С Антарктидой — только на Вы - Евгений Кравченко

Когда в одной из этих экспедиций наш вертолет ушел за геологами, которых Антарктида «прижала» очень жестко, Вадим взял руководство полетом на себя. Началась пурга, видимость упала до нуля, я попытался вмешаться и получил резкую отповедь:

— Командир, не вмешивайтесь, это не ваше дело — я сам их заведу на посадку.

И он сделал это блестяще, точно рассчитав все маневры Ми-8 и уверенно выдавая на борт команды. Но мы еще вернемся к этому полету и работе Вадима, которого я считаю одним из лучших РП в Антарктиде.

Мне много пришлось работать с разными командирами экипажей, и у каждого, как я убедился, свое понимание ответственности, осторожности, взаимовыручки. Не я им судья, не мне устанавливать границы этих понятий, но в ту ночь я был просто поражен действиями экипажа Ми-8. Я не имел права им приказывать и даже просить выполнить этот полет. Я просто спросил:

— Ребята, вы можете слетать или нет?

И они, даже не успев как следует одеться, бросились к вертолету... У них этот настрой — надо сделать, надо выполнить! — играл решающую роль в подходе к работе. Они никогда не говорили о долге, о патриотизме — эти понятия у них были в крови.

В январе, ночью, в сложных метеоусловиях вертолету Ми-8, экипажем которого командовал Владимир Фатеев, пришлось срочно вылетать на поиски двух моряков с теплохода «Башкирия». Они работали у борта судна на припайном льду, который начал вдруг разрушаться. Льдину с людьми оторвало от корабля и унесло в море. В считанные минуты по тревоге подготовили Ми-8, и вертолет вылетел им на помощь. Вторым пилотом у Фатеева был В. Школин, штурманом В. Скопов, бортмехаником А. Ястребов и бортрадистом А. Петров. Промедли мы тогда с решением на вылет час — другой, ожидая, пока улучшится погода, не уверен, что этих двух моряков удалось бы быстро найти. Если бы вообще удалось... А так, уже через тридцать минут мы встречали их в «Мирном».

Чуть позже мы получили просьбу о помощи от японцев, зимующих на станции «Сева». У них унесло на льдине самолет экспедиции. Ее размер был слишком мал для взлета — 40 на 50 метров и, если бы не наши вертолетчики, машина бы погибла. Но экипаж Ми-8 А. Куканоса (второй пилот Ю. Подорванов, штурман В. Семиков, бортмеханик Б. Буханов, бортрадист В. Кузнецов) с инженерной бригадой под «командованием» А. Колба блестяще провели операцию по спасению японского самолета, подцепив его на внешнюю подвеску и доставив на берег.

Вот как в рапорте на имя командира отряда описывает этот случай старший инженер отряда А. И. Колб:

«25 марта 1980 года на борт НЭС «Михаил Сомов» поступило сообщение, что в районе станции «Сева» терпит бедствие японский самолет, который оторван вместе со льдиной и уносится в море. Радиограмма получена от начальника 25-ой САЭ Корнилова Н. А. и в ней выражена просьба об оказании помощи японским исследователям. Помочь японским исследователям мы могли только с помощью вертолета Ми-8. Мною совместно с секретарем парторганизации Суховым А. Н., командиром вертолета Куканос А. Е. было принято решение в оказании помощи.

26 марта НЭС «М. Сомов» подошел на максимально близкое расстояние к месту нахождения самолета. Была создана оперативная группа по его эвакуации. Подготовлен к полетам вертолет. К месту происшествия кроме экипажа вылетели старший инженер Колб, авиатехники Голов и Богаткин. На станции «Сева» разгружены бочки с топливом, которые брались на борт с целью дозаправки вертолета после окончания спасательных работ, взяты представители японских исследователей и эта группа была высажена к самолету, а вертолет вернулся на станцию и ожидал нашего вызова. Связь группы с вертолетом осуществлялась при помощи радиостанции Р-855.

Оценив обстановку на месте и определив вес самолета, его узлы, габариты и расстояние до станции «Сева», принято решение об эвакуации самолета без разборки. После выполнения ряда технических мероприятий вызван вертолет и с зависания произведено стропление самолета тросом длиной 15 метров. Экипаж командира Куканоса А. Е. успешно перенес самолет на станцию «Сева». В воздухе самолет находился в линии полета и вращательного движения не получил. Всей информацией с борта судна обеспечивал Сухов А. И.

Прошу вашего ходатайства перед начальником УГАЦ о поощрении следующих товарищей:

1. Куканос А. Е. — командир вертолета

2. Подорванов Ю. С. — второй пилот

3. Семиков В. В. — штурман

4. Буханов Б. А. — бортмеханик

5. Сухов А. Н. — командир самолета Ан-2

6. Голов В. П. — инженер по АиРЭО

7. Богаткин В. К. — авиатехник вертолета Ми-8. 2.06.1980 г. Колб».

А это — телеграммы, в которых дна оценка работе по спасению японского самолета.

Первая была получена со станции «Сева» 28 марта 1980 г.

«Руководителю станции «Молодежная».

Мы хотели бы выразить наше глубочайшее уважение руководителю станции, капитану и экипажу за вашу быструю помощь, а также высокую признательность в доброжелательном спасении нашего самолета из беды. Желаем вам дальнейшего развития и успехов в вашем антарктическом научном проекте.

Центр японской антарктической научно-исследовательской экспедиции. Министр просвещения (подписи нет)».

Вторая пришла из Москвы 14 апреля 1980 г.:

«НЭС* «Михаил Сомов», капитану Михайлову, начальнику сезонной экспедиции Корнилову, Ленинград, Короткевичу.

Первый секретарь посольства Японии в Москве передал глубокую благодарность своего правительства за оказанную помощь 26 марта сего года по спасению японского самолета, дрейфовавшего около острова Унгру, где находится японская антарктическая станция «Сева». Госгимет, Попов».

Примечание: НЭС — научно-экспедиционное судно; КМ — капитан судна; АЭ — начальник сезонной экспедиции; ВАНЗМ — заместитель директора Арктического и Антарктического научно-исследовательского института.

А вот послание из Ленинграда 16 апреля 1980 г.:

«НЭС «М. Сомов» Н. А. Корнилову, КМ Михайлову.

Дублируем телеграмму, полученную из Национального института полярных исследований Японии.

«Мы высоко ценим ваше бескорыстное сотрудничество при спасении самолета на станции «Сева». Пожалуйста, передайте искреннюю благодарность капитану «Михаил Сомов» г-ну Михайлову и пилотам вертолета.

Такеши Нагота, директор Национального института полярных исследований».

САЭ. Ширшов».

От наших начальников реакции не последовало.

Ходатайства о поощрении участников работ остались без ответа.