Чужая корона (Чужое тело-2) - Алексей Изверин

Для начала я всю эту дрянь отменил. Просто на хрен. Ибо нефиг.

Дворяне вообще никаких налогов не платили. Ну не платили, и все. Такой древний красивый обычай, что с дворян только службой берется. Угу, так и службы‑то от них не дождешься, сидят либо за границей, либо в городе и окрестностях пьянствуют и девок портят.

Думал я махнуть шашкой, да и ввести на всю эту вольницу налог на роскошь какой‑нибудь… Да понял, что пока не потяну. Пока у меня нет твердой гвардии и тех сил, на которые я могу опереться — никаких налогов на дворянство вводить нельзя. Пока нельзя.

Все мои рекомендации были учтены.

Десятая часть от доходов. Налоговые льготы — если работаешь с королем, то платишь двадцатую часть доходов. Если занят в оборонке, то от налогов освобождаешься вообще. Все служивые люди — то есть стражники, солдаты, писцы — клерки и прочее, кто занят в государственных делах, налогов не платят. По выходу в отставку прослуживший пятнадцать лет от налогов освобождается вполовину, прослуживший двадцать лет вообще от налогов освобожден. Причем это относится также и к тем, кто служил ранее.

— Ваше Величество, тут проблема… — Сразу же заметил барон Нават. — Что помешает действующему стражнику открыть кабак и не платить налогов?

— Помешает мой королевский указ. Налогов не платят ежели ничем иным, кроме государственных дел, не занимаются. А так — будь добр как все. Либо служи двадцать лет и выходи в отставку.

— Может, сказать, что деньги от короля налогом не облагаются? — Предложил барон Нават.

— Хорошая идея. — Одобрил я. — Но как тогда быть с теми, кто работает с нами? Хотя… Хотя… — Я подвинул к себе лист бумаги. — Вот предположим, что со всех мы берем часть десятую. С тех, кто продает свою продукцию нам — часть двадцатую… С тех, кто с нами работает, мы налогов не берем.

Все это я фиксировал на бумаге.

— Так, теперь разберемся с налоговыми льготами. Ежели не берем налог с чего‑то или кого‑то, то это мы чем‑то должны компенсировать…. Лучше бы не деньгами.

— Почему, Ваше Высочество?

— Потому что своруют все равно. — Пожал я плечами. — Как там наши чиновники? Воруют! Хе — хе — хе…

Юмора моего не поняли, переглянулись, я только рукой махнул*.

* — Фраза: "Воруют..", произнесённая Н. М. Карамзиным стала знаменитой во время его поездки в Европу (1789–1790) в ответ на вопрос соотечественника о родине.

— Что, в двух словах, происходит на родине?

Карамзину и двух слов не понадобилось.

— Воруют, — ответил Карамзин…

— Итого, что у нас получается. Скажем, торговый дом "Весна" снабжает нас, моё королевское величество, лампами Алладина, замками, бомбами… Я, моё королевское величество, все это у "Весны" покупаю. Итого, торговый дом "Весна" не платит налогов с тех денег, которые я ему плачу, а ещё платит не десятую часть налогов, а двадцатую. То есть, оказывать услуги королевскому двору почетно и правильно.

— Ваше Величество, у меня возник вопрос. — Барон Нават откашлялся. — Вот, предположим, торговый дом "Весна" делает громовые камни… Громовое зелье… Все это полезно и хорошо для государства, верно же?

— Конечно.

— А если, скажем, торговый дом иного купца перепродает Вашему Величеству ювелирные украшения, ткани, одежду… То не получится ли несправедливость, Ваше Величество? Нет, только не подумайте, что красивые вещи не важны, они украшают…

— Нет, вы правы, барон Нават. — Согласился я. — Ино дело… Надо будет как‑нибудь ограничить потребление красивых вещей королем.

Глаза у обоих стали как блюдца.

— Скажем, так… Пусть предметы роскоши государство закупает только на определенную, не очень большую сумму. Официально. А все, что свыше, король уже пусть покупает от имени своего… То есть на сто золотых я покупаю себе новый трон как король, а на тысячу золотых я покупаю себе… Ну, скажем, портьеры или посуду в тронный зал… Как частное лицо.

— Очень интересная мысль, Ваше Величество. — Осторожно сказал граф Слав.

— Очень. — Согласился со мной барон Нават. — Только вот, Ваше Величество, не получиться ли так, что королевский двор в нищете прозябать будет? Не подобающе это…

— Не получится. Все, что свыше, я всегда могу купить на личные доходы. И гораздо хуже будет…

Я отвлекся. Что‑то такое не то… Что?

За дверью раздался некоторый шум. Далеко от трона, но я все же услышал. Кто‑то что‑то громко требовал, ему не отвечали.

— Минуту. Эй, что там такое?

В дверь просунулась голова в шлеме.

— Ваше Величество, к вам просит королева!

— Как она из башни выбралась, дура старая? — Спросил я.

— Нет, молодая… Королева…

— А, ну так пусть войдет. — Я вышел из‑за стола, прикрыл бумаги. Не за отстранившейся от меня королеве видеть что‑то лишнее. Совершенно не за чем.

Дверь распахнулась, и вошли.

Итак, четверо. Принцесса… То есть уже королева Альтзора, полноценная королева. Непреклонная такая, холодная, подбородок задран выше. В оранжево — белом платье, с янтарной вышивкой, и с простым обручем на голове.

— Ваше Величество! — Чуть склонила голову она как‑то так, что подбородок вздернулся ещё выше.

— Ваше Величество! — В свою очередь поклонился я.

Девочка изменилась. Платье у неё в поясе более заужено, обрисовывается грудь, и начинающаяся линия бедра. Вырез тоже присутствует, и вообще, черты лица девчонки становятся все мягче, женственнее…

Самый противный возраст, по уверению всех, окончивших педвуз. Когда тело уже взрослое, и желания уже взрослые, а мозги‑то в голове ребячьи, ещё не привыкли некоторые желания обуздывать. С такими в школе проблем выше крыши как всегда. Первые влюбленности, первые конфликты, первые пробы сил на взрослую жизнь, попытки доказать, что каждый из них полноценная личность и знает всё не хуже, а то и лучше, чем другие…

Интересно, как же выглядит переходный возраст у особ королевской крови‑то? У нас вот теперь новая мода, граффити, стены разрисовывают, самоутверждаются тем самым. Дать принцессе баллончик с краской, пусть делом займется…

Так, а с ней кто? Две фрейлины, блондинка и брюнетка. Лет чуть побольше, но совершенно невыразительные девчонки. Не очень чтобы красивые, но и не страхолюдища. Как сказал бы Серега — большой, с хорошим пивом пойдет.

Ну и конечно по правую руку мой старый друг, дать бы по голове ему вдруг. С мордой ещё более каменной, чем всегда. Меч на боку болтается, накидка, кольчуга, все при нем. Настоящий рыцарь этот Алор.

Судя по решительнейшему взору принцессы, разговор меня ожидал не из легких. Только мне этот разговор никуда не уперся. У меня свои проблемы, у меня важные дела, которые неделю решать придется, и ещё куча важных дел не доделана.