Вихрь преисподней - Глеб Соколов

– Ничего себе заявление! Ты рехнулся! Я так и знал!

– Да, у меня была галлюцинация: я видел мать, слышал ее голос...

– Боже!.. Когда?

– Совсем недавно. Может, полчаса назад, может – еще меньше!

– Вот так история!.. Что она тебе сообщила? Какой-нибудь ужас про меня?!..

– Нет. Просто спросила, почему она умерла.

Мимо них вдоль высокой стеклянной стены лобби прошли обнявшиеся парень и девушка. На его плече болталась на тоненьком ремешке ее маленькая дамская сумочка, она задорно во весь голос над чем-то смеялась...

– Думаешь, это я убил?.. Нет, она умерла сама... – Иван Бобылев истерически рассмеялся. – Чушь!.. Какая чушь лезет тебе в голову!.. Боже мой, до чего ты дошел!

– Она была в карете.

– Бред... – произнес Иван Бобылев как-то не очень уверенно. – Хотя, странно... Мне кажется, ты не можешь этого знать.

– Чего я не могу знать?!

– Однажды мы были с ней в музее. Даже уже не помню, в каком... И там стояла очень большая черная карета. «Хотела бы я ездить в карете!» – сказала она тогда. – «Обожаю кареты! Жаль, что в современно жизни уже их нет, никак на них не поездишь. А мне так хочется!» Такое я слышал от нее всего один единственный раз.

Парень и девушка прошли в обратную сторону. Парень щелкал зажигалкой, пытаясь прикурить сигарету. Ветер сбивал пламя...

– Больше при мне она о своей любви к каретам не говорила. Но я почему-то запомнил...

– Карета была именно черной...

– Послушай, что за странные разговоры: карета... При чем тут карета?!.. Это же разговор двух сумасшедших!.. Если у тебя галлюцинации, тебя надо лечить! Срочно лечить!

– Он уходит! Он зовет меня! Прошу тебя, пойдем со мной... Я боюсь один...

– Ты окончательно свихнулся!.. Кончай сходить с ума и пошли скорей ко мне!.. Зачем тебе этот мальчишка!.. Он плохо на тебя действует!.. Тебе сейчас и не такое привидится!.. Карета!

– Боишься, что я дам подростку все информации?!.. Тогда он точно отобьет у тебя Эльвиру!..

– Идиот!.. Когда я говорил про информации, я подразумевал совсем другое...

– Я знаю, знаю, что ты подразумевал на самом деле! Нечего сбивать меня с толку!

– Пойдем, Гвоздик, пойдем, мальчик мой, пойдем домой! – Иван Бобылев обнял сына и попытался увлечь его за собой. – Пойдем ко мне!.. Я уложу тебя в кровать, дам чаю... Горячего чаю! Как в детстве! Буду нянчиться с тобой!.. Ты же бредишь! Тебе надо просто успокоиться и уснуть!.. К черту все: к черту подростка, Эльвиру, все сцены в лобби! Извини меня за все, – бес попутал, гордыня!.. К черту это неблагополучие! Все неблагополучие – один лишь бред!.. Проснешься завтра свежий, выспавшийся, сразу поймешь – все было глупо, до безобразия зло и лживо!.. Оба поймем! Помиримся! Это мать, твоя мать! Чертовка настраивала тебя против меня!.. Она посеяла зубы дракона, это неблагополучие, и они к несчастью проросли!.. Да как буйно!.. Не скосишь, не уймешь! Она первой начала сеять кругом мрачную сюрреалистическую ложь! Недаром тебе мерещится именно мать!.. Она все время лгала тебе про меня!..

– Я помогу ему стать счастливым! – Не-Маркетинг, освободившись из отцовских объятий, ринулся в сторону подростка.

– Да как же можно сделать счастливым?.. Стой, стой куда ты?! Это бред! Ты погубишь себя... – ринулся следом за ним Иван Бобылев.

– Это не бред, он мучается от отсутствия информаций, так же как я когда-то. Скорей, прошу тебя! Пойдем скорей! – торопил его Не-Маркетинг.

– Остановись, ты с ума сошел, там темно!.. Нас просто прибьют... Тут на днях уже был случай...

Вдруг фигурка развернулась и двинулась прочь, в сторону противоположную от гостиничного здания. Не-Маркетинг рванулся туда же. Иван Бобылев невольно сделал шаг вслед за ним.

– Скорей! Скорей! Он уходит!

– Не торопи! Я не могу быстро!

– Как же я презираю тебя!.. – Не-Маркетинг на мгновение остановился. – Даже пойти побыстрее – даже на такую мелочь ты ради меня не способен!

– Хорошо! Хорошо! Я пойду побыстрее. Хотя, куда и зачем ты меня тащишь – я не понимаю! Я пойду, пойду быстрее!.. Ты – дебил, но я сделаю это ради тебя!

– Пойдем, пойдем!.. – поторопил его Не-Маркетинг и схватив за локоть потащил вслед за удалявшейся фигуркой.

Они двинулись по пустынной ночной улице... Все чемоданы уже были занесены в лобби гостиницы, водитель отряхивая руки, стоял на подножке автобуса...

Ворчавший Иван Бобылев шел достаточно медленно:

– Куда ты меня тащишь? Уже поздно! Это небезопасно! Куда ты хочешь меня затащить?

Фигурка подростка, выхваченная из мрака фосфоресцирующим лунным светом, поблескивала впереди. Иван Бобылев еле плелся... Вдруг он проговорил:

– Постой, сынок, лучше нам туда не ходить! Смотри!..

– Что?! Что такое?..

– Там никого нет. Смотри, он куда-то исчез, растворился!.. Вместо него появился кто-то другой!..

– Да там просто темно!.. Ты не видишь его! Он скрылся в темноте... А там, действительно, есть и другие люди!

– Это преследование до добра не доведет!.. Я не понимаю за кем мы гонимся?.. Ты же сам сказал – ты видел мать!.. Это дурной знак!

– Да ты болен, отец! Ты болен! Тебе самому мерещится черти что!.. Болен! Как же я сразу не догадался?! А я-то воспринимал тебя всерьез!.. Пусти меня!.. Пусти меня! Немедленно пусти меня! Он бродит там, бродит, мой маленький двойник! Мой маленький дебил... Он ждет... Не-ет, он уже не ждет избавления. Только мрачные пустые улицы, по которым он бродит... Вон он!

Действительно, впереди замелькала худенькая, сгорбленная фигурка. Она быстро удалялась по другой стороне улицы.

– Вон он!.. – взвизгнул Не-Маркетинг. – Я должен ему помочь!

– Стой, стой! Как помочь?! Зачем?!.. Он просил тебя? Что ты от него хочешь?!.. Он бежит от тебя!

– Он мучается, он не получает никакой информации. Разве ты не знаешь, что это за жуткая жизнь, эта жизнь в советской социалистической Москве! Смотри, какие кругом угрюмые, мрачные улицы!

Кругом были мрачные дома, которые наклонялись к Не-Маркетингу и заглядывали ему в глаза своими пустыми глазами, – черепа с пустыми глазницами, а не дома!..

– Какой еще «социалистической Москве»?! Ты сумасшедший! Я боюсь тебя! Куда ты нас тащишь?!.. – задыхаясь проговорил Иван Бобылев.

– Что, струсил?!..

– Чего струсил?.. Я не понимаю... – глаза Ивана Бобылева и в самом деле широко раскрылись от страха.

Как раз в этот момент мимо них в сторону гостиницы шли какие-то прохожие. Мгновенно повернувшись к ним Иван Бобылев выкрикнул:

– Люди, на помощь!.. Помогите остановить сумасшедшего!

Прохожие шарахнулись... Не-Маркетинг сорвался с места и быстро пошел следом за удалявшейся тоненькой фигуркой...

Они продолжали преследовать маленькую фигурку... Подросток нигде ни на минуту он не останавливался. Расстояние между ними то немного сокращалось, то увеличивалось, – Не-Маркетинг ругал все время отстававшего отца, но не решался бросить его и пойти дальше в одиночестве. Когда они все же почти догнали фигурку, та, перебежав дорогу, вскочила в отъезжавший от остановки трамвай. Двери вагона закрылись, по улице поехали машины, и трамвай тронулся...

– О, черт!

– Стой!.. Стой! Сейчас мы его догоним! – пытался успокоить сына отец. – Здесь ходит маршрутное такси!..

Когда на маршрутном такси они догнали трамвай, увидели: вдалеке, на приличном расстоянии от остановки, по улице двигается фигурка – по самой темной ее части, – она, словно нарочно выбирала именно такие места. Преследование продолжалось...

– Ты нарочно задерживаешь нас! Нарочно! – останавливаясь ругался Не-Маркетинг на все время отстававшего Ивана Бобылева, – он то и дело ждал его.

– Брось!.. Как ты поможешь ему? Как? – говорил отец.

– Не знаю... Не знаю... Но я как-то ободрю его, я объясню ему суть его мучений. Суть в том, что так мало событий, информаций. Я добавлю в его жизнь событий, информаций...

Иван Бобылев пошел быстрее, расстояние до фигурки, направлявшейся к темным дворам, начало сокращаться.

Подросток быстро завернул за угол дома и исчез. Прибавивший шагу Не-Маркетинг шел теперь так быстро, что отец опять не поспевал за ним, стремительно отставая. Не-Маркетинг завернул за угол – фигурки нигде не было... Он внимательно вглядывался в темные закоулки, в едва освещенный сквер – все было пустынно и безжизненно.

– Хватит, я больше не могу! Это какое-то безумие! Зачем мы за ним гонимся?! – прохрипел догнавший его Иван Бобылев.

– Идем! Идем скорей!

Миновали темный проходной двор: вот какая-то улица...

– Нигде нет! – в голосе отца чувствовалось облегчение. – Мы его потеряли!

Вдруг Не-Маркетинг воскликнул:

– Вон он, вон он! Я вижу его худенькую согнутую фигурку!

Впереди, в неярком свете редких уличных фонарей мелькнула какая-то фигурка действительно похожая на подростка.

– Я вижу, вижу как он борется с этим мрачным миром, в котором совсем нет информации!

Опять началось странное преследование... Плелся Иван Бобылев еще медленнее прежнего.