Джонатан Стрендж и мистер Норрелл - Сюзанна Кларк

В числе воинов Волшебной Рати состоял молодой норманнский рыцарь по имени Томас Дандейл[109]. Тот, хоть провел в плену у Волшебной Рати много лет, помнил родной французский язык и смог выступить переводчиком.

Король Генрих спросил, как зовут юношу. Тот ответил, что у него нет имени[110].

Король Генрих поинтересовался, зачем он пошел войной на Англию.

Мальчик ответил, что он — последний представитель аристократического норманнского рода, которому отец Генриха, Вильгельм Завоеватель, даровал земли на севере Англии. Владенья его родичей захватил жестокий сосед, Юбер де Котентен. Юноша поведал также, что его отец обращался к Вильгельму II (брату и предшественнику короля Генриха) с просьбой восстановить справедливость, но ответа так и не получил. Вскоре отца убили. Самого же мальчика, тогда еще младенца, люди Юбера похитили и бросили в лесу на погибель. Его спасли воины Волшебной Рати: они подобрали ребенка, выходили его и оставили жить в Стране фей. А сейчас он наконец вернулся.

Мальчика отличала свойственная юности вера в свою непререкаемую правоту и неправоту всех остальных. Он не сомневался, что часть Англии между Твидом и Трентом — справедливое возмещение за неспособность норманнских королей отомстить убийце его семьи. Исключительно по этой причине Генриху позволили сохранить южную половину собственного королевства.

Юноша поведал, что он — король в Стране фей, и назвал имя того властелина, которому подчинялся. Никто его не понял[111].

В тот самый день юноша начал свое царствование, продолжавшееся более трехсот лет кряду.

Уже в четырнадцать лет он создал ту систему магии, которой мы пользуемся и сегодня. Или, точнее сказать, пользовались бы, если бы могли; большую часть его знаний мы уже утратили. Этот человек представлял собой безупречный сплав магии эльфов и человеческой решимости, которые соединились в его ужасающей целеустремленности. Мы не знаем, почему похищенный христианский ребенок неожиданно превратился в величайшего волшебника всех времен. И до, и после него другие дети оказывались пленниками в Стране фей, но ни один не сумел почерпнуть из своего жизненного опыта то же богатство. По сравнению с его достижениями все наши усилия кажутся жалкими и бесплодными.

Мистер Норрелл с Ганновер-сквер убежден, что все, имеющее отношение к Джону Аскглассу, должно быть выбито из современной магии, как выбивают моль и пыль из старого платья. Что же тогда в ней останется? Избавьтесь от Джона Аскгласса, и у вас не будет ничего, кроме пустого воздуха.

Из первого тома «Истории и практики английской магии» Джонатана Стренджа, изданной в 1816 г. Джоном Мерреем.

46

Со мной говорило небо…

Январь 1816

День выдался мрачным. Студеный ветер бросал снежные хлопья в окна библиотеки мистера Норрела, где Чилдермас писал деловые письма. Было всего лишь десять утра, но уже пришлось зажечь свечи. Тишину нарушали лишь потрескивание угля в камине да скрип пера по бумаге.

Ганновер-сквер

Лорду Сидмуту[64+], министру внутренних дел.

8 января 1816 г.

Милорд,

Мистер Норрелл поручил мне поставить вас в известность, что заговоры для предотвращения разлива рек в графстве Суффолк готовы. Сегодня будет выслан счет в Казначейство, на имя мистера Уайна.

Где-то раздавался печальный колокольный звон. Он долетал издалека, и Чилдермас не обращал на него внимания, и все же, поддавшись звуку колокола, комната стала еще более темной и одинокой.

…Магические заклинания помогут удержать воду в берегах. Тем не менее мистер Ливз, молодой инженер, приглашенный лордом-наместником Суффолка для того, чтобы оценить надежность существующих мостов и других прибрежных сооружений, выразил некоторые сомнения…

Перед ним простирался безжизненный пейзаж. Он видел его очень ясно — так, словно местность была хорошо ему знакома или как будто он смотрел на живописное полотно, которое созерцал ежедневно на протяжении многих лет. Бескрайние просторы бурых бесплодных полей, развалины зданий на фоне унылого и холодного серого неба…

…в том, смогут ли мосты через Стаур и Оруэлл выдержать те мощные потоки воды, которые неизбежно принесет сезон проливных дождей. Мистер Ливз рекомендует незамедлительно провести обстоятельную инспекцию всех мостов, мельниц и переправ графства Суффолк, причем, начать предлагает с рек Стаур и Оруэлл. Я слышал, что по этому вопросу он уже писал Вашему сиятельству…

Он уже не просто смотрел на пейзаж, погрузившись в свои мысли, но, казалось, перенесся туда и стоял на старой, изрытой колеями дороге, которая с трудом вилась по черному холму к небу, где собиралась огромная стая черных птиц…

…Мистер Норрелл отказался ограничивать заклинание какими-то временными рамками: оно сможет действовать столько же, сколько будут существовать сами реки. Однако он рекомендует Вашему сиятельству через двадцать лет провести инспекцию заклинаний. В следующий вторник мистер Норрелл займется составлением аналогичного заклинания для рек в графстве Норфолк…

На фоне серого тусклого неба птицы казались черными буквами. Ему подумалось, что вот сейчас — через пару мгновений — он поймет смысл послания. Камни на древней дороге представлялись символами, предсказывающими путь странника.

Вздрогнув, Чилдермас вернулся к реальности. Перо едва не выскользнуло из его пальцев, и на уже написанные строчки упала жирная клякса.

Он оглянулся, словно смутившись. Нет, он не спал и не грезил. Вот они, хорошо знакомые предметы: заполненные книгами полки, зеркало, чернильница, каминные щипцы, фарфоровая статуэтка Мартина Пейла. Однако Чилдермас уже не верил своим чувствам. Он не доверял ни книгам, — ни зеркалам, ни фарфоровой фигурке — не верил в то, что все это и впрямь его окружает. Казалось, то, что видят глаза — лишь кожица, которую можно поддеть ногтем, сорвать и обнаружить скрытый под ней холодный, неуютный, навевающий одиночество пейзаж.

Бурые поля были частично затоплены, здесь и там блестели цепочки холодных серых луж и небольших озер. Форма луж имела определенное значение. Все они были написаны на полях рукой дождя. Лужи — заклинание дождя, как кружение черных стай — заклинание неба, а движение Жухлой травы — заклинание ветра. Все исполнено смысла.

Чилдермас быстро встал из-за стола и встряхнулся. Торопливо прошел по комнате и позвонил, вызывая слугу. Однако магия уже начала свое неумолимое действие. Когда появился Лукас, Чилдермас уже не знал, где находится — в библиотеке мистера Норрелла или посреди древней дороги.

Он встряхнул головой, несколько раз закрыл и открыл глаза.

— Где хозяин? — поинтересовался он. — Происходит что-то странное.

Лукас окинул его внимательным, даже несколько встревоженным взглядом.

— Мистер Чилдермас? Вы плохо себя чувствуете, сэр?

— Не обращай внимания. Где мистер Норрелл?

— В Адмиралтействе, сэр. Я думал, вы знаете. Примерно час назад за ним прислали экипаж. Полагаю, мистер Норрелл должен уже скоро вернуться.

— Нет, — резко возразил Чилдермас, — не может быть. Ты уверен, что он не у себя, наверху, и не занимается магией?

— Абсолютно уверен, сэр. Своими глазами видел, как отбывает экипаж, и хозяин точно сидел внутри. Позвольте мне послать Мэтью за доктором, мистер Чилдермас. Вы выглядите совершенно больным.

Чилдермас открыл было рот, чтобы заявить, что вовсе не болен, что с ним все в порядке, но тут…

…на него посмотрело небо. Земля вздрогнула, ощутив его на своейспине…

Небо заговорило с ним.

Оно говорило на языке, которого он раньше не слышал. Быть может, слов не было вовсе, и небо говорило лишь теми черными надписями, что вычерчивали птицы. Он был маленьким, незащищенным и не видел пути к спасению. Небо и земля зажали его между собой, как две ладони — захотят и раздавят.

Небо снова обратилось к нему:

— Не понимаю, — отвечал он.

Чилдермас сморгнул и увидел, что над ним склонился Лукас. Судорожно дыша, он протянул руку и тут же что-то задел. С трудом повернул голову и с удивлением обнаружил ножку стула. Судя по всему, он лежал на полу.

— Что?.. — начал Чилдермас.

— Вы в библиотеке, сэр, — не дал договорить Лукас. — Кажется, вы потеряли сознание.

— Помоги встать. Мне необходимо поговорить с Норреллом.

— Я же уже объяснял вам, сэр…

— Нет, — возразил Чилдермас. — Ты ошибся. Он наверняка здесь. Должен быть здесь. Отведите меня наверх.