Великое Предательство:Казачество во Второй мировой войне - Вячеслав Науменко

Затем, когда в Сербии началось сильное партизанское движение, то стали страдать русские и, опасаясь за свою жизнь, многие сосредотачивались в Белграде.

Скородумов опять поднял вопрос о формировании Русского корпуса. Ему ответили, что все это старье и элемент непригодный для военной службы. Скородумов старался их в этом разубедить. Надо сказать, что он вел переговоры с начальником Штаба командующего немецкими войсками в Сербии полковником Кевишем. А тот имел дело с немецким послом. Посол-то и сопротивлялся формированию.

Здесь Скородумов отмечает предательскую роль некоего майора Майера (русского немца). Однажды, когда со Скородумовым не было переводчика, то пригласили на эту роль Майера. И вот, переводя слова Скородумова о том, что русская эмиграция в Сербии включает в себя, кроме людей пожилых много молодежи, окончившей кадетские корпуса и другие средние учебные заведения, Майер переиначил и сказал, что, действительно, среди русских молодых нет, а только старики. Скородумов, который в немецком языке разбирается, в очень резкой форме прервал его и сказал, что он переводит совершенно не так, как надо. Он просил перенести разговор на завтра, когда он придет со Своем переводчиком. Майера он назвал каким-то нехорошим словом.

На следующий день свидание состоялось вновь, где Скородумову удалось убедить Кевиша в необходимости формирования Русского корпуса, причем Скородумов поставил условие, что немцам подчиняется только он один и что форма одежды должна быть русская».

2. О назначении генерала Науменко членом ГУКВ

12 марта 1944 года было учреждено Главное Управление Казачьих Войск (ГУКВ) в составе: начальник генерал П. Н. Краснов и члены — от Донского Войска полковник С. В. Павлов, от Кубанского Войска генерал В. Г. Науменко и от Терского Войска полковник Н. Л. Кулаков. (Приказ генерала Краснова Казачьим Войскам № 1 от 3 мая 1944 года, параграф 1-й.)

По поводу назначения В. Г. Науменко на должность автор книги «Под казачьим знаменем» Ленивов на странице 152 помещает следующее «откровение»: «Прибывший в Берлин 3 марта 1944 года генерал Науменко, под давлением некоторых германских органов получил рекомендацию подходящего кандидата на должность члена проектируемого Главного Управления Казачьих Войск от Кубани, но отнюдь не как Кубанский Войсковой атаман, в каковом признании ему было отказано германской стороной…»

Науменко: «Рассуждения сотника Ленивова о том, что я получил рекомендацию от кого-то на должность члена Главного Управления Казачьих Войск и что мне было отказано германской стороной о признании меня Кубанским атаманом, является со стороны господина Ленивова провокацией, так как назначения меня членом Главного Управления Казачьих Войск я не добивался и никого не просил об этом, как и ни к кому не обращался о признании меня атаманом, так как на этот пост я избран Кубанским Войском и ни в чьем другом признании меня атаманом надобности не было.

Что же касается того, что я пользовался чьими-то рекомендациями для назначения меня на пост члена Главного Управления Казачьих Войск, то это тоже вымысел Ленивова.

<…> Должен сказать, что со времени оставления родной земли в декабре 1920 года и до переезда осенью 1944 года в Германию, я с семьей, как и управление Войском, оставались в Югославии (генерал Науменко находился в Белграде до 6 сентября 1944 года, когда в виду приближения Красной Армии к Белграду он вместе с Войсковыми Регалиями, Войсковой канцелярией и чинами Войскового штаба указанного числа выехал из Белграда в Германию. — П. С).

Ко мне доходили сведения о событиях войны, об организации казачества [в России], о занятии и оставлении немецкими войсками наших казачьих краев, а также об отходе немецких войск и с ними казачества на запад и о начале формирования казачьих частей, а также о том, что в Берлине генерал П. Н. Краснов имеет связь с отступающими на запад казаками.

Более точные сведения о формированиях казачьих Войск я узнал лишь в июле 1943 года, когда в Белград прибыл из Берлина доктор Н. А. Гимпель. Он приехал в Белград 22 июля и в тот же день я получил телеграмму от начальника русской эмиграции в Югославии генерала Крейтера о том, что Н. А. Гимпель просит меня прибыть в Белград.

Наше свидание состоялось 23 июля, а затем, в продолжении четырех дней, пока он оставался в Белграде, разговаривали неоднократно. Мы подробно информировали друг друга: он меня о положении казачьего вопроса и П. Н. Краснове, а я его об общей обстановке в Югославии, о количестве и жизни казаков в Югославии, а также о казаках, состоящих в Русском Охранном Корпусе.

По желанию доктора Гимпеля, я познакомил его с атаманами: Донским — генералом Татаркиным, Терским — генералом Вдовенко и Астраханским — генералом Ляховым, для чего пригласил их в Кубанский Войсковой штаб.

Доктор Гимпель кратко осветил им обстановку в Берлине и о дивизии генерала фон Паннвица. Атаманы дали ему сведения о казаках их Войск.

Видимо, тогда вопрос о формировании Главного Управления Казачьих Войск еще не поднимался, так как Гимпель о нем не упоминал. Он только осведомил атаманов о том, что германское правительство считается с генералом П. Н. Красновым и с его мнением по вопросам казачьих формирований.

Затем доктор Гимпель приезжал в Белград с полковником С. Н. Красновым 26 января 1944 года и на этот раз сообщил мне о предполагаемом формировании Главного Управления Казачьих Войск с возглавлением его генералом П. Н. Красновым и о его намерении пригласить меня войти в состав ГУКВ. Познакомившись с положением этого вопроса я дал согласие.

Между прочим, доктор Гимпель и полковник Краснов, смеясь, рассказывали мне, как Глазков, узнав о предположении П. Н. Краснова пригласить меня в состав Главного Управления, стремился уведомить доктора Гимпеля о том, что я настолько стар и дряхл, что едва ли смогу перенести путь в поезде от Белграда до Берлина.

Возвращаясь к вопросу о назначении меня в состав Главного Управления Казачьих Войск, определенно заявляю, что состоялось оно по желанию генерала П. Н. Краснова, с которым я познакомился в феврале 1915 года на позиции южнее города Станиславова в Галиции. Тогда он был командиром 10-го Донского казачьего полка, а я временно исполнял обязанности начальника штаба 1-й Кубанской казачьей дивизии, которая должна была перейти в район указанной позиции и я, накануне перехода ее, туда выехал для ознакомления с этой позицией.

Первым, кого я там встретил, был полковник П. Н. Краснов. Я представился ему и доложил о цели своего приезда. П. Н. Краснов пригласил меня зайти в пристройку к разбитой цистерне, в которой он помещался, и подробно изложил обстановку в этом районе. Его, как военного писателя, я знал еще с юнкерских лет, но видел впервые.

Вторично я встретился с ним уже после революции. Тогда он был генерал-майором и командовал 1-й Кубанской казачьей дивизией.

И вот, спустя 25 лет, он вспомнил меня и 19 сентября 1943 года я совершенно неожиданно получил от него письмо». (Письмо приведено выше. Затем, рассказывая в своем дневнике о встрече о Красновым в марте 1944 года в Далевице под Берлином, Науменко пишет, что Петр Николаевич вспоминал их первую встречу в Галиции 29 лет назад. — П. С.)

На странице 152 своей книги Ленивов продолжает: «Заболев в мае 1944 года, генерал П. Н. Краснов назначил особым приказом генерала Науменко вр. и. о. начальника ГУКВ. Используя создавшееся положение, генерал Науменко решил поехать в Белоруссию, в Казачий Стан, дабы показать себя там «в полном блеске»…»

Науменко: «Действительно, я был назначен генералом Красновым его заместителем на время его болезни, но не особым, а очередным нумерным приказом.

(Из Приказа Казачьим Войскам генерала от кавалерии П. Н. Краснова № 1 от 3 мая 1944, параграф 2-й:

Во время моего отсутствия, вызванного болезнью, делами Управления ведать Члену Главного Управления казачьих войск от Кубанского казачьего Войска, Генерального Штаба генерал-майору Науменко, Войсковому атаману Кубанского Казачьего Войска. — П. С).

А вот дальше о том, что я решил ехать в Белоруссию в Казачий Стан, для того, чтобы «себя показать», то это обычная ложь Ленивова.

Туда я, действительно, ездил, но не по своему решению, а на основании параграфа 3 того же приказа для выполнения возложенной на меня задачи:

Во исполнение п. 4 Объявления Германского Правительства от 10 ноября 1943 года, для временного расселения казаков, их семей, для создания воинских частей, военно-учебных заведений, общеобразовательных школ, начальных училищ, ремесленных и промышленных предприятий, сельского хозяйства, животноводства и пр., для установления правильного лечения заболевающих и презрения престарелых и раненых отведен участок земли в районе Новогрудка (Белоруссия).