Сокол на запястье - Ольга Елисеева

-- Ну ты строга-а. - протянула Бреселида, вновь выпрямляясь в седле и с силой растирая щеку. - Что нам теперь весь зимник Псаматы перестрелять? в ее голосе слышалось недовольство. Она взмахнула рукой, и обе сотни сорвались с места, поскакав к деревне.

-- А с этими что делать? - Ясина ткнула пальцем в сторону беглецов, державшихся сбоку от ее лошади.

Бреселида поморщилась.

-- Ты начала грабеж деревни, значит все трофеи твои.

Ясина подняла нагайку и полоснула ею старуху по голове.

-- На что мне эта рухлядь?

Ключница взмахнула руками, прижала их к окровавленному темени и застыла на месте. Через плечо Левкон видел, как она падает на траву.

-- А ты держись за подпругу! - гаркнула на него сверху всадница. Будешь хорошо бегать, останешься жив.

Отряд Бреселиды устроил настоящее побоище на подступах к зимнику. Но тех, кто остался в живых после штурма, сестра царицы приказала пощадить. Даже Ясина ничего не посмела возразить ей.

Отчасти жестокость меотянок была вынужденной, потому что арихи встретили их градом камней и стрел из-за опрокинутых повозок. Разыскав в толпе помилованных родственников Псаматы - Багмай осталась жива, Барастыру попали стрелой в плечо, но от этого еще никто не умирал - Бреселида узнала, наконец, куда делась Радка.

Она приказала всадницам двигаться на север к деревне торетов. Ясина хотела было прихватить скот, но сестра царицы запретила ей, бросив через плечо:

-- Я пошутила на счет трофеев.

"Хороши шутки!" - подумал Левкон. Новая хозяйка ему очень не понравилась.

* * *

Около двух часов отряд скакал на север, и бывший гиппарх не выдержал бы дороги, если б козлоногий парень не пригласил его на круп своей лошади.

Бреселида напряженно вглядывалась вдаль. Денек сегодня выдался на редкость хлопотный, и она не ожидала от сородичей Радки ничего хорошего. Предчувствия не обманули сотницу. Деревня торетов еще не показалась из-за пологих, вылизанных дождями холмов, а на горизонте уже возникла какая-то суета. Мелькание черных точек, то пропадавших, то появлявшихся над ржавой полосой травы, заставило Бреселиду еще больше насторожиться.

-- Туда! - сестра царицы вскинула нагайку. "Клянусь Иетросом, сегодня в степи толчея, как на базаре!"

Низенькие лохматые кони меотянок понеслись среди мокрой травы, и вскоре всадницы уже могли различить внушительный отряд мужчин-торетов в традиционных красных платках, узлом закрученных надо лбами. Они преследовали странную пару. Сначала Бреселиде показалось, что это два седока, скачущих на одной лошади. Но приглядевшись, она поняла, что перед нею женщина и кентавр.

-- Опять жеребец бабу украл! - меланхолично бросила Ясина. - И когда это кончится?

Она хотела повести свой отряд наперерез, чтоб перехватить человека-коня и помочь преследователям, но Бреселида остановила ее. Не похоже было, чтоб женщина сопротивлялась. Напротив, она припала к торсу кентавра, крепко вцепилась руками ему в плечи и то и дело оглядывалась назад.

-- Это Радка. - сообщил Элак, подъехав к госпоже. Его зрение было куда острее человеческого. К тому же юноша-пан прекрасно различал запахи и за версту чуял аромат чебреца, всегда исходивший от одежды синдийки.

Бреселида дала знак, и всадницы поскакали к кентавру. Они вклинились между беглецами и погоней как раз вовремя, чтобы отделить жертвы от преследователей.

Радка с вытаращенными от страха глазами рухнула на руки подруг. Кентавр, привезший ее, смущенно переминался с ноги на ногу, явно не ожидая такого бесстыдного внимания к своей персоне.

-- Что вы натворили? За что вас преследуют? - сестра царицы встряхнула подругу за плечи. -- Рассказывай! Мне сейчас говорить с твоими сородичами.

-- Они убили всех кентавров. Загнали женщин по домам. Захватили власть в родах. А я убила Ганеша. Он... он... верховодил у этих скотов! выпалила Радка, все еще цепляясь за шею Хиронида.

-- Луки готовь! - коротко приказала Бреселида и развернула коня в сторону преследователей. Ей все было ясно. В степи продолжался безобразный кошмар, начало которого она застала в Дандарике, а продолжение в горах над Цемессом.

Выгоревшие брови сотницы сдвинулись к переносице. Дома, в Горгиппии, она пощадила царя, не открыв Тиргитао правду. Но здесь Делайса не было, и Бреселида обязана была навести порядок.

Две сотни хорошо вооруженных всадниц медленно развернулись к торетам, вынимая луки и вытягивая первые стрелы. А потом, как волна, идущая на стремнине против течения, понеслись вперед. Бой был коротким, преследователи не устояли после первого же дружного выстрела. Но и уйти никому не удалось: меотянки знали свое дело.

Со вторым отрядом торетов, шедшим вслед за первым, "амазонки" столкнулись у холма Кобыльей Матери. Их легко окружили и взяли в плен. Напуганные участью товарищей, люди почти не оказали сопротивления.

В деревне женщины-торетки встретили "освободительниц" угрюмо. Многие уже смирились с потерей первенства в делах и теперь горевали при виде мертвых сыновей и братьев.

-- Кто поступил с тобой так? - сурово спросила Бреселида у кентавра.

-- Мы уже убили Ганеша. - отозвался Хиронид. - Остальным я мстить не хочу. Зачем увеличивать зло?

-- Ты добр. - недовольно бросила сотница. - Так можно все простить.

-- Он мудр. - возразила Радка. - Он сын Хирона.

-- Счастлива приветствовать ваше высочество. - рассеянно кивнула Бреселида. - Ну что, неумехи? - обратилась она к столпившимся посреди деревни тореткам. - Этих вам оставить? - ее хлыст уперся в сторону угрюмых пленных. Их было человек 20, не больше. - Хватит на развод?

Женщины дружно закивали и подались к своим недобитым сородичам. "Что-то мы делаем не то, -- пронеслось в голове у Бреселиды. - Сейчас эти бабы ненавидят нас, а не их. В конце концов, они сами уступили власть..." сотница оборвала крамольные мысли.

-- Едемте!

Оставаться в деревне не имело смысла. Кто же отдыхает среди побежденных? "Земля занимается под ногами. - со злостью думала сестра царицы. - Нам уже негде провести ночь. Вторая деревня и в обеих нас перерезали бы, закрой мы глаза".

-- Бреселида. - Радка тянула подругу за рукав. - Разреши Хирониду остаться с нами. Ему некуда идти. Все его сородичи убиты.

-- Отчего же? - не без раздражения отозвалась сотница. -- Пусть остается. Без него наш бродячий зверинец далеко не полон. Мальчик-козел, грифон, кентавр... Кто следующий?

Синдийка не слушала ее брюзжания. Она пересела на оседланную лошадь и подъехала к Хирониду.

-- Командир разрешила тебе остаться в сотне. - сказала она человеку-коню, которому Элак осматривал раны. Руки сатира были целительны, и от его прикосновений засыпала боль в ссадинах и рубцах. Но он не мог излечить главного, и это удручало обоих.