Мерзость - Дэн Симмонс

Реджи заговорила по-непальски, и снова ей ответили не меньше десятка человек.

— Двенадцать шерпов, — сказала она. — Семчумби сказал, что во время резни некоторые побежали на север, к монастырю Ронгбук, но он видел, как йети убили их раньше, чем они успели добраться до берега реки.

— Значит, — сказал Дикон, — семь йети предположительно убили дюжину сильных шерпов.

— Прошу прощения, — возразил доктор Пасанг. — Двоих шерпов — Лакру Йишея и Анга Чири — нельзя назвать сильными. Они оставались в базовом лагере, чтобы восстановиться после ампутации обмороженных пальцев на руках и ногах.

— Значит, семь йети предположительно убили десятерых сильных шерпов и двух выздоравливающих, — поправил себя Дикон. — И никто не догадался взять ружье, из тех, что хранились в базовом лагере?

Я не сразу вспомнил, сколько ружей имелось в распоряжении экспедиции. Реджи взяла с собой одно для охоты — как и Пасанг с Диконом. После прибытия в базовый лагерь все три ружья хранились в ящиках с замками в особой, запечатанной палатке. Даже повару требовалось разрешение сахиба, чтобы взять ружье для охоты.

— В любом случае, у нас есть оружие, — сказал Дикон и достал из рюкзака огромный пистолет — не сигнальный пистолет Вери, а настоящий. Откинув ствол, он продемонстрировал, что в гнездах барабана нет патронов, и дал каждому подержать.

Это был тяжелый револьвер «Уэбли Марк VI». К металлической петельке внизу рукоятки крепился маленький кожаный вытяжной ремешок, почти черный от смазки, пота и пороховой копоти.

— Стреляет патронами калибра.455, — сказал Дикон, показывая нам коробку крупных, тяжелых патронов, потом взял револьвер и зарядил все шесть гнезд.

— Слава Богу, у нас есть оружие, — вздохнула Реджи.

— Из этого пистолета ты стрелял на войне? — спросил я.

— Купил его перед отправкой на фронт и пользовался все четыре года. Теперь я жалею, что мы не взяли ружья в третий или четвертый лагерь. Глупо было оставлять все в базовом лагере.

Я не обращал особого внимания на три ружья, даже когда Реджи или Пасанг брали одно из них, чтобы поохотиться. Мне казалось, это обычные охотничьи ружья, хотя, как я теперь вспомнил, одно из них — кажется, Дикона — могло похвастаться оптическим прицелом.

Шерпы снова что-то объясняли Реджи, но, судя по опущенной голове Семчумби, ни одному из них во время нападения йети не пришло в голову проникнуть в «палатку сахибов», вскрыть ящики и достать ружья.

— Ладно, — сказал Дикон. — Это неважно. Мы принесем из второго лагеря несколько палаток, чтобы хватило на четырнадцать шерпов, а затем впятером спустимся в базовый лагерь и возьмем ружья. Кто из шерпов хочет пойти с нами во второй лагерь?

Доктор Пасанг повторил вопрос Ричарда по-непальски. Желающих не было.

— Отлично, — сказал Дикон. — Значит, я выбираю тебя, тебя, тебя, тебя, тебя и тебя… — Он поочередно ткнул пальцем в шестерых шерпов, включая Наванга Буру и Семчумби. — Вы идете с нами во второй лагерь, помогаете снять несколько палаток, потом несете их сюда, в третий лагерь.

Когда Пасанг перевел его распоряжение, шерпы закачали головами, но Дикон повернулся к доктору и резко бросил:

— Скажите им, черт возьми, что это не просьба, а приказ. Если они не поднимут сюда хотя бы три палатки, то кое-кто из них к утру будет мертв. Объясните этим шестерым, что мы, сахибы, и Пасанг останемся с ними во втором лагере, пока они не упакуют четыре палатки, чтобы доставить сюда. Мы подождем, пока они благополучно не вернутся на ледник, а затем впятером спустимся проверить базовый лагерь. И они могут взять с собой в третий лагерь мой пистолет.

Шестеро шерпов вздохнули и опустили головы, но один или два обрадовались возможности получить большой револьвер «Уэбли Марк VI». Семчумби что-то сказал, и Реджи перевела:

— Повар говорит, что если им суждено умереть на Джомолунгме от рук йети, так тому и быть.

Дикон хмыкнул.

— Скажите этим шестерым, пусть берут свои рюкзаки. И пускай пошевеливаются, черт бы их побрал.

Реджи наклонилась к Дикону и прошептала:

— Думаете, разумно отдавать им единственное оружие, которое у нас есть?

— Я его не отдаю, — возразил Дикон. — Просто оставляю Семчумби, пока мы не вернемся из базового лагеря. Тут четырнадцать шерпов, которые нуждаются в защите. А у нас пятерых, по крайней мере, есть сигнальные пистолеты Вери.

Через десять минут мы были готовы. Дикон организовал небольшую церемонию передачи своего револьвера Семчумби, а затем пристроил свой тяжелый сигнальный пистолет — заряженный ракетой — в большой карман анорака «Шеклтон». После секундного колебания Реджи, Пасанг, Жан-Клод и я вытащили свои ракетницы Вери, зарядили патронами 12-го калибра — я выбрал белый, после чего у меня остался всего один запасной патрон, красный, — и сунули жалкие маленькие пистолетики во внешние карманы курток.

— По леднику мы будем идти в связке? — спросил Жан-Клод.

Дикон задумался на целую минуту.

— Думаю, нет, — наконец сказал он. — Я пойду первым, а ты будешь идти рядом и предупреждать о расселинах, которые мог скрыть выпавший ночью снег. Джейк, ты поможешь шестерым шерпам держаться одной плотной группой позади нас с Жан-Клодом. Пусть идут за нами след в след. Реджи и доктор Пасанг пойдут замыкающими.

Потом Дикон повернулся к Семчумби.

— Надень вытяжной ремешок пистолета на запястье — правильно — и не держи оружие за рукоятку, если не собираешься в кого-то стрелять. Предохранителя у него, разумеется, нет.

Семчумби обращался с тяжелым пистолетом, как с коброй, но оружие, по всей видимости, вселяло уверенность не только в остальных пятерых шерпов, но даже в тех, кто оставался в лагере.

Все кивнули. Мы покинули третий лагерь и двинулись по длинному, опасному леднику в направлении второго лагеря.

Глава 4

Когда мы добрались до базового лагеря, было уже почти темно.

Все заняло слишком много времени — сопроводить шестерых напуганных шерпов вниз по леднику до второго лагеря на высоте 19 800 футов, проверить, что лагерь цел, невредим и не населен йети и демонами гор, помочь шерпам разобрать лагерь, затем перегрузить палатки, шесты и колышки — одну большую палатку Уимпера, предназначенную для третьего лагеря, и три меньших по размеру палатки Мида — и, наконец, удостовериться, что взволнованные шерпы пустились в пятимильный путь до третьего лагеря. В конце концов только тяжелый револьвер «Уэбли Марк VI», обладателем Которого временно стал Семчумби, убедил их направиться к леднику; их друзья и родственники в третьем лагере будут ждать защиты с помощью этого оружия.

Во втором лагере Дикон попросил Наванга Буру спуститься с нами в базовый лагерь, поскольку он единственный из выживших шерпов, утверждающий, что видел нападение йети. Прежде чем отправиться в первый, а затем в базовый лагерь, мы вшестером разожгли большой примус в разоренном втором лагере, чтобы приготовить сытный ланч из какао — горячее, чем любой напиток, которые мы пятеро пили за последние несколько дней, — а также горохового супа, галет, ветчины, сыра и свежих плиток шоколада на десерт.

Я не сомневался, что после этой полуденной трапезы всем хотелось забраться в несколько оставшихся палаток второго лагеря и проспать целые сутки. Но мы не могли.

От второго до первого лагеря, расположенного на высоте всего 17 800 футов, всего две с половиной мили — сравнительно легких, когда мы перемещались вверх и вниз по отмеченной бамбуковыми вешками тропе в центре «корыта», но в этот вторник мы держались в стороне от проторенной дороги, и наш путь оказался в два раза длиннее, поскольку мы спускались по поперечной морене, которая проходила выше «корыта» по краю самого ледника. Верхняя дорога по морене по большим камням была сложнее обычного перехода по «корыту», но мы не хотели неожиданно столкнуться с тем, что может ждать нас в лагере или подниматься из него. Мы хотели увидеть их раньше, чем они увидят нас.

В первом лагере мы не нашли ничего и никого необычного. Палатки были пустыми, запасные кислородные аппараты и запасы продуктов лежали там же, где мы оставили их несколько дней назад, когда отправились к Северному седлу. Мы исследовали несколько снежных полей вокруг первого лагеря, пытаясь найти необычные отпечатки ботинок — или, хотя я признался в этом только самому себе, гигантские отпечатки лап йети, — но не нашли в этом первом после базового лагере ничего необычного, кроме отсутствия нескольких шерпов, которые все время находились здесь. Должен сказать, что после стольких дней, проведенных в верхних лагерях, воздух на высоте 17 800 футов показался мне таким плотным, что в нем можно было плавать.