Несущая смерть - Джей Кристофф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ему хотелось спать. Смежить веки и отдохнуть. Он устал. Годы войны, пылающие поля лотоса, стремление сделать мир таким, в котором жизнь могла бы цвести, а не гнить. И все напрасно.
Все произошло в точности так, как обещал Тодзё.
Как он умаялся.
Даичи почувствовал дерево, запах выхлопных газов и рокот двигателей. Женщина с серебряными лезвиями за спиной, зажимающая его раны на груди и на животе. Черный кашель, далекая-далекая боль, руки и ноги уже онемели.
– Отец.
Каори плачет и молит его:
– Отец, не сдавайся!
– Конец Тодзё… был именно таким, как он сказал. – Даичи посмотрел на руку дочери, обвивающую его окровавленным бантом. – Все, что мы делали… привело именно к этому развитию событий. Мы помогали им…
– Отец, не разговаривай. Пожалуйста, помолчи сейчас…
– Нет, ты должна меня выслушать.
– Прошу…
– Нет!
На губах Даичи пузырился страх. Отчаяние. Невесомость.
– Нет… от судьбы не убежишь. Невозможно победить врага… который знает, как сложатся события в будущем. Шима умрет… Придет Эндзингер… Вестница конца. Что будет, то будет…
– Эндзингер? Вестница конца?
– Прости, дочь моя. Я хотел… – Грудь раздирал кашель, словно в легкие насыпали окровавленного битого стекла. – Я стремился дать тебе… будущее. Но я… я только способствовал наступлению их будущего…
Каори повернулась к остальным со слезами на глазах.
– Помогите мне. Поднимите его.
– Его не следует… – начала женщина с серебристыми руками.
– Поднимите его! – воскликнула Каори.
– Все напрасно… – выдохнул он и краем сознания почувствовал, как его все же поднимают его на ноги.
Сил стоять не было, но его поддерживали, а Каори находилась рядом, отгоняя холод. Кровь на языке смешалась с пеплом, образуя густую пасту с привкусом меди и гари. Даичи посмотрел через перила на Главдом: желтое пятно посреди моря мертвых земель.
– Ты дал нам будущее, отец. И Гильдия его не увидит. Я обещаю. – Лицо Каори было мокрым от слез.
Но в голосе ее Даичи услышал огонь, сравнимый с тем, который потерял.
– Если бы они могли предвидеть все, они бы предвидели и это… – Каори указала на Главдом и небо над ним, кишащее кораблями Гильдии и рычащими грозовыми тиграми.
Зрение Даичи продолжало меркнуть, смыкаясь, как колыхающиеся занавески, как ночь, наступающая после долгого, промозглого дня. Но пока Даичи еще мог наблюдать и заметил, как вспыхнула крошечная искра – сперва просто огонек от спички, разгорающийся в надвигающемся мраке.
Искорка распустилась в цветок, яркую вспышку на солнце, осветившую небо, как в летний полдень, а через несколько секунд последовала целая канонада оглушительных взрывов. Кирпичи, известковый раствор, стекло и камень Главдома рассыпались на ветру, их сдувало, как пыль зимним ветром.
В лицо Даичи ударила волна жара, прогнав ужасающий озноб, растопив страх. Появилась уверенность, наконец вырвав семя фатализма, угрожающее украсть все, чем он когда-то был.
– Видишь, отец? – прокричала Каори сквозь нарастающий раскат грома.
– Да…
– Мы решаем! Не боги! Не судьба! Мы делаем выбор!
Взрыв был нереальным, он расколол горы Тонан на части, подняв тучи из валунов и каменного крошева. Корабль содрогался в дрожащем небе, по палубе разносились тревожные крики. Даичи опустился на колени, девушка крепко обняла его. Их швырнуло ударной волной. В небо взметнулось облако в форме гриба, но отец и дочь больше не видели ничего, потерявшись в объятиях друг друга, пока «Искатель» подбрасывало, как бумажного змея на обжигающем ветру. Сколько времени прошло? Годы? Мгновения? Он не мог сказать точно, но был уверен только в одном – боль исчезла.
Каори положила его на палубу, когда все, наконец, затихло, а небо словно покрылось синяками с грязью и мусором, летевшими дождем.
– Мы… делаем… выбор… – прохрипел Даичи.
Каори смотрела на отца: лицо залито кровью и слезами, серо-стальные глаза ярко сияют на маске из пепла и песка.
Как же Каори похожа на мать. Улыбка, от которой у Даичи перехватывало дыхание, когда она позволяла ей расцвести. Собрав оставшиеся силы, он протянул руку, обхватил ладонью ее щеку и провел большим пальцем по шраму на лице. Рана в ее душе так и не зажила полностью.
– Тогда выбери, – выдохнул он. – Освободиться… от него.
– Отец…
– Выбери… быть счастливой.
Она закрыла глаза, ее тело сотрясалось от рыданий.
– Обещай мне, Каори.
Руки Каори обвились вокруг его шеи, щека прижалась к щеке, дочь снова была у него на руках. Как маленькая девочка.
– Обещай мне.
– Обещаю.
Раздался вздох облегчения. На губах Даичи заиграла улыбка.
Небеса вокруг обрушивали дождь на руины всего, что могло бы быть.
– Да, папа.
Мастер-политехник закричал, когда пуля из железомёта пробила ему плечо, и он рухнул на колени. Кин охнул, покрытые волдырями ладони пылали от боли. По брюху Землекрушителя разносились тревожные голоса. Синдзи вывалился из корпуса трансмиссии на палубу, пол завибрировал, а гигант продолжал свой марш.
ДУМ. ДУМ. ДУМ. ДУМ. КОНЕЦ. СВЕТА. КОНЕЦ. СВЕТА.
Раненый мастер-политехник схватил юношу за лодыжку. Кин выстрелил снова, но пуля прошла мимо цели, ярко вспыхнув на засаленном металле. Снова крики, сквозь пар и дым пронеслись фигуры в латунных панцирях. Синдзи вытащил из-за пояса детонатор, но получил сильный удар ногой, и устройство, вращаясь, улетело во тьму. Кин выстрелил еще раз, пуля срикошетила от шлема мастера-политехника, который втянул голову, как черепаха.
Вспыхнули сигнальные ракетницы, гильдийцы приближались к вентиляционному отверстию, где сидел Кин. Он сделал несколько выстрелов наугад, надеясь, что они просто не поднимут головы. Синдзи вскрикнул, когда раненый мастер-политехник схватил его, сила юноши не шла ни в какое сравнение с полностью экипированным гильдийцем.
Новый выстрел. И еще. Глаза Кина залило потом. На языке вкус чи. Его трясло, он едва мог дышать. Мастер-политехник приземлился на платформу прямо напротив его вентиляционного отверстия, и Кин опять выстрелил, попав гильдийцу в бедро.
Мастера-политехника отбросило в сторону, как камень.
– Кин! – воскликнул Синдзи. – Детонатор!
Очередной выстрел был выпущен по гильдийцу в латуни, спрятавшемуся за цепью привода.
Железомёт щелкнул, но выстрела не последовало. С прерывистым вздохом Кин оторвался от вентиляционного отверстия, упал на сетку и закричал. Кругом вспыхивали бело-голубые огни. По металлическим решеткам стучали сапоги.
ДУМ. ДУМ. КОНЕЦ. СВЕТА.
– Проверьте систему трансмиссий! – проскрежетал громкий голос. – Они что-то туда подбросили!
ДУМ. ДУМ. КОНЕЦ. СВЕТА.
Кин уловил блеск металла под узлом охлаждающих труб, алый шарик на верхушке детонатора весело подмигивал. Юноша поднялся на колени, превозмогая боль, и бросился на пол как раз в тот момент, когда двое мастеров-политехников завернули за угол, а третий приземлился в бело-голубом ореоле на платформе сверху.
Кин протискивался в узком пространстве между трубами и полом, вытянув руку, касаясь кончиками пальцев отшлифованного корпуса и не находил опоры.
– В блоке трансмиссий взрывчатка!