Мы — есть! - Иар Эльтеррус

— Кто ты, урук-хай? — мрачно спросил он.

— Кержак Черный, — оскалился орк. — Аарн.

— Что тебе от меня нужно? Я перешел тебе дорогу?

— Твой учитель.

— И что с ним стало? — поинтересовался Берк.

— Ожидает суда в тюрьме, — оскалился Кержак.

— Маг?

— Он больше не маг.

Только тут Берк заметил за спиной орка старающегося стать как можно незаметнее Мариса.

— Ты! — рявкнул он. — Трус поганый! Ты думал, я тебя тогда не заметил? Почему не доложился?

— Он теперь мой ученик, — ответил вместо Мариса Кержак.

— Взял бы ты лучше меня, урук-хай, раз уж мой учитель больше не маг, — фыркнул Берк. — Я раз в десять сильнее. И приказы умею выполнять в отличие от этого идиота.

— Касра? — повернулся к эльфийке старый орк.

Но ту рвало, она стояла на коленях и содрогалась в рвотных спазмах.

— Это не человек, учитель… — простонала она, немного отойдя. — Это змея какая-то… У него нет души, он любое зверство сотворит, ничего при том не испытав! Я чуть с ума не сошла, в него заглянув.

— Понятно, — поморщился Кержак и снова повернулся к совершенно спокойному Берку. — Такие, как ты, магами быть не должны. Потому!

Тысячи вероятностных нитей захлестнули Берка, впервые на его лице появилось хоть какое-то чувство — неподдельное изумление. Да и было чему удивиться — ни один из магов обитаемой галактики и представить не мог себе обычных для Кержака плетений. Кроме Командора, конечно, но его в расчет брать вообще не стоило, он стоял на совершенно особой ступени. Берк корчился, пытался сопротивляться, но ничего поделать не мог — все его связки сами собой рассыпались, Кержак легко находил их уязвимые точки и точечными ударами разрушал. Уже знакомое ученикам плетение лишения силы постепенно смыкалось вокруг рычавшего Берка, и тот рычал от отчаяния. Когда все закончилось, он рухнул на крыльцо и глухо завыл, ощущая пустоту на том месте, где привык чувствовать свою силу. Куда-то подевалась вся его невозмутимость, он обводил безумными глазами всех вокруг и продолжал выть. Из дверей выглянула лысая молодая женщина с изможденным желтым лицом.

— Савка! — вскрикнул Марис. — Ты жива?!

Она с ужасом покосилась на воющего Берка.

— Не бойся его, девочка, — добродушно проворчал Кержак. — Он уже никому не опасен. Я лишил его Дара, он больше не маг. Иди сюда.

Савка, обойдя Берка метра за три, осторожно двинулась к нему. Чтобы вырваться из-под власти этого страшного человека она готова была на все. Орден? Пускай, она ничего плохого Аарн никогда не делала. Только бы вырваться, сил уже никаких нет выносить его постоянные издевательства. Если при учителе Берк кое-как сдерживал себя, то наедине разворачивался так, что… Савка никогда не рассказывала никому о том, что делал с ней Берк, все равно ведь никто не поверит. И уж точно никогда ничего не говорила доброму, но немного глуповатому Марису.

— А девочка подходит, — заявила Касра. — Полностью наша. Чего только не вытерпела, Берк над ней вдоволь наизмывался. Но сумела остаться собой, не сломалась. Иди сюда!

Она подошла к дрожащей Савке и обняла ее. Потом негромко сказала:

— Меня тоже из рук палачей вынимали. Не бойся, никто тебя больше не обидит.

Но та вся дрожала, продолжая с ужасом смотреть на затихшего Берка, из глаз которого рвалась жгучая, почти физически ощутимая ненависть.

— Ты сделал сегодня ошибку, урук-хай, — мертвым голосом сказал он. — Если бы ты меня взял, не было бы у тебя пса вернее. А теперь нет врага лютее. Лучше убей сразу, а не то я когда-нибудь приду и отберу у тебя все, что тебе дорого…

Он опустил голову, из прокушенной губы на крыльцо закапала кровь. Берк плакал. Это казалось невероятным, но этот зверь, не имевший, казалось, никаких человеческих чувств, плакал.

— Был бы ты хоть немного человечнее, взял бы, — проворчал Кержак, покачав головой. — Каждому да воздастся по делам его. Станешь из зверя человеком — приходи. Восстановить отсеченный дар можно. Но зверь не должен быть магом.

— Я только выполнял приказы моего господина.

— А понятие «преступного приказа» тебе не знакомо? — спросил Николай.

— Это для слабаков, — фыркнул Берк. — Сильный не боится делать необходимое.

— Это не сила, — покачал головой Кержак. — Это как раз слабость. Неспособность победить зверя в себе. Если бы ты только выполнял приказы, еще бы ладно. Но зачем ты мучал вот эту девочку?

Он показал на все еще дрожащую Савку.

— Она слаба, — презрительно скривился Берк. — А раз так, то она добыча. И сильный имеет право делать с ней все, что только пожелает. Хочет жить, должна терпеть и благодарить, что вообще в живых оставили.

— Повторяю еще раз, — вздохнул старый орк. — Сумеешь стать из зверя человеком, приходи. Восстановлю Дар и научу всему, что знаю сам.

— Что ты подразумеваешь под этим? — спросил Берк. — Я не понимаю.

— Доброту, жалость, любовь, — ответил Кержак, покачав головой. — Где же ты рос, что никогда не слышал об этих качествах?

— Это качества бесполезных слабаков, — упрямо повторил Берк.

— Наоборот, осознавший собственную силу может позволить себе их, а слабак делает себя зверем, пытаясь доказать самому себе, что силен. Думай. Сумеешь измениться, приходи. А если нет, то ты мне неинтересен.

Сказав это, Кержак направился к идущим в их сторону полицейским офицерам.

— Вы закончили, господин маг? — спросил один из них.

— Да, — кивнул старый орк. — Теперь Берк безопасен, можете спокойно арестовывать его. Вы получили документы с описанием того, что он сделал?

— Получили, — вздрогнул второй полицейский. — Это же нелюдь какая-то…

— Увы, — согласился Кержак. — Он там держал силой девушку, я забираю ее с собой.

Полицейский хотел было возмутиться, но напарник ткнул его пальцем в бок, призывая не спорить с великим магом, да еще и из ордена. Потому он смолчал, только дернув щекой. Вскоре сгорбившегося Берка увели.

Прошло еще несколько минут, и шаман с учениками снова собрались в каюте на борту «Ночного Охотника». Но на этот раз с ними была продолжающая дрожать и плакать Савка. Кержак вздыхал, понимая, что у него прибавилась еще одна ученица. Дар у девочки был, хотя и слабенький. Но его можно развить, если она будет работать над собой. Савка все никак не успокаивалась и пришлось звать ближайшего Целителя Душ. Пришедшая по вызову миниатюрная, беловолосая женщина только охнула, дотронувшись до души девушки. И сразу принялась за нее, понимая, что человек на грани психоколлапса. А потом уложила немного успокоившуюся Савку спать, твердо наказав не будить несколько дней.

— Значит, уходите? — спросил маршал, с удовольствием затягиваясь ароматным дымом.

— Уходим, — кивнул Никита и с тоской посмотрел на Лави, сидевшую неподалеку. — Мы ведь сразу говорили, что поможем вам отстроиться и отправимся домой. Посольство останется, ваши люди еще долго смогут летать учиться к нам. Неподалеку от Фарсена с этого момента будет постоянно дежурить какой-нибудь дварх-крейсер, в случае чего он придет на помощь.

— Что ж, ты прав, — тяжело вздохнул старик. — Нам придется очень хорошо поработать, прежде чем мы сумеем защитить себя самостоятельно. Точнее, пока у нас не будет нужных технологий, с помощью которых мы сумеем эту защиту выстроить.

— Да, — кивнул контрразведчик. — Люди у вас уже есть. И какие!

— Спасибо, сынок, — поблагодарил его маршал, улыбаясь.

Прав был альфа-координатор. Восстановить планету и создать неуязвимую оборону стало для жителей Фарсена идеей-фикс. На орбите стали на боевое дежурство полностью смонтированные три орбитальные крепости, и любому непрошенному гостю небо с овчинку покажется, если они ударят по нему из главного калибра. Но этого мало! Очень мало. Массированную атаку большого флота крепости не переживут. Было еще около полутора сотен лам-истребителей, подаренных орденом. Сейчас они постоянно патрулировали звездную систему, будучи готовыми первыми отразить нападение. Но большой флот привезет с собой несколько тысяч истребителей, пускай даже ниже классом. Но они задавят лам-истребители Фарсена числом. Значит, нужно развивать собственную космическую промышленность и строить тысячи, десятки тысяч собственных истребителей. Знания были, орден щедро поделился технологиями и научной информацией. Но пока еще ученые сумеют осмыслить новые для них концепции! Да и осталось этих ученых едва тридцать человек. Однако, около пятидесяти тысяч молодых фарсенцев обучались на Аарн Сарт. Грузовые корабли приходили и уходили ежедневно, привозя сотни тысяч тонн грузов и увозя людей на учебу. Скорее бы они возвращались и приступали к делу. Хотя маршал и понимал, что вряд ли кто в ближайшее время нападет на Фарсен, но все равно нервничал.

Он потянулся и расправил плечи. После выхода из ти-анх старик чувствовал себя великолепно, да что там, он чувствовал себя молодым. Не стало давно привычных саднящих болей в печени, раздражающей слабости, он снова мог сутками носиться как угорелый и ощущать вечером только здоровую физическую усталость. Целительница сказала, что в течение десяти лет он станет постепенно молодеть и по прошествии их будет выглядеть тридцатилетним. И останется таким около двухсот лет. Поверить в это оказалось довольно трудно, но мало ли, орден привез на Фарсен столько всего невозможного, что еще одно чудо не казалось удивительным. Почти все города восстановили, но заселить их было пока некем, население планеты уменьшилось за войну больше, чем вдвое. Но все еще впереди, почти каждая взрослая женщина уже беременна, и каждая хотела иметь не менее, чем трех-четырех детей. Национальные различия за десять лет оккупации почти сошли на нет, государственными языками восстановленной Конфедерации Фарсена взяли ардашский и новокарстенский. Смешанные браки стали за этот месяц самым обычным явлением, свадьбы гремели ежедневно, бывали дни, когда сочетались браком сразу по нескольку тысяч пар. Потерявшие все люди стремились найти себе новый дом и новых близких.