АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

Офицер вошёл в гостиную, огляделся.

— Жертвы есть?

— Нет, — Норма всхлипнула, вытерла глаза. — Только вот… — она жестом обвела гостиную.

— Ничего не бойтесь, — он улыбнулся. — Больше такого не будет. Кто ещё в доме?

— Моя дочь. Она спит.

Он кивнул.

— Не выходите пока на улицу.

— Да-да, конечно, спасибо, — закивала Норма.

Он козырнул ей и ушёл, аккуратно без стука притворив за собой дверь.

— Мама!

Норма бросилась в комнату Джинни.

— Что?!

— Ты с кем-то говорила? Кто это был?

— Русский офицер. Ляг, Джинни, поспи.

— Русские вошли в город? Что же теперь будет?

Норма не услышала в её голосе страха. Она просто спрашивала. И так же просто ответила:

— Не знаю. Но, думаю, нас это не коснётся.

Джинни кивнула.

— Хорошо. Я ещё посплю. А потом… У меня появилась одна… — она вдруг запнулась, но решительно продолжила: — одна идея. Я тебе потом расскажу.

— Конечно, Джинни, — улыбнулась Норма, укрывая её. — Спи спокойно. Я немного повожусь по хозяйству. А к завтраку разбужу тебя.

— Хорошо, мама, — уже сонно ответила Джинни.

Норма вернулась в гостиную, завернула осколки, обрывки фотографий, ещё какие-то мелкие обломки в газету и положила получившиеся свёртки у входа. Потом вынесет и выкинет. А шкафчик… одной ей не справиться. Но это тоже потом.

Они шли по пустынным, серым от предутренних сумерек улицам. Женя, Рози и миссис Стоун. С той минуты, когда миссис Стоун вывела Женю из туалетной комнаты, они обе не отходили от неё. Миссис Стоун принесла её сумочку, плащ и зачем-то пакет со всякой необходимой в работе мелочёвкой, хранившейся у Жени, как у всех, в ящике рабочего стола. По пустому коридору прокрались к запасному выходу. Женя знала о его существовании, вернее, предполагала, что он должен быть, но на её памяти им никто, ни разу не пользовался, а, судя по пыли, густо покрывавшей всё в маленьком тамбуре, здесь и не убирали. На улице Женя рванулась домой, но миссис Стоун, не желая ничего слушать, отвела её к себе и заставила выпить кофе.

— Вам понадобятся все ваши силы, Джен, — миссис Стоун налила чёрный, необыкновенно крепкий кофе в крохотные полупрозрачные чашечки с фигурными золотыми ручками и ободками.

— Спасибо, миссис Стоун, но…

— Без "но", Джен. Кладите сахар, — миссис Стоун улыбнулась своей обычной неживой улыбкой. — У вас всё только начинается.

Рози вздохнула.

— Вы такая отважная, Джен. Я бы умерла от страха.

— Никто не знает своей силы и своей слабости, — миссис Стоун задумчиво смотрела куда-то вдаль между Женей и Рози. — Пока этот час не придёт.

— Какой час? — спросила Рози.

— Час силы. Или слабости.

Кофе был необыкновенно ароматным. Женя пила и чувствовала, как с каждым глотком по телу разливается приятное, но не расслабляющее, а бодрящее тепло.

— Вы сейчас домой, Джен?

— Да, миссис Стоун. Я очень беспокоюсь за дочь, — твёрдо ответила Женя.

Миссис Стоун кивнула.

— Что вы будете делать, Джен, если её там не окажется?

— Не говорите так, миссис Стоун! — вырвалось у Рози. — Зачем сразу о худшем?

— Чтобы быть к нему готовым, — отрезала миссис Стоун.

Женя кивнула. Она понимала правоту миссис Стоун. Понимала, что рассказ Сторма о стадиях — не пустая болтовня. И зловещие слова Нормана: "О вашей дочери позаботятся", — означают именно вторую стадию. Она всё понимала, но согласиться с этим не могла.

Женя допила кофе и поставила свою чашку на стол.

— Большое спасибо, миссис Стоун, Рози, а теперь я пойду домой.

— Разумеется, — кивнула миссис Стоун, допивая свою чашку. — Сейчас я уберу, и мы пойдём, — и ответила на взгляд Жени твёрдым, даже жёстким тоном: — Мы идём вместе. Одна вы способны наделать кучу глупостей, Джен.

Женя не посмела с ней спорить.

И вот они идут, все вместе, крепко держась под руки, глухими окраинными улицами. Трупов нет, но несколько раз им попадались страшные тёмные, почти чёрные пятна и лужи, сгоревшие или полуобгоревшие дома… И тишина, страшная тишина. Неужели русские не пришли? Не поверили ей?!

— Неужели они не пришли? — вырвалось у Жени вслух.

— Не говорите глупостей, Джен, — отрезала миссис Стоун. — Конечно, пришли. Иначе вы бы так и сидели в туалете.

— Да, — Рози не удержалась и хихикнула. — Стоило кому-то крикнуть, что русские у города, как все сразу разбежались. Как… как крысы с корабля.

— Да, — кивнула миссис Стоун. — Как крысы.

Вот и её двор. Женя достала ключи, попробовала отпереть калитку, но та была только захлопнута, а не заперта. И нижняя дверь так же. Они поднялись по лестнице. Верхняя дверь… так же.

Женя вбежала в комнату и застыла. Ничего не понимая, она поняла всё. И долетевшие до неё слова: "Ничего страшного, Рози, обыкновенный обморок", — были непонятными и ненужными. Алису забрали. Вторая стадия. Как, как она посмела оставить её, одну…

— Ну же, Джен, очнитесь. Что пропало?

Женя непонимающе смотрела на державшую её за плечи миссис Стоун. О чём она спрашивает?

— Все вещи на месте, Джен?

Вещи? При чём тут вещи, когда…

— И не разбито ничего, — звенит голосок Рози. — Когда… к нам приходили искать брата, то всё побили. Посуду, вазочку, папа её маме на свадьбу ещё дарил, ну, всё…

— Да, странно, — соглашается с ней миссис Стоун, не отпуская Женю. — И не порвано ничего.

Женя медленно, как просыпаясь, вздохнула.

— Давайте всё разложим по местам, — миссис Стоун наконец убрала руки с плеч Жени. — И тогда…

— Я должна идти… искать её, — тихо сказала Женя.

— Куда идти и где искать? — спросила миссис Стоун. — Когда мы выясним, что взяли, то поймём, и куда увели вашу дочь. Ну же, Джен, где что у вас лежало?

Женя машинально сняла плащ и бросила его на стул, наклонилась и подняла с полу матроску Алисы.

Они подбирали и складывали вещи, и Женя соглашалась. Да, странно. Всё цело, даже не очень помято. На кухне, в кладовке — всё на месте, туда, похоже, вообще никто не заходил. Нет пальто Алисы, шапочки, ботиков, тапочки аккуратно стоят на своём месте, нет тёплой кофточки…

— Её одели и увели, Джен, и она не боялась этих людей.

— Да, Джен, смотрите, даже игрушки на месте.

— А что из ваших вещей пропало?

— Нет шалей, — растерянно ответила Женя, — белой шерстяной…

— Да, — кивнула Рози, — я её помню, а ещё какая?

— Золотая, — Женя подняла с пола разорванный пакет. — Вот, его бросили, а шаль забрали?

И метнулась к комоду, зашарила в уже уложенном ящике. Пакета с деньгами и документами не было — это она уже знала — но… но плоский конверт из плотной чёрной бумаги, спрятанный под выстилавшей дно ящика газетой, уцелел. Она вытащила его и… да, все четыре фотографии на месте, значит… значит, не он.