Три удара колокола - Павел Кошовец

ВерТссийя неожиданно громко вздохнул, вроде как облегчённо.

- Это ты правильно сделал. Хватает у меня смутьянов... А первый лейтенант где?..

На удар сердца возникла неожиданная пауза. Потом раздался какой-то клёкот - это кавалерист неудачно попытался изобразить смех.

- Ну ты же знаешь, какой он правильный и принципиальный...

ВерТиссайя поднял на него тяжёлый вопросительный взгляд и... улыбнулся.

-... зарубил троих мечом, когда они пришли поговорит по душам...

- Где он?

РоЗелун стушевался.

- Лежит... там, - махнул рукой в нужном направлении.

- Возле отхожих ям? - голос барона опасно понизился.

- Откуда я знаю, куда вы трупы сволакиваете! - взорвался кавалерист.

- И много там... трупов?

- Да нет, - успокаивающе поднял руки РоЗелун, понимая, что разговор свернул куда-то не туда. - Наверное, до десятка...

Следующий удар сердца, перечеркнувший пополам время от состояния лицемерной идиллии к кровавому хаосу Ностромо использовал с толком. Ясно предчувствуя взрыв, выросший буквально из ничего, а на самом деле явно спланированный (ну, барон, ну, дракон хитрожопый!), гном сорвал древко топора с ременной петли, а левая рука скользнула к кинжалу, верному товарищу в плотной схватке, когда над затихшим плацем разнеслось грозное: "К оружию!"

Окружившие их всадники, несмотря на неожиданность, не сплоховали, и арбалетный залп скосил троих из пяти охранников, бесстрашно прикрывших командира. Да и те двое, что ещё держались в седле, были изрядно нашпигованы болтами, несмотря на хорошие пластинчатые доспехи. Досталось ли что-то ВерТиссайе, сложно было сказать, ибо жеребец барона, с места сделав сумасшедший прыжок вперёд, вынес того прямо в гущу всадников. Цель его была вполне определённой.

На лице РоЗелуна застыла маска неприкрытой злобы - судя по всему, более привычная, нежели дружеское внимание. Но, несмотря на некую внезапность атаки, командир кавалеристов не растерялся, а очень грамотно ушёл из-под удара, который принял на себя боец. А удар был настолько силён, что почти располовинил наездника от плеча чуть ли не до седла.

Следующий укол - и валится ещё один всадник. Между Зелуном и его врагом появляется всё больше и больше преград, и барон в ярости заревел, да так, что ближайшие перед ним лошади шарахнулись в стороны, унося наездников, и на удар сердца приоткрыв ненавистную ликующую фигуру. Барон тут же постарался воспользоваться моментом и проскочить открывшееся пространство.

Ностромо в это время придерживался старой тактики их команды, хоть и жестокой по отношению к животным, от которой воротило самого светлого (приходилось потом заливать это декалитрами пива), но необходимой и действенной в подобных ситуациях. Стараясь держаться максимально близко к барону (или хотя бы придерживаться того направления, в котором тот двигался), гном шёл пригнувшись, впитывая буквально кожей каждый удар сердца меняющуюся обстановку, при этом нанося направо и налево удары. Можно сказать, что он целил (и нередко попадал!) в ноги и бёдра наездников, но следует сказать, что в основном это были кони. От Ностромо требовалась особая сноровка и запредельная как для его расы гибкость, но занятия с Ройчи, особенно с завязанными глазами, дали свой положительный результат.

Почему он шёл за бароном, а не, допустим, уходил сам по себе или с кем-то иным? Да потому что уцелевшие после залпа солдаты с мантикорой на плащах уже были мертвы, пробитые пиками, а барон - да, ещё тот боец, поддержать которого имело смысл, убить его не так просто. Гном интуитивно чувствовал, что только с ВерТиссайей связана надежда выкрутиться из этой паршивой ситуации.

Они не видели, как в первую полусотню пехотинцев, не успевшую толком организоваться, влетели и разметали её тяжёлые кавалеристы. Зато вторая и оба десятка охранения сгруппировались и, подчиняясь командам сержантов, прорвав жидкую линию пешего оцепления, ударили в спину убивающих их командира всадников.

ВерТиссайя крутился, как бешенный угорь на сковороде - откуда столько выносливости в таком большом теле, закованном в килограммы железа, ведает лишь Единый. Может, его заставляла держаться месть? Всё может быть. Вот только проклятый предатель, вёрткий и живучий уходил и уходил из-под носа, подталкивая в бешенные жернова, идущие за ним всё новых и новых воинов.

РоЗелун даже немного запаниковал и надел на голову шлем - неутомимый толстяк пёр за ним, как заговорённый бык, и уже сшиб на землю до десятка его людей (станет ли кто из них после этого в строй - вопрос почти риторический). Зная взрывной характер своего бывшего напарника по некоторым тёмным полукриминальным контрабандным комбинациям, он сам не ожидал столь бурной реакции. Может вербарец обиделся на него за то, что тот не посвятил его в делишки, связанные с переворотом? Но это уже вопрос, на который вряд ли можно узнать ответ. Барона оттого и не стали приобщать к заговору, что оба его граничные состояния: демонстрируемого рохли и громогласного весельчака никак не подходили для такого тонкого дела. Но вот потом, по факту свершившегося мятежа собирались использовать его отряд для патрулирования столицы. Да непредвиденная ситуация с вышедшим к ним маркизом РоПеруши попутала все карты - на момент восстания полутысяча Толстяка оказалась в Агробаре, причём вследствие информационного вакуума она не успела примкнуть ни к почти вычищенному от лояльных Берушам войскам, ни к частям, тем или иным образом подконтрольным мятежникам. Эту то ситуацию и пытался исправить Зелун, въехав однажды вечером на территорию пехотной полутысячи. Отсутствие самого барона было очень кстати, и кавалерист намеревался навести порядок до прибытия товарища, но всё пошло немного не так, как планировалось. Вначале упёрся караул, не пустивший весь состав эскадрона РоЗелуна, подкреплённый двумя конными сотнями коменданта (так себе бойцы - с сёдел не слетают и то ладно) на территорию части без санкции начальства. Потом упёрся первый лейтенант с ещё несколькими офицерами и пришлось укорачивать их норовистые головы. А уж о последующем разоружении с помощью хитрости и силы сотен солдат вообще лучше не вспоминать. Разведчики ВерТиссайи, шедшие в списке последними, вообще таки вырвались с территории, изрядно пустив кровь его людям. А теперь после выходки ВерТиссайи, которую наверняка слышали если не все, то обязательно донесут до последнего кашевара и цирюльника, то о верности новой власти не может быть и речи. И что в таком случае делать с таким количеством людей? Распускать по домам? Пол тыщи профессиональных солдат? Пусть и безоружных, но для вояки раздобыть меч - не проблема, тем более, в охваченном беспорядками городе. И на чью сторону баррикады они станут в таком случае? То-то же!