Путешествия вокруг света - Василий Головнин

Невзирая на умеренность здешнего климата, земледелия здесь никогда быть не может по причине частых или почти беспрерывных дождей. Хлеб не может там созреть, где даже обыкновенная, грубая огородная зелень на открытом воздухе полного своего роста не достигает; например, огурцы здесь не могут родиться, и капуста растет только в лист, а вилки бывают у той, которую сажают при горячих ключах, в некотором расстоянии от крепости. Прочая обыкновенная огородная зелень, как, например, репа, салат, картофель, родится хорошо, но имеет особенный, какой-то водяной вкус.

Дремучие леса, коими покрыты все берега и острова по всему протяжению здешнего края, не позволяют иметь скотоводства, и теперь здесь находится не более 10 голов рогатого скота и несколько свиней, да и тех должно держать поблизости от крепости, иначе опасно за ними ходить; ибо природные здешние жители, колюжами называемые, столько, по наущению иностранцев, ожесточены против русских и столь дики, что, несмотря на все способы, употребляемые Компанией расположить их к дружескому сношению, по сие время остаются непримиримыми ее врагами. Притом они так вероломны и хитры, что именно тогда, когда войдут в какое-нибудь дружеское сношение и дадут обещание жить миролюбиво, их надобно опасаться более. Они не упускают случая убить русского, если могут сделать сие, не подвергаясь сами опасности, и потому здешние промышленники ходят из крепости работать в огородах вооруженные и целыми артелями.

За несколько месяцев до нашего сюда прибытия колюжи верстах в 3 или 4 от крепости убили двух промышленников, которые ходили туда рубить нужное им дерево и были снабжены ружьями. Но так как здешние дикие не составляют одного целого общества, управляемого одним старшиною, а разделяются на разные поколения, которые живут или скитаются по своему произволу, друг от друга нимало не зависят и часто даже одно из них враждует против другого, то и невозможно над ними произвести мщения; ибо нельзя узнать, к какому поколению принадлежат виновные; разве поставить за правило мстить им без разбора! Но в таком случае они все могли бы соединиться для нападения на компанейское селение и могли бы сделаться оному весьма опасными, особенно если бы удалось им нечаянно ворваться в крепость. Притом такое правило могло бы вмениться компанейскому правителю в жестокость и преступление. Посему русским здесь остается одно средство: быть всегда осторожными и вооруженными и жить, как в осажденной крепости. Но приятно ли в таком положении находиться несколько лет сряду?

Главную, а часто, бывало, и единственную пишу промышленников составляет рыба. В летние месяцы ловится она здесь в большом изобилии, особенно разные роды лососиной породы и палтусы; есть также треска и несколько других родов, только не в таком количестве, как первые. Летом рыбу вялят, а иногда солят и коптят на зиму. Приправою к рыбе служит им огородная зелень и картофель, буде кто имеет огород и успел возделать его; изредка продают им муку. В лесах здесь есть много диких растений, которые и не по нужде могли бы служить приятною пищею, а также разного рода ягоды, как, например, малина, морошка, черная смородина, голубика и несколько других; из грибов растут здесь сморчки, грузди и сыроежки. Но промышленные не имеют способов и времени запасать их. Жены и дети их не могут ходить в леса, не подвергаясь опасности быть убитыми или увлеченными в неволю, да и сами промышленные на большое расстояние от крепости не могут удалиться иначе, как отрядами и вооруженные.

Ново-Архангельск

Из атласа к путешествию Ф. Литке

О занятиях Американской компании в здешнем краю и о многих других обстоятельствах, относящихся к сему обществу, говорил я в замечаниях об острове Кадьяк и сказал все, что, по мнению моему, было можно, нужно и должно сказать. Но здесь считаю необходимым упомянуть о таком обстоятельстве, которое довести до сведения участников Компании я даже обязанностью почитаю и тем более, что я сам, не будучи членом сего общества, не могу лично для себя получить ни пользы от надлежащего и справедливого хода дел Компании, ни понести урона от злоупотребления, в делах ее существующего; но говорю, как должно говорить россиянину, желающему пользы и славы своему государю и отечеству.

Известно, что блаженной памяти император Павел I государственною грамотою пожаловал на определенное время исключительную привилегию одному соединенному обществу под названием Российско-Американской компании, производить на островах Северо-Восточного океана и по северо-западному берегу Америки промыслы и торговлю на правах и постановлениях, высочайше утвержденных. В грамоте означены пределы российских владений, на исключительную выгоду помянутому обществу пожалованных. Право обладания России сим краем основано на началах, принятых за истинные и справедливые всеми просвещенными народами, а именно: по праву первого открытия и по праву, еще того важнейшему, первого занятия. Вся Европа ведает и признает, что северо-западный берег Америки, от широты 51° к северу, открыт нашими мореплавателями Берингом и Чириковым. Русские первые из просвещенных народов подробно изведали здешний край и основали в нем свои промыслы; а потому, кажется, нет никакого сомнения, чтобы Россия, наравне с прочими державами, имеющими в их зависимости подобные области или колонии, не могла располагать ими сообразно с своими постановлениями, основанными на благе и выгодах ее подданных.

Но, к удивлению моему, как в нынешнем, так и в прежнем[232] моем путешествии, я видел совсем другое. Граждане соединенных областей Северной Америки ежегодно посылают туда по нескольку судов, число коих иногда простирается до двадцати, для торговли с жителями в пределах России принадлежащих и ею занятых. Подрыв, какой они делают торговле и промыслам Американской нашей компании, простирается до чрезвычайности. Довольно сказать, что в бытность мою на Сандвичевых островах нашел я там несколько судов, принадлежащих помянутой республике, из коих одно собрало на северо-западном берегу Америки в два лета 3600 бобров, другое в одно лето получило их более 1000. Из сего можно видеть, какое большое число сих животных все они ежегодно доставляют в Кантон. Все сии бобры или, по крайней мере, самая большая часть из них должны были бы чрез руки россиян идти к китайцам.

Старшина колюжей с острова Баранова в воинской одежде

Рисунок М. Тиханова

Это еще не все. От сей, можно сказать, хищнической торговли происходит другое, гораздо важнейшее зло: сии суда снабжают жителей порохом, свинцом, ружьями и даже начали доставлять им пушки, явно с намерением употреблять сии орудия против россиян, из коих весьма многие пали от действия оных, и я смело могу утверждать, что самая большая часть русских промышленников, погибших от руки диких американцев, умерщвлены порохом и пулями, доставленными к ним просвещенными американцами.

Я не понимаю, каким образом согласить такую явную вражду сих республиканцев с правами народными. Свобода их плавать при берегах мест, нами занятых, должна бы основываться на одном из следующих трех обстоятельств. Первое: если бы государь, пожаловав право одному обществу россиян на промыслы и торговлю в известной части своей империи к исключению всех прочих своих подданных, не хотел иностранцев лишить сих выгод и в грамоте своей, не упомянув о них ни слова, подразумевал, что они могут оными пользоваться наравне с Российскою компаниею. Но таким образом изъяснять высочайшую грамоту невозможно. Второе: что торгуют они в наших владениях с согласия и позволения самой Компании, но и этого нет; ибо захочет ли Компания добровольно дать участие в правах и выгодах, ей одной волею монарха предоставленных! Наконец, третье: что места, занятые Компаниею, суть угодья общие, в которые всяк, кто пожелает, может иметь свободный въезд; а это возможно ли допустить? Сие означало бы, что государь пожаловал Компании чужое – то, что России не принадлежит.

Я уже выше сказал, что на обладание местами, нами занимаемыми, Россия имеет неоспоримое право, и хотя капитан Кук приписывает себе первое открытие северо-западного берега Америки выше широты 57°, но он был введен в сие заблуждение по незнанию о плаваниях в том краю наших мореходцев и что тот край был нам лучше известен, нежели англичанам. Например: славный сей мореплаватель утвердительно пишет, что он нашел большую реку, которую лорд Сандвич назвал его именем. Кук приводит и доказательства, что это действительно река. Но русские знали, что так называемая Кукова река есть не река, а большой залив, который мы и теперь называем Кенайскою губою. И если бы не Ванкувер, то и по сие время русским никто бы не верил, а открытие Кука считали бы за истинное, и залив слыл бы и ныне рекою. Но Ванкувер, соотечественник и последователь Кука, подтвердил опытом опись русских.