Когда мертвые оживут - Джон Адамс

Врачи сделали все возможное, перевязали раны на груди, а Моника, в свою очередь, постаралась смыть въевшийся запах разложения. Гарета на носилках доставили через опустевший зал ко входу в загон для пленных. После он и сам нашел в себе силы, чтобы подняться на балкон для стражи. Он занял место возле колонны, и Моника знала, что он на нее опирается, однако находившиеся внизу люди видели: их победитель стоит с гордо поднятой головой. И теперь, когда она дала им новую надежду, люди встали так же.

Моника снова посмотрела на сгрудившихся внизу мужчин и женщин. Только на этот раз они тоже смотрели на нее. Более полутора сотен обученных солдат стояли и внимательно смотрели на Монику.

На их лицах она прочитала страх и неуверенность. Ненависть тоже была, но, к удивлению Моники, у немногих.

Помещение окружали бойцы ее отряда. Гражданские сновали взад-вперед по коридорам, нагруженные подносами с мясом. С приготовленным мясом — так оно было пока привычнее для людей; заложникам давали все, что они хотели, стараясь расположить к себе. Рядом находились и медики. Они скользили молчаливые, как духи, и следили, чтобы не происходило никаких осложнений; некоторые из них расположились в задней комнате и добавляли в порции мяса несильные седативные препараты.

Превращение прошло легче, чем предполагала Моника. Врачи уверяли, что так оно и будет, но Моника собственными глазами видела слишком много ужасных смертей и возрождений, чтобы всецело доверять медикам. Однако они оказались правы. По прошествии всех этих лет вирус мутировал и, чтобы выжить, ускорил процесс обращения, сделал его менее болезненным. Одна прививка вируса, затем доза успокоительного, способствующая скорейшему наступлению смерти… и через день — возрождение. А через два дня под командой у Моники находилась армия новобранцев.

Она начала свою речь с небольшого исторического экскурса, рассказала, как «другие» загнали их в этот форт. Как они отражали периодические налеты и убивали только тех, кого не могли захватить живыми, как человечно обходились с военнопленными. Ее слова могли подтвердить все без исключения находящиеся здесь. Но сейчас, когда враги стояли у самых ворот и категорически отказывались вести переговоры, осажденные просто вынуждены были пойти на самые крайние меры.

— Нам нужны бойцы, — говорила Моника, и ее голос эхом разносился по просторному помещению. — Прямо сейчас. Знаю, что вы не особенно жаждете помогать нам. Но вы станете сражаться не за нас, а за самих себя. Вы теперь такие же, как мы. Вы — «зараженные». Каждый из вас волен в любой момент покинуть форт, но вы этого не сделаете, потому что знаете: вас не примут обратно. Ваши соратники, друзья, даже члены ваших семей — все они немедленно снесут вам голову, едва вы войдете в лагерь. Потому что вы больше не люди. Вы — «зараженные».

Она замолчала, чтобы ее слова лучше дошли до слушателей. Позади зашевелился Гарет, пытавшийся держаться прямо. Моника обернулась. Гарет улыбнулся: дескать, молодец, все правильно говоришь.

Моника снова повернулась к толпе возродившихся:

— Для всех, кто находится по ту сторону, вы теперь мертвы. Вы чувствуете себя мертвыми?

По толпе «зараженных» прошла волна движения и шума.

— Для всех, кто находится по ту сторону, вы теперь чудовища. Вы чувствуете себя чудовищами?

Толпа снова заволновалась, послышалось недовольное ворчание.

— Для всех, кто находится по ту сторону, вы больше не имеете права на жизнь!

Моника снова кинула взгляд на Гарета. Бывший коп выпрямил спину и задрал подбородок. Он умирал. Они все умирали, но должны были держаться именно так: стоять с высоко поднятой головой и не позволить смерти одержать легкую победу. Прежде они уже надували безносую, надуют и на этот раз.

Моника повернулась к толпе преображенных:

— Вы хотите жить? — И добавила, помолчав: — Вы готовы сражаться за свои жизни?

Поначалу лишь ее люди ответили из разных концов форта нестройным «Да!». Но скоро к этим голосам стали присоединяться и другие, они звучали все увереннее, и наконец стены задрожали от слитного громкого рева.

Гарет встал позади Моники и легонько приобнял ее за талию. Руки его были холодны как лед.

— Ты дала им надежду, — произнес он. — Дала им шанс. Моника кивнула. Дать она могла очень немного, но на большее и не претендовала. Может быть, этого и хватит.

Пол Макоули

НЕВИДИМАЯ ВОЙНА

Пол Макоули является лауреатом Мемориальной премии имени Джона Кэмпбелла, премии имени Артура Кларка, премии имени Филипа К. Дика, Британской премии фэнтези и премии «Сайдвайз». В последнее время у писателя вышли романы «Gardens of the Sun» и «Тихая война» («The Quiet War»), Среди более ранних произведений отметим завоевавшие различные награды романы «Fauyland», «White Devils», «Four Hundred Billion Stars», «Mind’s Eye» и «The Secret of Life». Рассказы Макоули появлялись в многочисленных журналах и антологиях, таких как «Asimov’s Science Fiction», «The Magazine of Fantasy & Science Fiction», «Interzone», «Postscripts», а также многократно перепечатывались в сборниках «Лучшее за год».

В легендарном комиксе Алана Мура «Хранители» главный герой, ученый, в результате неудачного лабораторного эксперимента на глазах своих коллег был распылен на атомы. Но затем он воскресает и, более того, выходит за пределы материального бытия и обретает возможности, сравнимые с божественными. Позднее он воссоздает свое тело: сначала как ходячую кровеносную систему, потом добавляет к ней костяк, мышцы и, наконец, «мясо». У большинства зомби, как правило, часть плоти отсутствует, так что мы можем видеть их внутренности. Но что, если, как в случае с Доктором Манхэттеном из «Хранителей», зомби будут не терять свою плоть, а, наоборот, наращивать? И, если процесс продолжится, как можно будет определить, кто является человеком, а кто нет?

Эта навязчивая идея послужила источником вдохновения для многих известных фантастических фильмов и литературных произведений, начиная от «Вторжения похитителей тел» и до «Бегущего по лезвию бритвы». В последнем фильме, снятом по мотивам романа Филипа К. Дика, человекоподобных репликантов можно узнать только по некоторым особенностям их эмоциональных проявлений. В другом фильме, «Нечто» Джона Карпентера (основанном на рассказе Джона У. Кэмпбелла), члены исследовательской группы, работающей на отдаленной арктической станции, обнаруживают, что некоторые из них уже не люди, а умеющие принимать различный вид пришельцы. Единственный способ узнать наверняка, кто есть кто, — опустить провод под напряжением в образец крови и посмотреть, отреагирует она на разряд или нет.

Приведенный в нашей антологии рассказ также затрагивает подобную тему. Но описываемые в нем зомби не просто хотят сожрать ваши мозги. На уме у них кое-что другое, более серьезное. Намного более серьезное.

Слушайте!

Не пытайтесь говорить. Не пытайтесь двигаться. Слушайте меня. Слушайте мою историю.

Все помнят, как это у них случилось впервые. Как они в первый раз увидели зомби и поняли, что именно видят. Но я был вообще одним из первых людей, повстречавшихся с зомби. Это случилось в самом начале нашествия, и я тогда не понимал, что происходит. Мы даже еще не называли этих существ словом «зомби».

Дело было на кладбище при церкви Святого Панкратия в давно утраченном, почти легендарном городе Лондоне. Ну, город-то до сих пор стоит — один из немногих крупных городов, которые не были разрушены в последние безумные дни всемирного коллапса, но для нас он потерян. Теперь Лондон принадлежит «им».

Так или иначе, старинная церковь Святого Панкратия являлась одним из самых ранних памятников христианства в Европе. В том или ином виде храм Божий на этом месте существовал на протяжении полутора тысяч лет. Хотя вплотную к ней с северной стороны проходит железнодорожная ветка от вокзала Сент-Панкрас, местечко это было уединенное и немного жутковатое, пропитанное историей и романтикой. На кладбище при церкви похоронена Мэри Уолстонкрафт Годвин, и именно возле могилы Мэри ее дочь (та, которая позднее написала «Франкенштейна») призналась в любви поэту Шелли и встретила взаимность. Известный романист Томас Харди, до начала писательской карьеры служивший помощником архитектора, руководил переносом могил из участков кладбища, что были назначены под железнодорожные пути, и разместил часть надгробий вокруг старого ясеня, впоследствии получившего его имя.

Я в то время жил неподалеку и трудился нештатным журналистом, писал статьи на научные темы. Работая дома, в благоприятную погоду я частенько ходил на кладбище позавтракать. Там-то я впервые и увидел зомби.

Вижу, вы понимаете далеко не все. Верно, вы же молоды. К тому времени, когда вы родились, много чего изменилось, и многое, что было известно тогда, сейчас позабыто. Но я пытаюсь придать рассказу определенный настрой, эмоциональную окраску. Ваша реакция на мою историю очень важна, и вы должны слушать меня внимательно. Именно поэтому вас связали, заткнули вам рты и подсоединили к моим машинам.