду излишен, но мало ли что. Оба раздетых до белья немца лежат рядком под кустиками. Сержант на секунду принимает парадную стойку и браво шепчет «Яволь!», шутник, бл…

— Переодеваемся, — лейтенант не обращая внимания на сморщившуюся физиономию сержанта, начинает скидывать с себя одёжку и напяливать чужую форму.

Одно не совпало. Звание обер-ефрейтор досталось сержанту, лейтенант пошёл за рядового. Размер в таком деле — первое дело, а не старшинство.

Через минуту они открыто вышли на луг и направились к своему лесочку. Шли неторопливо, лейтенант надёжно справлялся с ногами, которым очень хотелось перейти на бег. Предельно быстрый.

— Доннер вам унд вэттер в одно место, — сержант оглядывается и еле заметно машет рукой оставленному и разорённому ими немецкому гнезду.

Нормально, — думает лейтенант. Они на виду второго, соседнего поста. Что они решат? Командование решило усилить охрану, а кто ещё, кроме очередного расчёта туда пойдёт. Да ещё в открытую. И с соседями попрощались, выйдя откуда-то с той стороны.

5 июля, суббота, время 06:55

Минск, квартира генерала Павлова.

Блядский высер! И не поспишь нормально в свои законные выходные, которые так бесцеремонно отменила война.

— Товарищ генерал, какие будут указания? — вопрошает телефонная трубка голосом дежурного по штабу. И какие мне отдать приказы? Соображай быстрее, генерал ты или кто?

— Первое. Срочно генералу Копцу. Пусть готовит бомбардировщики. Пешки. Не менее двух эскадрилий. И столько же истребителей для прикрытия. И немедленно наносит удар по указанным координатам.

— Второе. Диверсантам. Пусть действуют по обстановке. Главная задача: уцелеть и остаться на вражеской территории незамеченными.

— Всё, товарищ генерал? — прерывает затянувшуюся паузу дежурный.

— Не всё, — тяжко вздыхаю, — будет и третье, и четвёртое, и пятое. Но позже. Я выезжаю в штаб, машину мне.

— Уже послали, товарищ генерал.

Уже послали, вот шустряки! Фигвам, я ещё позавтракаю. Кладу трубку, делаю несколько энергичных махов руками, приседаю. Где там моя бритва, на которую неопытному человеку даже смотреть страшно? Война войной, а утренние процедуры и завтрак — по распорядку. И только потом угощение для гитлеровцев готовить из пяти блюд. Как минимум.

5 июля, суббота, время 08:15

Минск, штаб Западного фронта.

— Копца нет? — оглядываю всех собравшихся, кроме меня пять человек. Все остальные в разгоне.

— Скоро будет, — докладывает Блохин. Ну, да, он же разведка, должен всё знать.

— Не нравится мне эта торопливость, — делюсь своей досадой, — но деваться некуда. Одно утешение, не верю, что немцы тоже готовы.

— Разведчики виноваты, — бурчит генерал Клич, — не надо было себя выдавать.

Тут же напарывается на скептический взгляд Блохина. Ладно, сам за него скажу.

— Разведчики — молодцы, Николай Александрович. Специфика работы, никуда не денешься. Как они могут взять языка так, что его сослуживцы этого не заметили? Так что это неизбежно. Как только мы что-то про немцев узнаём, они тут же понимают, что мы это знаем. Поэтому надо спешить…

А вот и генерал Копец.

— Что там у вас? — задаю вопрос, не обращая внимания на его «Разрешите?».

— Вылетели пять минут назад!

— Разведчика с фотопулемётом отправил?

— Обижаете, Дмитрий Григорич! Конечно.

— Присоединяйся, — склонившимся над столом генералам приветливо шуршит раскладываемая карта. Вильнюс — Минск и окрестности.

Немедленного наступления мы, конечно, не начнём. Только последний идиот бросается в воду, не зная броду. До сих пор точно не знаю, сработал ли мой длинный план по загону фон Бока в Вильнюс. Это Ставка пусть думает, что я ради неё Паневежис громил и Швенчонеляй захватывал. На самом деле я обрывал возможные варианты для фон Бока, оставив ему открытым только Вильнюс. Вот к нему я транспортные артерии не перерезал. Пусть концентрируется и готовится наступать на Минск. Милости просим!

Я доволен, очень доволен. Все мои половецкие пляски, наконец-то, дали результат. Фон Бок будет атаковать меня из того места, которое я ему назначил. Обижаться ему не резон, место действительно самое удачное, есть длинные проходы, где не надо пересекать речки. Даже маленькие, больше похожие на ручьи.

Фон Бок всё равно должен был откуда-то ударить. Чем мучиться в сомнениях и пытаться угадать, где он это сделает, лучше я его сам за ручку к нужному месту подведу. Если будет отбрыкиваться, пинками туда загоню. Если предположить самое страшное — фон Бок задумал ударить из другого места, то Вильнюс он мне отдать всё равно не может. Насколько я понимаю, строгий фюрер его быстро с должности погонит, если он столицу Литвы проворонит. Так что если замышлял что-то другое, всё равно придётся плясать под мою дудку. Которая вот-вот заиграет.

Ловушка, конечно, условная. Не может он не знать, что какие-то крупные силы у Минска стоят. Маскировка маскировкой, но могли что-то увидеть. У них тоже есть авиаразведка, а, возможно, и агентура. Но всё равно это ловушка, в том смысле, что неожиданно они ударить не смогут. Игра пойдёт с открытым забралом. Они будут знать, что делаем мы, а мы будем видеть их. Равный бой на ринге, вот что это. И тут, как ни крутись, даже если ты сильнее, какие-то удары всё равно пропустишь. И если ему удастся отстоять Вильнюс, стоить это ему будет дорого. Я постараюсь взять предельно возможную плату. Мне даже размен потерь 2:1 не в мою пользу выгоден, но все силы приложу, чтобы он был в мою пользу.

Насколько я помню по предыдущей жизни, численный состав вермахта против СССР был порядка четырёх миллионов. Может, четыре с половиной. Но численность ударных частей, штурмовых подразделений, вряд ли сильно больше полумиллиона. Ну, пусть миллион. И если, уничтожив мои войска в ноль, фон Бок и прочие фоны потеряют полмиллиона солдат штурмового качества, то воевать дальше им будет практически не с кем. И тогда Германия начнёт познавать ужасы масштабной войны. Начнётся массовый призыв немцев в действующую армию. И эта валюта будет совсе-е-е-м другого достоинства. Необстрелянное ополчение, вот кто придёт на смену обученным, профессиональным солдатам с опытом двухлетних победоносных боевых действий.

— Какие части в Вильнюсе, Семён Васильевич?

— 57-ой моторизованный корпус, Дмитрий Григорич, — рапортует Блохин. — Две танковые дивизии, одна моторизованная. Но севернее города есть ещё что-то. Не менее двух пехотных дивизий.

— А может, больше двух дивизий? — фиксирую взгляд на полковнике.

— Скорее всего, да. Потому что авиаразведку немцы гоняют очень ревниво.

Так-так… новое дело…

— Значит, бомбить их невозможно? Раз у них такое авиаприкрытие?

— Возможно, но с большими потерями.

Значит, невозможно. Не собираюсь палить лётчиков пачками, это мой золотой запас. И в целях осторожности буду считать, что там не две дивизии, а два корпуса. Против одного моего Никитина выходит общим числом три корпуса. Мои мысли будто прочёл Болдин.

— Наверное, не стоит, Дмитрий Григорич, соваться в Вильнюс, — осторожно советует он, — с таким перевесом в пользу немцев.

— Выведем из Минска 2-ой стрелковый корпус, — так реагирую на осторожность зама, — и восстановим справедливость.

Не буду ж я им говорить, что на месте двух дивизий может оказаться два корпуса. Они там есть, в фон Боке я уверен. Наверняка горит желанием задать мне перцу. А я ему единственное место для наступления оставил.

Я ничем особенным не рискую, грамотно отступать мы умеем. Если ослабленные предварительными боями немецкие войска подойдут к Минску, найду, чем их встретить. Воздушное плечо у них увеличится, у меня сократится. Подтяну танковую дивизию из 17-го мехкорпуса, опять же силы ПВО, НКВД, ополчение… нет, за Минск я не боюсь. Поиграем на оперативном просторе.