Клинок Гармонии (СИ) - Кишин Илья

Немного пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что проще всего было бы вытянуть информацию из человека в состоянии алкогольного опьянения, ведь такие индивиды практически не следят за своим языком, потому разговорить обычного пьяницу будет проще пареной репы. Мысль в самом деле казалось блестящей, но для ее реализации сначала нужно было отыскать трактир, с чем у нас тоже возникли небольшие сложности:

— Извините, не подскажете, где здесь можно найти трактир? — в сотый раз за день задал я вопрос проходящему мимо человеку.

— Какой еще нахрен трактир? — завелся незнакомец. — Такие места принадлежат нам, жителям Трущоб, а не черни вроде вас двоих! Идите шастайте по своим барам, а к нам не лезьте!

— Что ж, всего доброго, — молниеносно выкинул я, желая поскорее выйти из этого бесполезного и до боли шаблонного диалога.

Что уж тут говорить о какой-то Хомуре, если здешний контингент не способен даже на трактир указать, видя в нас лишь городскую чернь — так жители Трущоб называют всех представителей вышестоящих прослоек. Не могу сказать, отклоняемся мы от плана или все-таки укладываемся во временные рамки, но такое времяпрепровождение сильно выматывает.

Около двух часов мы просто слонялись по улицам, пытаясь разузнать хоть что-то, пока в поле зрения не мелькнул заветный трактир, к которому мы вышли сами, изрядно потрепавшись и утратив всю надежду на информацию о Хомуре. Скольких бы мы не опросили, а все как один настойчиво отрицали само существование девочки, будто бы ее никогда и не было в этом мире ни для них, ни для нас, но больше всего поражала упертость пьяниц, которые в той же манере наотрез отказывались отвечать на вопросы, даже будучи в таком состоянии, когда сопли сами собой льются из носа, а тело не слушается от слова совсем.

План по опросу выпивших мог с треском провалиться, в очередной раз оставив нас ни с чем, но в какой-то момент довольно трезвый мужчина среднего возраста окликнул меня, после чего подошел на расстояние для диалога.

— Хомуру ищете? — полушепотом пробормотал он, наклонив свою голову поближе ко мне.

— Все верно, нам нужна Хомура, зовущая себя «Ангелом Трущоб», — подтвердил я, вкусив аромат потенциального сговорчивого собеседника.

— Идемте, я отведу вас, — в той же манере сказанул он, после чего поплелся к выходу, подзывая нас за собой.

Мы наконец почувствовали, что нить между «Спектром» и Хомурой оказалась натянута до предела — оставалось только убедить ее примкнуть к нам, но чем дальше мы шли, тем подозрительнее казался этот лысый мужчина. Всю дорогу он молчал, только лишь нервно цокал время от времени, что добавляло в и без того неловкую ситуацию излишнего дискомфорта. В большинстве своем путь пролегал по людным улицам разной ширины, но в какой-то момент наш сопроводитель решил свернуть в узкий переулок, тогда-то я напрягся всерьез, почувствовав неладное.

По мере продвижения между стен появились очертания высокого забора в виде вертикальных стальных прутьев, по которым никто не смог бы взобраться, посередине сооружения виднелась дверь той же стилистики. Я поздно заметил, что таких заборов там было два, к моменту моего осознания дверь перед нами уже захлопнулась, а следом за ней громко хлопнула и та, что стояла позади — нас поймали в клешни.

— Итак, тупые дебилы, перейдем к вопросу ваших карманов, — заговорил мужчина, явно не предполагая, кого же он все-таки загнал в ловушку.

Переднюю калитку захлопнул он, а вот с задней уже помогли дружки, вовремя выпрыгнувшие из окна. Очевидно, этот маневр был спланированной тактикой вымогательства у таких наивных людей, как мы, но вместо денег сегодня бандиты получат только жизненный урок.

— Прямо над вами висит ведро с голодными крысами, — с довольной ухмылкой тыкал пальцем вверх бандит, предвкушая наживу, — один лишь укус, и вы долгие месяцы будете проходить дорогущее лечение, после которого можете и не выжить. Каждый день будет начинаться с симптомов тифа, с каждым потраченным кредитом надежды на выздоровление будет все меньше и меньше, пока ее совсем не останется. Я могу отнестись к вам снисходительно, избавив от страданий, потому предлагаю выбор: деньги или жизнь — что же вы выберете?

— А крысы за яичко больно кусают? — дерзнул я.

— Хочешь проверить, дебил? — прорычал он, резко дернув веревку, поддерживающую ведро, от чего металлическая емкость слегка загремела.

— Да, хочу, скидывай крыс, — ухмыльнулся я, предвкушая свой зловещий план «научи бродягу манерам».

— Что ж, раз ты такой смелый — наслаждайся! — бандит вынул из кармана свою финку, лезвие которой тут же пронеслось по веревке, отправив ведро с крысами в свободный полет.

— Лаффи, наверх! — приказал я, предполагая, как на ней может отразиться укус, который для меня был бы безвреден. Она хорошо поняла меня и тут же вцепилась в прутья забора так, будто росла в семье пауков.

Ведро рухнуло, из него в самом деле вывалились противные вонючие черные крысы, которые сразу же бросились в мою сторону, вцепившись зубами в ногу. Не скажу, что это было приятно, но бывало и хуже — вспомнить только сосульку, разрубившую мое тело напополам.

— Надо же, совсем плевать на жизнь, — промямлил мужчина, глядя на то, как я непоколебимо стою в окружении вредителей.

Я не стал ничего отвечать, а лишь сконцентрировал в своих ногах побольше разряженного энтропиума, который оказал чудодейственный эффект на крыс, заставив их замертво падать на землю. Увидев это, бандит растерялся и лишился дара речи, но то, как я оголил «Нами» и перерубил крепкий стальной замок на разделяющей нас двери, заставило его действительно сильно занервничать. Лаффи тоже не стала просиживать ягодицы и разобралась с остальными, дав мне возможность сконцентрироваться.

— Перейдем к вопросу о яичках, — грозно проговорил я, сократив расстояние, стоя перед некогда довольным собой бандитом, держа в руках последнюю живую крысу.

— Стой-стой! Я дам тебе деньги, забирай все! — вдруг затрясся он так, что грошовые наличные Гармонийские кредиты посыпались из рук.

— Где Хомура? — задал я единственный вопрос, ожидая все-таки получить на него ответ.

— Не знаю! Хоть убей — не знаю!

— Убить говоришь? — улыбнулся я, застыв в прицельной позе с крысой в руках.

— Ладно-ладно, погоди, давай решим все миром! — взмолился он. — Я не знаю, где эта Хомура, но я знаю того, кто знает! Повар по имени Марвин — она работала с ним в уличном общепите!

— Ты уверен в своем ответе? Мой маленький дружок может подсказать, врешь ты или нет, — подтрунивал я над ним.

— Клянусь, говорю правду!

— В таком случае я могу тебя отпустить.

— Ох, мистер, благодарю вас за то, что сохранили мне жизнь! Обещаю встать на путь искупления — мамой клянусь! — неумело врал бандит.

— Что ж, я в тебя поверю, бывай! — аналогично неумело солгал я, бросив в его сторону крысу, которая неслабо припугнула неблагополучного гражданина, после чего двинулся прочь, подав напоследок знак Лаффи.

Секунду спустя прямо перед моим лицом на огромной скорости пролетел короткий и аккуратный клинок, вонзившийся придурку прямо в лоб, прикончив на месте. Я лишь с облегчением вздохнул, получив от него хоть какую-то информацию, а подошедшая в этот момент ко мне Лаффи была в явном замешательстве.

— Думаешь, стоило его вот так убивать? — вопросила она.

— Стоило — он этого заслужил, — утвердил я, глянув на некогда живое тело в последний раз. — Вымогание денег у бедных людей таким жестоким способом рано или поздно погубило бы его жалкую душу — идем.

***

Несколько часов плутаний зря не прошли, ведь мы все же получили наводку на Хомуру, сделав при этом доброе дело. Найти палатку общепита было несложно — приятный запах здешних супов за километр притягивал к себе посетителей. Мы с Лаффи сблизились с оживленной толпой, стоящей перед орудующим поварешкой мужчиной, который, вполне вероятно, мог быть тем самым Марвином.

— Здравствуйте, Марвин? — обратился я к уличному повару.