Мыс альбатросов (СИ) - "-Edelweiss-"

— Рон! — страдальчески произнесла Гермиона и сорвалась за ним.

Регулус призвал все силы, чтобы остаться на месте.

— Ему надо выпустить пар, — со вздохом заключила Джинни. — С ним всегда так.

— Если кто и сможет его успокоить, так это наша Гермиона, — пробормотал Гарри, чуть улыбнувшись. — Что думаешь, Регулус? Тебе не кажется это странным? Флетчер бескорыстно вручил нам замену мечу Гриффиндора.

— Разумеется, кажется, — сказал Блэк, напрасно вслушиваясь в голоса скрывшихся в сумерках Рона и Гермионы.

*

Давно стемнело, когда Регулус увидел стоящую у окна сестру.

Андромеда — сильная женщина, но и сталь можно согнуть. Если бы знать, где Тёмный Лорд держит Теда. В Азкабане? Тонкс — магглорождённый волшебник, открыто восставший против режима. Азкабан — подходящее место для противников вроде него, но нутро подсказывало, что так легко его не отдадут на расправу дементорам. О том же Грюме тоже не было вестей. Пожиратели взяли Грозного Глаза в августе, и до сих пор его судьба не ясна. По прошлому опыту Регулус подозревал, что старого аврора держат в подземелье кого-нибудь из ближайшего круга, надеясь выведать что-то о Поттере. Схожая участь была уготована и Тонксу.

Ремус сидел в гостиной, задумчиво рассматривая танцующее в камине пламя, выхватывающее из темноты его покрытое ранними морщинами худое лицо.

Он повернулся, когда Регулус окликнул его.

— Ордену что-нибудь известно о том, где Пожиратели смерти держат пленников?

Люпин убедился, что на лестнице никого нет, и отрицательно покачал головой.

— Никаких точных сведений. Министерство платит подонкам вроде Скабиора или Грейбека, там их называют охотниками за головами, чтобы те отлавливали магглорождённых. Часть из них отправляют в тюрьму, часть пропадает бесследно. Ты сам видел ориентировки.

Регулус немного помолчал.

— Где сейчас сам Лорд?

— Спроси что попроще.

— У него должна быть ставка, где-то же стоит его трон, куда Пожиратели стекаются, чтобы лобызать ему зад.

— Кингсли подозревает, что «Тот-Кого-Нельзя-Называть» занял поместье Малфоев.

— Да… — пробормотал Регулус. — Да. Абраксас никогда бы не пошёл на такое, но Люциус всегда был рад угодить. Наверное, он все губы стёр, раз позволил Тёмному Лорду хозяйничать в мэноре.

— Ты же понимаешь, что проникнуть туда смерти подобно? — вполголоса поинтересовался Люпин.

— С чего ты взял, что я собираюсь это делать? — беззаботно проговорил Блэк, словно речь шла о школьной шалости.

— С того, что прекрасно знаю это выражение лица. Оно у вас, Блэков, одно на всех. Я провёл достаточно времени с твоим братом, поэтому могу в точности сказать, когда в вашу голову приходит откровенно бредовая идея. Например, освобождение Теда Тонкса из заключения в Малфой-мэноре. Безрассудство.

— Как бы там ни было, меня ты не знаешь, — сердито сказал Регулус. — У меня всегда есть план, которого я придерживаюсь.

Ремус рассмеялся от души.

— У Сириуса тоже всегда был план, которого он придерживался, просто план обычно — дерьмо.

Регулус не нашёлся с ответом.

— Мы должны быть уверены, что Тонкс именно там, — сказал Люпин, — не в Азкабане, не в Министерстве, не у Эйвери или Руквуда, а в Малфой-мэноре. Это можно узнать только одним способом: захватить кого-то из Пожирателей смерти, желательно, из ближнего круга. Нам обоим не безразлична судьба Теда. Думаешь, я не пойду на всё, чтобы вернуть Доре отца? — он произнёс это слово с такой горечью, что сразу стало ясно: Нимфадора разбита и храбрится только на людях. — Но пока я делаю то, что могу: спасаю других людей. Кстати, нам в Ордене пригодился бы хороший боец.

— Надеюсь, вы не расписываетесь кровью при вступлении? — не без иронии спросил Блэк. — От татуировок я зарёкся.

— Достаточно твоего слова. Остальное ты уже доказал, позаботившись о Гермионе в Хогвартсе.

Последнее, что попросил Люпин перед отправкой Хогвартс-экспресса — присмотреть за Грейнджер. Регулус обязался проследить, чтобы с ней не случилась беда. С её горячим нравом она могла угодить в западню. В итоге попались они оба, позволив Забини и Нотту себя обезоружить.

— Подумай об этом, — сказал Люпин.

Это было внове — нормально общаться с ним. Регулус никак не мог привыкнуть. Если бы он знал раньше, как Сириусу повезло с друзьями, то завидовал бы брату ещё больше.

Регулус вернулся в свою комнату и несколько минут курсировал между окном и дверью.

Малфой-мэнор. Величественный и неприступный снаружи, роскошный внутри. Чего стоила королевская люстра под высокими сводами парадного зала: вся в хрустальных виньетках, чередующихся с пирамидами ароматных золотых свечей. Последнее Рождество Регулус провёл на приёме у Малфоев, и хотя внутреннее убранство особняка волновало его тогда меньше всего, красоту мэнора, наведённую стараниями Нарциссы, было невозможно проигнорировать. Сестра украсила все стены веточками остролиста с красными ягодами…

Нарцисса… Знала ли она о его чудесном возвращении в мир живых? Ответит ли ему, если он напишет, или окрестит предателем, как случилось в прошлом с Андромедой?

В коридоре раздались торопливые шаги.

Блэк выглянул наружу. Комната Гермионы была совсем близко, дверь открыта… Искушение зайти казалось непреодолимым, и Регулус поддался ему без сопротивления.

Грейнджер собирала вещи. Она оглянулась на него, но не оставила сборы.

— Я отправляюсь к Уизли, — её голос прозвучал так, словно она оправдывалась. — Гарри не может войти в «Гнездо», ваш дом под защитой Фиделиуса, а Хранитель — мистер Тонкс…

Регулус прислонился плечом к дверному косяку, хмуро следя за её действиями.

— …а на Гриммо слишком опасно оставаться надолго. Снейп может сунуться туда в любой момент, едва ли паутина и пыль его задержат. Прости, я не должна была так говорить о твоём доме.

Он следил за тем, как она сгребает книги в кучу, перетряхивает свитки в поисках каких-то личных заметок. Она двигалась стремительно и чётко, словно уничтожала улики.

— Меч я возьму с собой, хорошо?

— В силу моей принадлежности к змеиному факультету у меня меньше всего прав на меч Гриффиндора, — наконец подал голос Регулус.

Гермиона остановилась, зажав в руках пальто Андромеды, и нерешительно пощупала ткань. Теперь она не знала, куда его деть.

— Это неправда. Ты заслужил право обладать им. «Гриффиндорец» — это состояние души, а не ярлык, навешанный Распределяющей Шляпой!

— Неужели я удостоился похвалы?

— Почему нет? Так и поступают друзья, — пробормотала Грейнджер.

Регулус несколько секунд испытующе смотрел на неё.

— Друзья, которые иногда целуются?

Она скрестила руки на груди, словно защищалась от обвинений, как минимум, в краже.

Регулус оттолкнулся от дверной рамы, намереваясь подойти к девушке. Она стояла там, тёплая и нежная, мучительно ожидая его слов. Если он признает свою слабость перед ней, сможет ли рассчитывать на ответные чувства, любить её без боязни быть отвергнутым?

— Гермиона, — прошептал Регулус, вкладывая в звуки имени желание удержать её и болезненное понимание того, что ему это не удастся. — Останься.

— Я… — она отвела глаза. — Ты же прекрасно понимаешь, что я не могу остаться, меня не поймут.

— Ты не любишь его.

Гермиона уставилась на Регулуса.

— Извини?

— Уизли. Ты так внимательна к мелочам, но совершенно не замечаешь главное. Если бы ты любила Рона Уизли, то не целовала бы меня. Он тебе нравится, да, но это не одно и то же.

— Чушь! Я всё тебе объяснила, — упрямилась Гермиона. — Прошу прощения за недоразумение…

— Замечательно, но я не прошу прощения за то, что поцеловал тебя! — с жаром перебил Регулус. — К Моргане приличия! Я сделал это, потому что захотел. Меня не волновало мнение кого-то со стороны, кого-то третьего — только твоё. А сейчас я хочу, чтобы ты осталась.

— Почему же? Из-за моего сходства с девушкой, которую ты когда-то любил?

Блэк запрокинул голову назад и вздохнул: