Альфа и Омега. Книга 3 (СИ) - Сейд Анна

«Делай, что должен, Йон, — проговорила я, обращаясь к любимому в своей голове. — А я сделаю то, что должна я».

Ноги сами несли меня ко дворцу Иерарха, и я могла только удивляться тому, сколько в них вдруг появилось силы и легкости. Не будь на улицах так людно, я бы почти наверняка смогла взбежать по стене, как заправский паркурщик, но сейчас не было возможности проверить. Меня несла вперед несгибаемая и взявшаяся буквально ниоткуда уверенность — я найду ее. Я найду Гвин именно потому, что иначе и быть не может. Потому что иначе не было бы всего остального, начиная от нашей с Йоном встречи в складском квартале и заканчивая этим тревожным гулким утром, когда еще существовал последний шанс развернуть вагонетку и направить ее по другим рельсам.

И поэтому я совершенно не удивилась, увидев ее — и ее громил-альф, которые уже разобрались с малочисленной охраной — у одного из боковых входов во дворец, которые, вероятно, обычно использовались младшими прислужниками.

— Гвин, стой! — Я вскинула руку в ее сторону, и омега и правда замерла, глядя на меня со смесью удивления и благоговейного ужаса. Словно я была ее личным Бугименом, выпрыгнувшим из-под кровати именно в тот момент, когда ей уже почти удалось убедить себя, что его не существует.

— Идите вперед, — подтолкнул ее в спину один из громил, и глава Общества, двигаясь заторможенно и словно не вполне осознанно, сделала еще шаг вперед и исчезла внутри здания дворца, сопровождаемая вторым своим телохранителем. Первый же развернулся ко мне, очень многозначительно закрыв дверь своими широкими плечами.

— Не делай глупостей, Хана Росс, — посоветовал он почти беззлобно, но выражение его лица и внимательных темных глаз не давало мне обмануться — альфа готов был применить силу, если это потребуется, невзирая на внушительную разницу в наших габаритах. И все же отчего-то мне не было страшно — как если бы кто-то уже заранее рассказал мне финал этой истории. Не помню даже, когда в последний раз мною руководило такое отчетливое ощущение неизбежности и предопределенности каждого моего шага и его последствий.

— Я все равно пройду, — очень серьезно и без тени сомнений произнесла я, приблизившись к нему почти вплотную и глядя на него снизу вверх. Он не сдержал короткой снисходительной улыбки, окинув меня быстрым оценивающим взглядом. Невысокая, худенькая омега против все его альфьей мощи — разве у исхода этого поединка могли быть какие-то варианты? Особенно учитывая, что, раз он состоял в Обществе, значит был связан с кем-то, и мои феромоны на него бы все равно не подействовали, а ведь это было моим главным и по сути единственным оружием.

По крайней мере, почти наверняка он именно так и думал.

Я на мгновение прикрыла глаза, на выдохе собирая внутри себя все то, что так долго таилось по углам и ждало своего часа — все то, что я так давно и так отчаянно подавляла в себе. Прямо сейчас от меня зависела судьба моих близких, а, возможно, и всего мира вместе с ними, и с тем, что мне предстояло, не смогла бы справиться слабая, запуганная, неуверенная в себе омега, стыдящаяся самого того факта, что природа создала ее именно такой. Нет, чтобы пройти вперед мне нужна была сила той омеги, которая гордилась собой и не стеснялась своих желаний, которая любила себя так же сильно, как ее любил определенный ей в вечные спутники альфа. Больше не было чувства вины, не было стыда и страха, была только я — от кончиков пальцев до кончиков волос такая, какая есть, со всем моим прошлым, моими ошибками, моими глупостями и моим несовершенством. И эта я больше не собиралась прятаться за чужими спинами и надеяться, что меня спасет или защитит кто-то другой.

Потому что пришло мое время всех защитить.

Я ощутила, как мое тело наполнилось силой, поднимавшейся из самых глубин моего естества. Как раздвинули сжатые челюсти увеличившиеся клыки и как потяжелели пальцы, ощерившиеся звериными когтями. Стоявший передо мной альфа успел разве что удивленно вскинуть брови и расцепить сложенные на мощной груди руки, а потом резко и протяжно выдохнул, когда я прицельно и почти без замаха ударила его сжатым кулаком в солнечное сплетение. Я толком не умела драться и не знала никаких особых приемов, но что-то мне подсказывало, что когда твои руки становятся быстрее и сильнее почти в десять раз, любой удар оказывается более чем ощутимым.

Когда он согнулся пополам, по-прежнему загораживая собой проход, я не придумала ничего лучше кроме как использовать его спину как опору для прыжка. Не уверена, что подобный трюк получился бы у меня в обычном состоянии, но сейчас, переполненная силой Зверя, я буквально взлетела над ним. Схватилась двумя руками за дверные косяки и втолкнула себя в прохладный полумрак дворцового коридора. Пружинисто приземлилась и, не оборачиваясь, побежала вперед. К счастью, на единственной развилке, которая мне встретилась, второй коридор был перегорожен какими-то ящиками, и я более чем сомневалась, что Гвин и ее подручный могли бы пройти там. А потом, завернув за очередной угол и ощущая, как мое сердце колотится словно бы во всем теле сразу, я увидела их обоих.

Держась в тени, оба оймахиста деловито и совершенно буднично поправляли какие-то провода, тянущиеся к плотным темным сверткам, закрепленным у них под куртками. И хотя я никогда не видела подобные устройства вживую, мне не составило никакого труда сложить два и два: Гвин вовсе не собиралась вступать в бесполезную и совершенно точно обреченную лобовую схватку с местными священниками. Вместо этого она собиралась просто взорвать дворец Иерарха и всех, кто сейчас в нем находился, вместе с собой.

На мгновение все мое тело одеревенело от всепоглощающего холодного ужаса, вызванного этой мыслью, и единственное, что я смогла сделать, это просто отбросить ее так далеко, как только возможно. И сосредоточиться на том единственном, что я могла сейчас сделать.

— Ты думаешь, это решит проблему? — все еще тяжело дыша после быстрого бега, спросила я. Гвин, которая явно не ожидала меня увидеть и была полностью сосредоточена на своем занятии, вздрогнула от звука моего голоса и резко обернулась ко мне.

— Почему ты… — начала было она, но потом скривилась и отмахнулась. — Уже неважно. Ты сама выбрала свою судьбу, раз пришла сюда.

— И какая же это судьба? — с вызовом поинтересовалась я, медленно приближаясь к ним. Коридор, разделявший нас, был залит ярким послеполуденным солнцем, но мне казалось, что прямо сейчас мы все оказались вне времени и пространства — сюда не доносился ни радостный гомон городской толпы, ни отзвуки речей, произносимых в главном зале. Я не знала, сказал ли уже Медвежонок то, что собирался, или по какой-то причине не смог, но сейчас это казалось совершенно неважным. Все было неважным, кроме этих обмотанных липкой лентой брусков взрывчатки, прикрепленных к поясу и жилету главы Общества Оймаха.

— Церковь ответит за то, что она сделала, — с плохо сдерживаемой яростью отозвалась Гвин. — Никто из них не заслуживает прощения и пощады. Они много столетий обманывали весь мир, наживаясь на чужой глупости и доверчивости и заставляя нас всех плясать под их дудку. Они так привыкли считать себя совершенно неуязвимыми и неприкасаемыми, что потеряли всякое понятие о совести. Кто-то должен напомнить этим самоуверенным ублюдкам, что они не правят миром, что они — такая же пыль, как все те, кого они без разбора уничтожали, подавляли и использовали все эти годы.

— Кого ты хочешь обмануть? — негромко спросила я, остановившись в трех шагах от них. Темнокожий альфа не сводил с меня подозрительного напряженного взгляда, и я ощущала, как его тяжелый запах давит мне на виски — но недостаточно, чтобы заставить меня замолчать или отступить. — Меня или саму себя? Ты здесь не для того, чтобы отстаивать интересы абстрактного мира. Ты здесь, чтобы отомстить за Алонсо, и могу поклясться своей жизнью, Гвин, я тебя понимаю. Любой из Общества бы понял твою боль и твою ненависть. Но то, что ты хочешь сделать, никого не вернет и ничего не изменит. Они выберут нового Иерарха и новых кардиналов из числа тех служителей низшего ранга, кого сегодня не позвали на празднество. А Общество раз и навсегда превратится в террористов и убийц, чью правду уже никто никогда не захочет слушать.