Ловушка для красоток - Жанна Режанье

— Ну что тут можно предпринять? — всхлипнула Ева.

— Каждый человек сам ищет свой путь в жизни. Нельзя быть пешкой в чужой игре, надо самостоятельно принимать решения. Если просто сидеть и ожидать, что кто-то тобою займется, значит, попросту отдать свою жизнь в руки других людей. В чужие руки.

— Как раз это и произошло с моей жизнью, — сухо сказала Ева. — За меня решают другие — исходя из того, что нужно им, а не мне. С самого начала: мои родители, церковь, агентство, Рекс и Чарлин, в особенности Чарлин, клиенты, народ с Мэдисон-авеню, а теперь вот и Брюс…

Кэрри кивнула.

— И так может продолжаться и дальше. Когда живешь, как мы с тобой, то удобнее всего плыть и плыть себе по течению. Но есть и другой вариант: стать на собственные ноги и жить по-своему. Никто за тебя не решит, Ева, ты сама должна выбрать вариант для себя. Надо отнестись к себе с уважением, принять решение и уже не отказываться от него.

Час спустя, когда Ева возвратилась домой, она все еще вела внутренний диалог с Кэрри. Позвонил Рекс:

— Кисулечка, — сказал он, — для тебя есть работа.

Все как всегда — суд полностью оправдал Рекса, его лицензия была восстановлена, агентство функционировало. Как вчера, как позавчера, как год назад, как будет через год.

— Записывай, — приготовился диктовать Рекс, — завтра в десять. Вымой волосы и прими вид молодой светской дамы.

Боже, до чего опротивело выглядеть так, как тебе приказывают. Кто такая в конце концов Ева Парадайз — живая кукла? Прикажи ей идти — ее ноги подчинятся, и она засеменит. Прикажи улыбаться — на личике автоматически вспыхнет улыбка.

Прикажи выглядеть соблазнительно — пожалуйста, тело томно расслабится, губы приоткрыты, глаза полуприкрыты. Что она, машина, что ли? Что, у нее ничего нет, кроме внешности? Да кому нужно то, что в ней есть помимо прелестного личика и соблазнительной фигурки?

Ева с отвращением подумала, что часика через два позвонит Брюс, скажет, что он уже вернулся со скачек. А она ему ответит парой дежурных фраз. И что, так будет всю жизнь? Раба работы, раба клиентов, раба Брюса Формена, его прелестная забава, послушная его прихотям?

Кэрри взяла и изменила течение своей жизни. Ох, если бы и она-, Ева, могла сделать то же самое! «Помогите! — безмолвно закричала Ева. — Кто-нибудь, помогите!» Кэрри правильно говорила о сути и внешности — нет в моей жизни никакой сути! А как ее найдешь?

Неожиданно что-то как будто осветило Еву изнутри — перед ней возник образ святой Юдифи, которая смотрела на нее с нежностью и пониманием. «Скажи слово, и душа моя будет спасена!» — промелькнуло в сознании Евы. Мгновенным озарением она поняла, что ее молитва святой принята. Она теперь знала наверняка, что ей совершенно незачем цепляться за Брюса Формена — не больше, чем лететь на собеседование, устроенное для нее Рексом. Она сама выбирает, что ей делать.

«Я могу, — сказала себе Ева. — Могу. Могу начать новую жизнь». Никто и ничто не принуждает ее быть рабой Брюса или рабой агентства. Кстати, чего ради она вообще стремилась выйти замуж за Брюса? Ради того, чтобы жить рядом с ним на ипподроме? Да какой из него муж? О чем Ева думала, где была ее голова?

Она втемяшила себе, что будет счастлива, если только сумеет уговорить Брюса жениться на ней. Но это была бы страшная ошибка — стать его женой! У Евы, будто камень с души свалился от этой мысли, и тут же она поняла еще одно: не Брюса она была рабой и не агентства — она была рабой своих же собственных страхов!

Так, а чего боится Ева?

Ева улыбнулась вслед удаляющимся фантомам своих страхов. Она больше не сомневалась, что жизнь сама подскажет ей путь. Если жить с верой, направление обязательно будет указано. Не нужно никаких экстраординарных качеств — достаточно быть собой, принимать самостоятельные решения, которые будут выражать ее суть и ее волю, и тогда жизнь обретет форму, соответствующую естеству Евы, ее подлинному «я». Еве надо только постараться понять, что ей в действительности нужно, и не мешать себе раскрыться. И еще, как говорила Кэрри, действовать по собственным убеждениям, а не по чужой подсказке.

Каковы же ее убеждения? И чего бы ей больше всего хотелось? Ева вспомнила журнал с картинками. Правильно, ей хочется попутешествовать. Ну и что же ей мешает? Можно сдать квартиру во временную аренду — месяца так на три, и поехать, куда глаза глядят. Можно и больше, чем на три месяца, в чем дело?

Действительно, в чем дело?

Ева позвонила Рексу и сообщила, что не сможет быть на собеседовании. Затем она отправилась покупать себе машину. Заодно накупила кучу путеводителей и дорожных карт. Из автомата позвонила в «Таймс» и дала объявление о сдаче квартиры в краткосрочную аренду. Возвратившись, домой, рассчиталась с няней Эндрю и стала прикидывать, что из вещей взять с собой, а что упаковать и оставить.

На верхней полке стенного шкафа Ева обнаружила гору картонных коробок, поставленных одна на другую, — парики, шиньоны, каскады — всего тысячи на четыре. Господи, неужели она потратила такие деньги на все эти волосяные причиндалы! Ничего себе накладные расходы! Первое, что она сделает, — составит перечень того, что ей действительно необходимо, и начнет расходовать деньги исходя из разумных потребностей.

Ева наполнила уже несколько картонных коробок разными мелочами, выбросила сотни скопившихся модных и иллюстрированных журналов и достала из ящика стола налоговые квитанции и всякого рода счета, чтобы рассортировать их, когда в дверь позвонил Брюс.

— Чуть не выиграл сегодня в двойном заезде! — объявил он, плюхаясь на диван и кладя ноги на кофейный столик. — Хотя в целом день был плохой. Тысячи на две погорел.

— Как жаль.

— Кстати, напомни мне, чтобы я осмотрел твои туалеты и выбрал для тебя платье на вторник.

— На вторник?

— Ну да! Надеюсь, ты не забыла, что во вторник мы обедаем с моими клиентами. Я хотел бы, чтобы ты надела нечто из ряда вон выходящее. Если у тебя ничего такого не найдется, съездим и купим.

Брюс раскурил сигару.

— А чтобы не было разговоров о том, что у тебя рано начинается работа на другой день, можешь сказать этому твоему педику Рексу, что я на всю ночь забираю тебя в дискотеку.

Ева молча рассматривала его.

Брюс, наконец, обратил внимание на разгром в доме.

— Решила провести весеннюю генеральную уборку?

— Не совсем.

Ну что, сбросить бомбу? Три, четыре!

— Собираю вещи. Я уезжаю.

— Уезжаешь? — Брюс уставился на нее в полном остолбенении. — То есть как это — уезжаешь?

— Уезжаю. На некоторое время. Квартиру сдаю на три месяца.