Айдол-ян. Часть 3 - Андрей Геннадьевич Кощиенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
[х*х] — Вау! Спасибки!
[х*х] — Ну я так и говорила — об отношениях. Что там могло ещё быть?
[х*х] — Ой, как нескромно. Если судить по песне, они уже предавались страсти(( [х*х] — Где? В Риме? Разве Агдан там была? [х*х] — Она же в штатах училась! Летела домой, с пересадкой в Риме… Там-то ее страсть с женихом и накрыла)))
[х*х] — А разве он в это время не был в армии?
[х*х] — Кх-кх-кх…
….
[х*х] — У Агдан европейский тип фигуры. Она ничуть не уступает француженкам.
[х*х] — У неё бёдра узкие.
[х*х] — Она же ещё подросток. А манекенщицы были гораздо старше её.
[х*х] — У Агдан ноги длинные.
[х*х] — Да. А главное, у неё есть глаза, которых ни у кого больше нет!
[х*х] — В Европе полно голубоглазых. И ещё в России. Так что не нужно делать из неё невесть что. АйЮ гораздо её красивей. И у неё нет проблем с весом, как у Агдан.
[х*х] — Агдан служит в армии. Там нельзя быть слишком стройной.
[х*х] — Да сколько времени она служит? Она как была жирной, так такой же и осталась!
[х*х] — Зато она пишет музыку.
[х*х] — АйЮ тоже пишет музыку. И она красивей, потому, что не жирная! И она ещё воспитанней чем Агдан. АйЮ поблагодарила за подарок, а Агдан не поблагодарила за благодарность.
[х*х] — Благодарность за благодарность? Это как?
[х*х] — Но ведь это же благодарность от АйЮ!
— Я поняла, что Агдан опять критикуют, — поднимая голову от смартфона делает вывод прочитанному ХёМин.
— А значит, критикуют и нас, — отвечает ей ИнЧжон. — Всю группу.
— Так, девочки, — входя в зал говорит хореограф. — Время вышло! Давайте заниматься!
Место действия: подразделение морской пехоты, дислоцированное недалеко от границы с КНДР
Время действия: Двадцать седьмое августа, ближе к вечеру
Вот, приехал в свою часть, вечером у меня концерт. Моему появлению обрадовались. Похоже, как мне показалось, даже вроде искренне. Что, в общем-то, приятно удивило. Прибыв, вначале проконтролировал выгрузку аппаратуры из машины — следил за тем, правильно ли её солдаты таскают? Потом проконтролировал, как всё собрали и подключили. Спецов, понимающих что нужно делать, тут хватает. Проверил звук, убедился, что всё работает, а потом — свободное время. И началось оно с фотосессии. Выделили мне новенький, буквально только вот со склада военный «костюмчик» приятного защитного цвета. Нашлись женщины-военные, которые помогли его на мне «без складок» обустроить и в косметике они тоже разбирались. Так что макияж мне тоже сделали. А потом была съёмка, на которую собрались, похоже все, кто мог в части ходить. Работа прошла достаточно весело — под подбадривающие крики со стороны и речовки. Приходилось отвлекаться, делать приветственные помахивания рукой в сторону болельщиков и благодарно улыбаться.
ЮСон сказал, что все съёмки будут проводиться «вминтересах министерства обороны и со мной всё согласовано». Ну, согласовано, так согласовано. Мне без разницы, кто снимает, главное, чтобы потом не забыли заплатить. Потом был обед. Поел вместе со всеми, в столовой-палатке. А потом мне выделили в сопровождающие ЧжуВона, и теперь он проводит мне «экскурсию». Ну ещё за нами следом таскается съёмочная группа, снимая в «интересах министерства обороны». Походил, посмотрел, что здесь есть. Особо интересного не увидел. Оружия в показе предусмотрено не было. Ну, а техника? Ну чего там, техника? Грузовики. Танков нет. БТР тоже, где-то в другом месте. Что я, грузовиков не видел, что ли?
После осмотра первой части предложенной к осмотру экспозиции, пошли смотреть её вторую часть — границу с КНДР. Это должно было быть поинтересней. Тут уже сопровождающие появились — двое солдат с автоматами, видно, что уже — опасно, не шуточки. Но, граница тоже, ожидаемого впечатления не произвела. Достаточно долго ехали по пыльной грунтовой дороге вдоль и между полей. Потом, доехав до пункта назначения, поднимались по крутой лестнице на смотровую башню. Появление моё, в сопровождении съёмочной группы, вызывало неподдельный интерес. Не знаю, кто его больше вызывал я, или группа, но столь энергичную заинтересованность я смог до конца понять, лишь поднявшись на смотровую площадку. А просто делать тут нечего. Только в бинокли на ту сторону пялиться. Жара, духота и ничего не происходит. Ну посмотрел я тоже в бинокль. За речушкой и полем — дома. Дома как дома. На улицах никого нет. Жарко. Ещё, там есть большая железная вышка с большим красным флагом наверху. Но как долго можно разглядывать вышку? Наверное, наблюдатели на ней все заклёпки наперечёт знают. Если годами рассматривать…
— Это Киджодон, «деревня пропаганды», — наклоняясь ко мне, смотрящему в бинокль, сообщает ЧжуВон.
Присутствующие в момент нашего прихода военнослужащие тактически ушли в сторонку, давая возможность ЧжуВону находиться рядом со мной. А может не тактически, а стратегически. Если оттянуться в тыл, то можно без проблем тогда пялиться на мой зад. Я так бы на их месте и сделал, если бы вдруг пришла симпатичная девчонка поглазеть в бинокль.
— Почему — «пропаганды»? — не отрываясь от окуляров, спрашиваю я.
— Это фейковая деревня. В ней никто не живёт. Это просто железобетонные коробки, в которых нет внутри перегородок.
— А там кто-то ходит, — говорю я, начиная подкручивать рифлёные кольца на окулярах, чтобы лучше рассмотреть.
— Это артисты. Они ходят по одним и тем
